Королевишны #3колбаски - [30]
Из «Прогресса» за 9 июля 20ХХ
ТУРУСЫ НА КОЛЁСАХ, ИЛИ «ТРИ КОЛБАСКИ» НА БАЛУ «ИСКРЕМЁСОВ»?
Астрид Бломваль, Хакима Идрис и Мирей Лапланш, отныне известные как «Три Колбаски», а также сопровождающий их бывший солдат Кадер Идрис были замечены вчера на студенческом балу в Высшей школе искусств и ремёсел, расположенной в аббатстве Клюни.
По словам свидетелей, эти девушки, переодетые в бальные платья, пели в караоке и пили спиртное. Студсовет расследует случившееся. Мирей Лапланш, контактное лицо «Колбасок», категорически отрицает эту информацию и сообщает, что в данный момент они на пути в Монсо-ле-Мин, а ночь провели в палатках, в окрестностях Клюни.
Э. В.
Настоящие или поддельные Колбаски? Фотографии очевидцев с бала в Клюни – просмотреть слайд-шоу.
(– Мирей, вы что, незаконно пробрались на бал искремёсов?
– У-у, мам… Опять эти громкие фразы…
– Ты пила спиртное?
– Да чуть-чуть!
– А куда делась моя рукопись?
– Какая рукопись, обожаемая мамулечка?
– Та самая, которая была в ящике стола. «Сущность и удивление».
– А там нету? Наверное, Филипп Дюмон взял… Ладно, мамулечка, я прощаюсь, а то скоро телефон сядет, и вообще нам надо дальше ехать, нас ждут в Монсо-ле-Мине, и мы сейчас заедем в тунн…)
16
Нет, никакого похмелья не было, даже голова не болела ни капельки. Так что все эти выдумки – чушь собачья.
Я проснулась раньше всех. В бальном платье, вся мятая, голова исклёвана заколками. Итак, я села на плоский валун и оглядела виноградники: грязные культяпки, усеянные пока ещё хилыми ягодками. Жутко кислыми, как нетрудно догадаться. В палатке вообще-то выспаться невозможно: то слишком холодно, то слишком жарко, ещё хочешь в туалет, но терпишь часами, а мочевой пузырь всё набухает, упираясь в твёрдую землю, так что наутро болит живот.
Но я, как ни странно, довольно свежая, отдохнувшая. Было от силы часов шесть, так что спала я от силы часов шесть.
Я быстренько переоделась за деревом, кое-как смыла макияж водой из бутылки (мы их наполнили в Маконе), отцепила свой велик и поехала добывать нам завтрак. Между виноградниками блестел белизной амбар какой-то фермы, а перед ним прыгали два пса, издалека не больше блох. Я уже готовилась встретить, как в моих детских книжках, ворчливого фермера с огромной немецкой овчаркой на цепи, которая злобно облает меня, и работящую, но добрую фермершу, которая продаст нам полдюжины облепленных помётом и перьями яиц в корзинке, кувшинчик молока, каравай хлеба, а может, ещё и расскажет про свою жизнь…
– Что вам? – спросил ворчливый фермер (правда, гораздо моложе, чем в детских книжках, к тому же без пса и без усов).
– Доброе утро, мсье! Мы с друзьями ночевали в палатках вон там, и я хотела спросить, можно ли купить у вас, скажем, яиц или хлеба, масла, молока…
Ворчливый фермер чешет голову. Выходит работящая, но добрая фермерша (тоже значительно моложе и в кедах). Я повторяю вопрос.
– Окей, пожалуйста, – говорит она. – Правда, яиц у нас, кажется, нет, но… подождите, сейчас.
Через две минуты она возвращается с тостовым хлебом «Харри’с» в нарезке, баночкой нутеллы и пакетом ультрапастеризованного молока.
– Вот всё, что нашла в шкафчике.
