Королевишны #3колбаски - [32]
Жму на отбой.
– Вау. Не знаю, что случилось, но почему-то мы вдруг всех интересуем.
– А-а-а, не ловит! – ругается Кадер, тыкая в телефон. – Простите, мадам, здесь есть вай-фай?
– Да, подключаетесь к точке «пруд_русе», затем вводите данные своей карты. Цена пять евро в час для тех, кто не остаётся на ночь.
Кадер расцвел обворожительной, с ямочкой на щеке, улыбкой.
– Я предлагаю так, мадам: вы бесплатно даёте нам свой личный пароль, а мы говорим о вашем кемпинге каждому журналисту, который будет нас что-то спрашивать. А они точно будут.
Хозяйка, только надувшая очередной дирижабль из жвачки, вдруг страшно краснеет, кашляет, втягивает его обратно и бормочет:
– Э-э… Хорошо, идёт. Только не говорите его тут всем подряд. Пароль, в общем… кхм… «У Жана-Клода 30 сантиметров», маленькими без пробелов, тридцать цифрами.
Астрид:
– А кто такой Жан-Клод?
– Мой муж. Но это неправда, ну! Вы чего! Да нет, просто парень, который инет ставил, сказал: надо, чтоб были буквы и цифры.
Солнце тактично отводит глаза, что-то насвистывая, потом вбивает пароль в телефон. В этот момент появляется Хакима, подбегает к Астрид, что-то быстро и взволнованно шепчет ей на ухо, и они удаляются вместе. Я мысленно благословляю Астрид на роль медсестры, а то я правда терпеть не могу, когда хнычут. Так что этому Жаку-Орельену лучше бы помалкивать, когда пойдут зубы, или Филипп Дюмон с мамой могут забыть про «посиди с ним, Мирей».
Пока мы ждём возвращения пациентки с медсестрой, я небрежно склоняюсь над плечом Солнца, чтобы узнать новости.
Стоит вбить «Три Колбаски» в поиск «по новостям», и суть явления ясна.
– Уже двенадцать статей, и это только за утро, – бормочет светило сквозь зубы. – В чём прикол?
Этого мы не знаем, но все статьи говорят примерно одно: три Колбасины и один инвалид сбежали из Бурк-ан-Бреса и едут теперь на Париж, торгуя в пути колбасой. Мало того! По дороге они, видимо, ещё и «вломились» на бал в Клюни. Это всё? Нет, это не всё. «Приключения трёх юных девушек, похоже, взволновали интернет, и всюду, от фейсбука до твиттера, люди спрашивают друг друга об этой удивительной процессии», – сообщает нам «Либерасьон». Почему? «Метро» считает, что «этот велопробег трёх девушек-подростков отнюдь не похожих на телезвёзд, – прекрасный реванш над всеми трудностями переходного возраста». «Фигаро» идёт ещё дальше: «В наше время, когда школьная травля и культ физической красоты вытеснили ценности взаимопомощи и интеллектуального развития, три самоназванные “Колбаски”, чья цель до сих пор остаётся тайной, производят невероятное впечатление».
Мало-помалу мы начинаем понимать, что первую искру зажгла сегодня утром влиятельная фемблогерка, известная под псевдонимом Симона де Гуж[8], черканув заметку, которую сразу перепостила сотня пользователей. Она находит нас «достойными подражания», «отчаянными и бесстрашными» и завершает свой панегирик фееричным: «Вот ещё доказательство, если таковое требовалось после Малалы Юсуфзай, что подростки готовы действовать». А заодно она высмеивает Мало, «этого горе-мачо, отпрыска провинциальных обывателей, жалкого наследника поколений самцов, думающих, что они вправе оценивать, комментировать и сортировать женские тела и лица, попавшие на “их территорию”».
– Мда, ты смотри, – бормочет Солнце. – Знать бы, что будет такое…
Действительно. У меня щеки горят от счастья, сердце стучит в ушах (тут надо добавить, что плечо Солнца касается моей руки). Тем не менее зазнаваться нечего – нет, это уж точно. Слава мне и даром не нужна, я за простую, тихую жизнь, пара Нобелевских, конечно, не помешают, но не более.
