Корова - [6]

– Зачем нам «икс», когда у нас хорошая буква «хе» есть? – спросили в очереди. – Путаница же возникнет.

– Вообще-то, да, – кивнула Броня. – Буква «хе» лучше. Без буквы «хе» в России никак не обойтись.

– Так есть «Ах» али нет? – продолжала вопрошать бабулька Алтынова.

– Есть, – Бронислава полезла куда-то под прилавок. – Даже в ассортименте. Вот он, красавец! Тут и рекламка есть: «Создан для мужчин – действует на женщин».

– Так он для баб али для мужуков? – растерялась Алтынова.

– Для тех и энтих: тех подушишь, а энти нюхать будут и жизни радоваться, так что ни зарплата, ни соцпакет уже не нужен будет, – съязвил дед Рожнов.

– Иди ты? Ну-ка, дай хоть нюхнуть-то!

– Нет, не дам! – запротестовала бабулька Алтынова, заворачивая маленький чёрный флакон в газетку. – Энто для унучека.

– Броня, ну дай нам понюхать-то! – потребовало себе счастья несколько баб с Фанерного проспекта. – А то в рекламе всё показывают, как какая-то хлипкая саранча на себя побрызгала сие снадобье, и от этого бабы его за мужика принимать стали. Бегают за ним, как сучки в стадии течки за кобелём.

– И чего он с ними делать-то собирается в таком количестве?

– А я знаю? У него и спроси.

– Так не он делать собирается, а с ним бабы будут делать что-то нехорошее. Теперь мужики такие пошли: встанет столбиком и ждёт, когда на него бабьё набросится.

– Ты подумай, какая эмансипация!

– И не говори, кума. Мужчины нынче только в анекдотах или «мыльных» сериалах до женщин интерес имеют, ради них готовы стать лучше, сильнее, благороднее. Чтобы те, на них глядя, не утратили интерес к продолжению нелепого рода человеческого. А в реальной-то жизни они бесконечно пьют пиво, лежат на диване, свесив на бок дряблое брюхо, и ароматизируют окружающую среду своими «выхлопами».

– Ага, и при этом мечтают посредством бытовой химии привлечь к себе стадо готовых выпрыгнуть из одёжек тёлок!

– Пошлость какая, – фыркнула Марина. – Похоже на фантазии маразматичного деда из «Собачьего сердца», которого профессор Преображенский омолодил. Любовь можно заслужить нравственно-волевыми качествами, интеллектом, высоким уровнем духовного развития, активной жизненной позицией, то есть всем тем, что в мужчине называют личностью! А мужчина-неличность нормальной женщине не может быть интересен.

– Кому сейчас нужна твоя любовь и личность? – усмехнулась Александра. – Щас всем или тугие сиськи подавай, или тугой кошелёк. Третьего не дано. Нет у людей ни воли, ни доли, так что остаётся только вот на «Ахах» всяких выезжать.

– Ну дайте нам-то нюхнуть, как этот самый аховый эффект пахнет! – продолжали требовать женщины уже с улицы Красного Подшипника. – А то этак помрёшь, а главного в жизни не прочувствуешь.

– Не надо тут распылять этот ах-трах-тарарах! – запротестовала санитарка из районной больницы Вероника. – В автобусе задушили вонищей из парфюма пополам с ароматами органического распада. Тут бытовой химией разит на два квартала, а вы ещё добавить хотите! И вообще, что за мода такая? То ли дело раньше были мужчины, как в фильме «Большая жизнь»: все в угольной пыли, но зато какие красивые! Никаких ахов не надо было.

– Да-а, – ностальгически вздохнули несколько голосов. – А сейчас ходят какие-то надушенные да напомаженные, аки девки. Разве на таких мужчинах мир держится?

– Чего хорошего, когда мужик домой приходит весь в пыли? – заспорила другая часть очереди. – Скажете тоже: мир на таких держится… На своих ногах бы держался и слава богу. А мир и бабы подопрут в случае чего.

– Ай ну вас! Вытравили вы из себя всякое разумное понимание мироустройства! Вы жа же-э-энщины, а не подпорки какие-то, чтобы мир подпирать.

– Да дайте ж занюхать этот дезодорант! – непреклонно продолжали требовать обитательницы Фанерного проспекта и Красноподшипниковой улицы уже в один голос.

– Что вы, как дети малые, до сих пор рекламе верите! Смешно, в самом деле.

Завязался спор, в котором победило женское любопытство, так что Бронислава в конце концов решила-таки провести презентацию чудо-аромата.

– Глупость какая, – библиотекарь Марина всё порывалась уйти, но не уходила. – Человек может заслужить настоящую любовь только своими высокими душевными качествами, своей нежностью и искренностью. А тут получается, что любовь упакована в этот флакончик. Цивилизация, блин… Ну-ка, дай понюхать… Запах как запах, цветочный какой-то.

– И в самом деле, – разочарованно пронеслось в очереди. – Мы-то думали! На дешёвые бабские духи похож.

– Так это надо на мужике нюхать, – втолковывала Бронислава из инструкции. – Надо мужика какого-нибудь отловить, облить для пробы и поглазеть, что из этого выйдет. То есть не поглазеть, а обонянием уловить. Мужика какого-нибудь сюда тащите.

– А где же его найти? Задача не из простых. Дед Рожнов уже укатил со своей известью, да он и не стал бы душиться, хоть души и режь… А вот давайте Лёху опрыскаем. Лёха, а Лёха, подь сюды.

– Да идите вы на…, дуры!

– Ну, поди сюда-то!

– Тридцать рублей дашь – подойду.

– Да на!

– Пятьдесят.

– Подойди сначала.

– Ну, чаво?

– Ближе.

– Каво?

Лёха-Примус был тут же насильно опрыскан чудо-снадобьем. Пока он матерился, бабы принюхались и пожали плечами. Мол, мы наверно очень уж огрубели и не воспринимаем, что должна воспринимать настоящая женщина. Лёха же запросил за моральный ущерб попробовать «Акс» на вкус. Бронислава прыснула ему в разинутую пасть.