Мда, в общем, это была не ферма, это станция сельхозтехники. Я решила опустить эту деталь, пересказывая всё остальным, пока они жадно пожирали бутерброды с нутеллой – дары ворчливого фермера и доброй работящей фермерши.
– Мы всё ещё планируем быть к обеду в Монсо-ле-Мине? – наевшись, спрашивает Астрид.
– Да. Это максимум три часа езды. Надо будет найти, где зарядить холодильник, – аккумулятор, наверное, почти пустой. А то позаражаем покупателей холерой.
– Мирей, ты вчера правда пьяная была или притворялась?
– Конечно, притворялась, Хакима.
– А ты, Кадер, правда влюбился в Блонди или притворялся?
– За один вечер не влюбляются.
– Ну, значит, ты хорошо притворялся.
И Хакима уминает ещё бутерброд. Солнце, улыбаясь, взбирается на свою коляску и натягивает перчатки без пальцев. Но, несмотря на них, ладони у него сплошь в волдырях, царапинах и коростах.
– В вашем прицепе не хватает кофемашины.
– Только не говори, что у тебя мало энергии, Кадер! – шутит Астрид. – Учитывая, как ты вчера танцевал… Дай-ка глянуть. Да нет, всё такие же крепкие…
Она щупает его бицепс.
Повторю: Астрид щупает бицепс Солнца.
Просто так, шутки ради.
Я (когда мы снова в сёдлах):
– Астрид, ты лесбиянка?
– Нет. Ну… вообще вряд ли. А что?
– Ты только что щупала бицепс Кадера.
– Ну да, в шутку. И что?
– И то, что неужели ты от этого не расплавилась на месте? Не сменила, так сказать, агрегатное состояние вещества?
– Да нет.
– Ну вот! ЧТД. Что и требовалось доказать, cogito ergo sum, аминь!
– В смысле?
– Ты лесбиянка.
Она молча проверяет мои логические выкладки, а мы тем временем трогаемся («Готовы? Три-четыре!») вслед за Солнцем, прокладывающим дорогу.
А дорога прекрасная, гладкая, совсем новая, и идёт она между полей. В прицепе помимо колбасок едут теперь свёрнутые в комок платья, приятное напоминание о вчерашнем. Я, как дура, сунула все заколки в карман шортов, так что, когда кручу педали, они колют мне ляжку. Но это ничего: дует лёгкий ветерок, небо в крапинках облаков, и дорога пока что прямая. Мы решили обогнуть гористый Морван, так как понимали, что можем не осилить, – так что завтра и послезавтра поедем вдоль берегов Луары. Если вам вдруг трудно во всём этом сориентироваться, не переживайте – мне тоже. Но я полагаюсь на мой верный навигатор.
Когда Татьяна впервые видит Онегина, ей 14, ему 17. Лето, Евгений скучает… ну а дальше вы сами всё прекрасно знаете. Следующая встреча – лишь десять лет спустя. Не на балу – в метро. И Татьяна «не отдана другому», она занята карьерой: окончила университет, защищает диссертацию… Евгений, конечно же, понимает, что теперь не может без неё жить… А она? Чем ответит ему она? Упоительная любовная история сегодняшних Евгения и Татьяны – современная и вечная, роман в стихах француженки Клементины Бове, звучащий как речитатив, тронул бы и Пушкина с Чайковским, чьи произведения и герои вдохновляли автора.
Книга известного вулканолога и путешественника включает три произведения: «Запах серы», «Ньирагонго», «Двадцать пять лет на вулканах мира». Это живой и увлекательный рассказ о вулканах различных континентов.