Ну ладно, ещё, скажем, признание Карла фон Штруделя и его письменные свидетельства, что он не только подло бросил меня после соития, но и не имеет ни малейшей заслуги в том, что я стала Мирей Лапланш, крупной интеллектуалкой XXI века.
Может, даже на торжественной речи при вступлении во Французскую академию я сердечно поблагодарю Филиппа Дюмона, а?! Просто назло Клаусу.
С безупречным равнодушием я заявляю:
– Да-да, любопытно. Бойкий народ журналисты. Ну что, заряжаем холодильник? Мадам, если наши подружки вдруг вернутся, можете сказать им, что мы пошли на наше место?
– Да, конечно. А если журналисты приедут?
– Журналисты не в курсе, где мы. Мы не должны были здесь проезжать.
Хозяйка мнётся:
– А… ну а если вдруг я, скажем, написала в твиттер, ну, например, не знаю…
@кемпинг_русе
#ТриКолбаски остановились в #кемпинг у пруда #Русе!!!
– Мирей, надо поговорить.
– Минутку, Астрид. У нас тут самая торговля пошла.
– Да-но-это-важно-и-Хакима-не-хочет-чтобы-брат-слышал.
– А к этой какой соус, мадам?.. Не вопрос! А что, что там с Хакимой? Знаешь, твоя подливка тут просто нарасхват!
– Мирей, я серьёзно, надо поговорить.
– Пять сек… Да, слушаю?.. Да, мсье, она вегетарианская, так что точно кошерная… Ну да, типа фалафеля… Разумеется, в отдельной сковородке! И храним тоже отдельно, не сомневайтесь!
– Мирей!!! У Хакимы месячные.
– Она что, не посчитала, что придётся на дорогу?
– В первый раз, дура…
Я нахожу Хакиму на скамейке: она держится за живот с таким скорбным видом, будто только что узнала, что ей больше никогда в жизни нельзя пить какао.
Когда Татьяна впервые видит Онегина, ей 14, ему 17. Лето, Евгений скучает… ну а дальше вы сами всё прекрасно знаете. Следующая встреча – лишь десять лет спустя. Не на балу – в метро. И Татьяна «не отдана другому», она занята карьерой: окончила университет, защищает диссертацию… Евгений, конечно же, понимает, что теперь не может без неё жить… А она? Чем ответит ему она? Упоительная любовная история сегодняшних Евгения и Татьяны – современная и вечная, роман в стихах француженки Клементины Бове, звучащий как речитатив, тронул бы и Пушкина с Чайковским, чьи произведения и герои вдохновляли автора.
Книга известного вулканолога и путешественника включает три произведения: «Запах серы», «Ньирагонго», «Двадцать пять лет на вулканах мира». Это живой и увлекательный рассказ о вулканах различных континентов.
Здравствуй! Я — автор этой книги, Антон Кротов. Мне двадцать лет. В этом году мы с Андреем Винокуровым добрались из Москвы в Магадан и благополучно вернулись обратно, преодолев 21.500 км. При этом более 20 000 км мы проехали автостопом, гидростопом, на электричках, в кабинах локомотивов, впрашиваясь в пассажирские поезда и другими «научными» способами…
«Плавание на Индевре» — дневники первой кругосветной экспедиции великого английского мореплавателя Джемса Кука.Первое кругосветное плавание Кука открыло новую эпоху в истории географических открытий в морях южного полушария. Кук проложил новые пути в Тихом океане, впервые нанес на карту Новую Зеландию и открыл все восточное побережье Австралии. В своих дневниках Кук ярко и образно описал «остров вечной весны» Таити, суровые берега Новой Зеландии, девственные австралийские земли.
