Королевский туман - [7]

— Война не имеет правил, суть войны — насилие. Самоограничение в войне — идиотизм! Бей первым, бей сильней, бей без передышки! — возвестил крепкий бас совсем рядом.

Первый лорд Адмиралтейства, Джон Арбэт Дишер, адмирал Джеки, как попросту называли его друзья и враги, напористо втолковывал своё виденье военной науки министру иностранных дел.

Человек, плохо знающий Джеки, услышав эти слова, счел бы его банальным солдафоном, непонятно как оказавшимся на столь высокой должности. И совершил бы таким выводом опасную ошибку.

— Согласен с Вами, уважаемый адмирал, но и Вы согласитесь, что в войне важно экономить силы, — куда более сдержанно заметил лорд Бельфур, — если есть возможность, чтобы противники уничтожили друг-друга, или самих себя, то почему бы не воспользоваться этой возможностью?

— Прописные истины, — нетерпеливо закивал Дишер, — но теория и практика не всегда…

Джеймс уже намеревался присоединиться к беседе, как вдруг гомон толпы резко накрыла музыка, и все гости обернулись к дальней стене, где появилась королевская семья.

Её Величество Вероника I, Божией Милостью Атлантии, Эрландии, и Великоатлантийских Владений Заморских Королева, Императрица Хиндии, Защитница Веры.

Принц-наследник с супругой и маленьким принцем. Сестры, братья, кузены.

Взойдя на тронное возвышение, королева вышла чуть вперед, к трибуне. Аккуратно сложила ладони на лежащих перед ней листах речи, обвела безмятежным взглядом всех собравшихся. Черное вдовье платье лишь подчеркивало её элегантность. Королеве Атлантии не нужны перья и блестки, чтобы подчеркнуть своё величие.

«Правь, Атлантия, морями» стихла, и владычицу Империи окутала истинно благородная тишина.

Джеймс на мгновение забыл и о Кинзмане, и о дикарке, и о Джеки. Лишь краем глаза заметил, как тот коротко отдал честь. Хоть они сейчас и не на параде, но всё равно перед адмиралом его Верховный главнокомандующий, та, кто объявляет войну и заключает мир. Она же представляет Империю во внешних сношениях, премьер-министр общается с главами других стран только лишь как её уполномоченный.

Кроме того, она — часть парламента наряду с Палатой лордов и Палатой общин. Она имеет право абсолютного вето на любой закон парламента. Она имеет право досрочно распустить парламент.

Она — глава судебной системы.

Она — глава государства, власть исходит только от неё.

А еще королева — глава церкви, наместница Бога на земле.

Вся мощь Империи, воплощенная в одной хрупкой, седоволосой женщине. Как символ маленького острова, покорившего огромный мир.

И будущее её теперь, возможно, зависит от молодого лорда Леонидаса.

— Старая кровопийца, — послышался рядом смутно знакомый голос.

Джеймс резко обернулся, но не заметил никого, хоть сколько ни будь подозрительного.

Глава 4. Адмирал

Адмирал Дишер радушно принял Джеймса в своем кабинете в Адмиралтействе. Вчерашнее торжество в Жемчужном дворце закончилось довольно поздно, но Джеки уже с утра был на службе и выглядел на зависть бодро. Моряки всегда отличались отменным здоровьем, без всякой алхимической подпитки.

В такие минуты Джеймс больше всего жалел, что не попал на флот.

— Ты когда-нибудь жалел, что не попал на флот? — поинтересовался Джеки, забирая у секретаря поднос и сам разливая кофе.

Джеймс усмехнулся его проницательности и честно признался:

— Когда вижу Вас, всегда жалею.

Родившегося на Цейлоне в семье плантатора, в шесть лет Джони Дишера, в сопровождении одного лишь гувернера, отправили в Лондониум учиться. В тринадцать лет он уже стал кадетом морского флота и побывал на Крымской войне.

— К черту морскому, — пожелал тот, уселся обратно в кресло и потянулся было к лежащему на столе портсигару. Но на секунду замялся и резко отодвинул коробку с южноамериканскими сигарами.

— Мы с твоим отцом были отличными приятелями, и я тебе скажу, он никогда не считал твою морскую карьеру большим упущением, — Дишер тут же вернул разговору непринужденность, — работа здесь, в правительстве не менее важна. В конце концов, мы все служим одной великой цели, работаем сообща… Попей хотя бы кофе, высший сорт, я сам его привез! Одно жаль, свежий морской воздух пошел бы тебе на пользу.

Джеймс послушно взял изящную чашечку. Кофе на самом деле действовал живительно: горячий, вязко-горьковатый напиток, попадая в желудок, словно распространялся по венам, заставляя кровь двигаться быстрее. Как и все колониальные товары, попадая в экономику Атлантии, заставляют ее бурлить.

Последняя мысль неприятно напомнила молодому лорду о том, как дорого иногда достаются эти самые товары. И о спрятанной у него в доме дикарке. Он осторожно отставил чашку.

— Как твоя служба, рассказывай, — потребовал адмирал, потирая руки, — я слышал от некоторых местных болтунов, что должность в Комитете по алхимии — просто красивая формальность, как и сам этот комитет. Но ты ведь не так легкомысленен, верно?

— Верно, — почтительно улыбнулся Джеймс. Его должность — это совсем-совсем не «просто», — собственно, вопрос службы привел меня к Вам сегодня.

— Да? — Дишер покачал седой головой, одновременно укоризненно и заинтересованно. — А я-то, было, подумал, ты зашел просто навестить старого отцовского друга.