Королевство Адальир. Путешествие - [68]

Они вошли в холл, где какой-то не до конца проспавшийся после вечерней пирушки толстяк слонялся между столов с большой деревянной кружкой в руках, наверно это его Алёна видела по утру, выбираясь из старого трактира на луг. Он заметил разрисованное чёрно-белыми красками лицо Авельира и отпрянул, словно обжёгся. После Фариселл слышал разговор этого толстяка с одним торговцем, из которого выяснилось, что он спьяну принял Авельира за того самого героя древних мифов, имя которого тот носил. Толстяку померещилось, что герой древности ожил и специально пришёл в трактир, чтобы покарать его за пьянку. Выпивоха уже, было, решил завязать, но, уяснив, что Авельир не эпический герой, а всего лишь размалёванный чужеземец, вновь прямо с утра пораньше приложился к хмельному кувшину.

— Многовато здесь народу! — заметил Фариселл, скользя пристальным взглядом исподлобья по толпе собравшихся в холле. — Пошли-ка на улице подождём!

Авельиру показалось, что Фариселл заметил что-то или кого-то, его насторожившее. Он огляделся, ничего подозрительного не нашёл, но всё же согласился с другом. Оберегая девушку руками, он протолкнулся через толпу постояльцев к выходу и вместе с Алёной покинул холл трактира.

Электрический Рим

Пришло время рассказать, что такое Электрический Рим. Авельир не стал вдаваться в подробности, говоря с Избранной, но он нам не указ, так что, слушайте. Как известно, мир Адальира некогда был связан с Землёй. В те стародавние времена, ещё до крушения Вавилонской башни, у людей был единый язык, и многие современные слова заимствованы нами из диалектов Адальира. Поэтому не стоит удивляться, созвучию названия электрического города Рим нашему привычному Риму. Когда Т'эраус начал войну против всего живого в Адальире и люди Вавилона встали на защиту родного мира, некоторые из воинов и волшебников так сильно взрастили собственную энергию, что не могли больше существовать в обыкновенном для нас биологическом обличии. Они покидали ряды армий и уходили жить на самые высокие снежные утёсы высокогорий Армильд, где становились живыми электрическими разрядами. Запретные горы, куда не решался сунуться даже сам великий Т'эраус, и называли Электрическим Римом, там веками обретались великие волшебники и мудрецы. Рассказывали о красивом и чудесном городе, мол, лежащем среди заснеженных вершин семи гор, пусть в глаза его никто не видел, но легенда завораживала. Однако и это не было высшей ступенью совершенства, и не все были одинаково просветлёнными: Одни, спустя время, возвращались обратно в благодатные долины и безводные пустыни, где в образе путешественников, вроде того, которого встретили Авельир с Алёной в преддвериях Илверра, совершали добрые дела и помогали всем нуждающимся. Индуисты назвали бы их бодхисатва. Другие, что оказались слабее волей, могли вовсе позабыть о том, кем они были созданы первоначально и обращались в неуправляемые потоки разъярённых молний. Выпадающие в расселины гор, они иной раз сваливались на поселения, разрушая и уничтожая, порой, целые деревни. Третьи, будучи неуверенны в собственной силе, вовсе отказывались от возможности переселиться в Электрический Рим, намеренно обуздывая свою силу, чтобы иметь возможность сражаться за Адальир в человеческом облике, но с прежней энергией.

В среде истинных вавилонцев ходят упорные слухи, будто Силий Вечный, как раз один из тех, кто отказался от Электрического Рима, чего-то опасаясь.

Легенда о Громобое

В древние времена, когда власть Старгерольда простиралась от Кристалькраута до Фаллен-Граунда, а Т'эраус слыл королём всего Адальира, у Демона Сновидений тоже были фавориты, да такие, что ныне наводящий ужас на весь Фаллен-Граунд Грас Даркфлесс сам ужаснулся бы, встретив кого-нибудь из этих монстров. Первым, бесспорно, являлся полководец, вставший во главе перводемонов и прочих армий Кйа-Ори во времена завоевания Георальда. Им был некий воин по прозвищу Громобой. Это чудовище являло собой сияющий сгусток электрических вихрей и необузданной энергии, томившиеся внутри дырявого доспеха. Дырявого оттого, что молнии, являвшие собой существо Громобоя, прожигали сталь и не могли уместиться внутри лат, как, например, дух Даосторга в творении кузнеца Виллза Фортена.

Громобой одним взмахом руки мог сокрушить легион вавилонцев или разрушить огромную скалу. Тайна его силы заключалась в том, что Громобой сам был выходцем из Электрического Рима. И хоть это в принципе было невозможно, но, в качестве исключения из правил, ему удалось обратить энергию электрического города во зло. Вместе с тем, сила его таила в себе и некоторые издержки, так Громобой не мог слишком удаляться от Кристалькраута, ибо нуждался в холоде также сильно, как герддроны и дартгроты Фаур-Каста — в тепле. И ещё он избегал воды, которая могла погубить чудовище, потому что энергия водной стихии неумолимо вступала во взаимодействие с электричеством и сулила разрушение. Поэтому-то Электрический Рим и находился в заснеженных горах, где жидкой воды практически не было. Если бы ни эти ограничения, то, возможно, у Адальира уже давно был бы совсем другой хозяин, а именно Громобой. Век монстра оказался не очень долгим, растратив энергию на бесконечные военные походы, в очередном рейде, как рассказывали вассалы его, Громобой просто развеялся. И произошло это как раз недалеко от воды, которая, возможно, и стала последней каплей в энергетическом дисбалансе. Место это на Кристеллии помнят по сей день, и по сей день наиболее отчаянные чародеи снуют там, рассыпая магические порошки и развеивая благовонья, в надежде отыскать остатки его энергий.