Только русская девушка, только одна, только в Азии — рецепт невероятного литературного коктейля! Еще никогда жанр путевых заметок не был таким захватывающим.В ее голове родилась Идея — пройти в одиночку пять восточных стран, познать секрет «азиатского притяжения». Разорвать цепи привычного окружения, покорять все преграды на пути, бросаться навстречу приключениям, ничего не боясь!«Азиатское притяжение» — еще и ценное пособие по самоорганизации путешествия. На полгода по разным странам или на две недели в Таиланд — неважно, главное — теперь вы сможете это сделать сами.
Герои приключенческого романа Ж. Верна путешествуют по реке Ориноко и подвергаются многочисленным опасностям. Цель их путешествия — установить истину относительно происхождения великой реки.Иллюстрации Жоржа Ру (George Roux)
«… Покамест Румянцев с Крузенштерном смотрели карту, Шишмарев повествовал о плаваниях и лавировках во льдах и кончил тем, что, как там ни похваляйся, вот, дескать, бессмертного Кука обскакали, однако вернулись – не прошли Северо-западным путем.– Молодой квас, неубродивший, – рассмеялся Николай Петрович и сказал Крузенштерну: – Все-то молодым мало, а? – И опять отнесся к Глебу Семеновичу: – Ни один мореходец без вашей карты не обойдется, сударь. Не так ли? А если так, то и нечего бога гневить. Вон, глядите, уж на что англичане-то прыткие, а тоже знаете ли… Впрочем, сей предмет для Ивана Федоровича коронный… Иван Федорович, батюшка, что там ваш-то Барроу пишет? Как там у них, а? Крузенштерн толковал о новых и новых английских «покушениях» к отысканию Северо-западного прохода.
Света открыта миру и не ждет от людей плохого, пусть они порой занимаются странными вещами и их бывает трудно понять. Катя непроницаема и ни на кого не похожа, она словно из другого мира и притягательна для Светы именно своей инаковостью. Ее хочется защищать, помогать ей и быть настоящим другом. И Света без колебаний ступает на дорожку в чужой мир, но ее безоглядную доверчивость встречают там враждебно и страшно. И дело вовсе не в том, что колдовской камень-шаролунник, попавший Кате в руки, все знает про человека… Повесть «Изо» заняла в 2018 году первое место на «Книгуру» – крупнейшем конкурсе детской и подростковой литературы на русском языке, где победителя выбирают сами читатели.
Одиночная кругосветка – давняя мечта Якоба Беккера. Ну и что, что ему тринадцать! Смогла же Лаура Деккер в свои шестнадцать. И он сможет, надо только научиться ходить под парусом. Записаться в секцию легко. А вот заниматься… Оказывается яхтсмены не сразу выходят в открытое море, сначала надо запомнить кучу правил. Да ещё постоянно меняются тренеры, попробуй тут научись. А если у тебя к тому же проблемы с общением, или проблемы с устной речью, или то и другое вместе – дело еще усложняется…
У Павла и Гуль были бабушка, мама и чудесный старый дом свидетель истории их семьи. Но все меняется в одночасье: бабушка умирает, мама исчезает, а дети оказываются в детском приюте. В новом романе для подростков Дина Сабитова, лауреат премии «Заветная мечта» за повесть «Цирк в шкатулке», говорит о настоящих ценностях: только семья и дом в современном мире, как и сто лет назад, могут дать защиту всем людям, но в первую очередь тем, кто еще не вырос. И чувство сиротства, одиночества может настичь не только детей, оставшихся без родителей, но любого из нас, кто лишен поддержки близких людей и родных стен.
У Тимофея младший брат, а у Ирки старший. Тимофей пишет в блокноте, а Ирка рисует в скетчбуке. Они незнакомы, их истории – разные, но оба чувствуют себя одинаково одинокими в семье, где есть кто-то любящий и близкий. Нина Дашевская – лауреат конкурсов «Книгуру», «Новая детская книга» и премии им. Крапивина, музыкант и преподаватель. Её повести любят за тонкость чувств, нежную иронию и глубокое понимание психологии подростка.