Королевский двор Франции в эпоху Возрождения - [149]
Кто же обосновался в Карласком замке, куда двор королевы Наваррской окончательно прибыл в декабре 1585 г., много ли там было придворных, как утверждала Маргарита в письме к матери? Об этом мы знаем мало. Бесспорно, главную роль играли военные влиятельные капитаны, поддерживающие Лигу — сеньор де Линьерак и его братья — сеньоры де Марзе и Робер дю Камбон. Известно, что дамы и иные родственники из этой же семьи также пребывали в окружении королевы. В это же время новый фаворит Маргариты, ее ординарный шталмейстер сеньор д'Обиак, быстро поссорился с Линьераком за внимание королевы и за главенство в ее военном доме. Сестра д'Обиака Мадлена находилась при ней в качестве фрейлины. Приблизительно в конце декабря-начале января 1586 г. в Оверни объявился также виконт де Дюрас, без испанских денег и каких-либо внятных объяснений, какие гарантии он получил от Филиппа II. Заподозрив его в двойной игре, что и было на самом деле, Маргарита изгнала его вместе с женой, гофмейстериной двора в Карла виконтессой де Дюрас. Позже, в письме к Филиппу II осенью 1587 г. королева Наваррская описала все следующими словами: «Опрометчивость господина де Дюраса и хитрость моих врагов соблазнили его покинуть меня, удержав при себе все средства, которые Вам угодно было ему доверить… Скупость и отчаяние от первой ошибки вселили в его сердце измену и желание захватить [замок] Карла, где я находилась, и меня саму, о чем я также была извещена своими людьми. Видя, что его замысел раскрыт, он бежал, захватив с собой шифры и ключи к документам, выданные ему во время его поездки, чтобы писать Вам. Это ввергло меня в крайнее огорчение, не столько из-за опасения, что Дюрас передаст их за вознаграждение (что и произошло) королю моему брату, зная о желании последнего преследовать меня, сколько из-за слухов о моей пострадавшей репутации, представляющих меня неблагодарной и преданной Вашей службе только на словах. К тому моменту я уже испытала самую большую досаду, поскольку из-за промедления Дюраса я потеряла Ажен…»[1280].
Предателем оказался и медик Франсуа Шуанен, который был с позором выдворен после того, как потребовал от своей госпожи сумму в 6000 экю за оказанные ранее услуги в качестве курьера к герцогу де Гизу и лигерам, равно как за помощь в организации переезда двора в Карла и временное выполнение функций сюринтенданта королевского дома. По прибытии в Париж он передал Генриху III часть хранившихся у него документов (или, скорее всего, копий, которые он во-время сделал), уличающих королеву Наваррскую в связах с лигерами и Гизами[1281]. Вместе с бумагами, поступившими от виконта де Дюраса, рисовалась картина, сокрушительная для репутации члена правящей семьи. Именно в 1586 г. Екатерина Медичи начала искать замену Маргарите в качестве жены гугенотского лидера.
Между тем какие-то финансовые средства Маргарите удалось получить в начале 1586 г. Трудно сказать, из каких источников. Э. Вьенно, вслед за другими авторами, повторяет, что королева занимала деньги у того же Линьерака и иных оверньских дворян[1282]. Однако счета ее дома показывают, что она по-прежнему жила на широкую ногу, и в первом полугодии была вполне кредитоспособна. Учитывая, что речь идет о тысячах экю (огромные суммы даже для богатых провинциальных дворян, тем более в военное время), весьма сомнительно, чтобы их кошельки были единственным и главным источником этих средств. Бесспорно, часть денег продолжала поступать от ее иных владений, не конфискованных короной, некоторых синекур, что косвенно подтверждает Л'Этуаль[1283], а также от лидеров Лиги. Во всяком случае, расходная часть бюджета ее двора за январь-март 1586 г. составила 6948 экю, примерно по 2316 экю ежемесячно, из которых было уплачено 6708 экю, т. е. почти вся сумма (!); в следующем квартале, за апрель-июнь — 6502 и 5934 экю соответственно[1284]. Если сравнивать эти цифры с расходами ее двора за предыдущее время, то видно, что они вполне сопоставимы, и более того, это означает, что двор был по-прежнему многочислен.