Здравствуй! Я — автор этой книги, Антон Кротов. Мне двадцать лет. В этом году мы с Андреем Винокуровым добрались из Москвы в Магадан и благополучно вернулись обратно, преодолев 21.500 км. При этом более 20 000 км мы проехали автостопом, гидростопом, на электричках, в кабинах локомотивов, впрашиваясь в пассажирские поезда и другими «научными» способами…
«Плавание на Индевре» — дневники первой кругосветной экспедиции великого английского мореплавателя Джемса Кука.Первое кругосветное плавание Кука открыло новую эпоху в истории географических открытий в морях южного полушария. Кук проложил новые пути в Тихом океане, впервые нанес на карту Новую Зеландию и открыл все восточное побережье Австралии. В своих дневниках Кук ярко и образно описал «остров вечной весны» Таити, суровые берега Новой Зеландии, девственные австралийские земли.
Только русская девушка, только одна, только в Азии — рецепт невероятного литературного коктейля! Еще никогда жанр путевых заметок не был таким захватывающим.В ее голове родилась Идея — пройти в одиночку пять восточных стран, познать секрет «азиатского притяжения». Разорвать цепи привычного окружения, покорять все преграды на пути, бросаться навстречу приключениям, ничего не боясь!«Азиатское притяжение» — еще и ценное пособие по самоорганизации путешествия. На полгода по разным странам или на две недели в Таиланд — неважно, главное — теперь вы сможете это сделать сами.
Герои приключенческого романа Ж. Верна путешествуют по реке Ориноко и подвергаются многочисленным опасностям. Цель их путешествия — установить истину относительно происхождения великой реки.Иллюстрации Жоржа Ру (George Roux)
«… Покамест Румянцев с Крузенштерном смотрели карту, Шишмарев повествовал о плаваниях и лавировках во льдах и кончил тем, что, как там ни похваляйся, вот, дескать, бессмертного Кука обскакали, однако вернулись – не прошли Северо-западным путем.– Молодой квас, неубродивший, – рассмеялся Николай Петрович и сказал Крузенштерну: – Все-то молодым мало, а? – И опять отнесся к Глебу Семеновичу: – Ни один мореходец без вашей карты не обойдется, сударь. Не так ли? А если так, то и нечего бога гневить. Вон, глядите, уж на что англичане-то прыткие, а тоже знаете ли… Впрочем, сей предмет для Ивана Федоровича коронный… Иван Федорович, батюшка, что там ваш-то Барроу пишет? Как там у них, а? Крузенштерн толковал о новых и новых английских «покушениях» к отысканию Северо-западного прохода.
Света открыта миру и не ждет от людей плохого, пусть они порой занимаются странными вещами и их бывает трудно понять. Катя непроницаема и ни на кого не похожа, она словно из другого мира и притягательна для Светы именно своей инаковостью. Ее хочется защищать, помогать ей и быть настоящим другом. И Света без колебаний ступает на дорожку в чужой мир, но ее безоглядную доверчивость встречают там враждебно и страшно. И дело вовсе не в том, что колдовской камень-шаролунник, попавший Кате в руки, все знает про человека… Повесть «Изо» заняла в 2018 году первое место на «Книгуру» – крупнейшем конкурсе детской и подростковой литературы на русском языке, где победителя выбирают сами читатели.
Одиночная кругосветка – давняя мечта Якоба Беккера. Ну и что, что ему тринадцать! Смогла же Лаура Деккер в свои шестнадцать. И он сможет, надо только научиться ходить под парусом. Записаться в секцию легко. А вот заниматься… Оказывается яхтсмены не сразу выходят в открытое море, сначала надо запомнить кучу правил. Да ещё постоянно меняются тренеры, попробуй тут научись. А если у тебя к тому же проблемы с общением, или проблемы с устной речью, или то и другое вместе – дело еще усложняется…
У Павла и Гуль были бабушка, мама и чудесный старый дом свидетель истории их семьи. Но все меняется в одночасье: бабушка умирает, мама исчезает, а дети оказываются в детском приюте. В новом романе для подростков Дина Сабитова, лауреат премии «Заветная мечта» за повесть «Цирк в шкатулке», говорит о настоящих ценностях: только семья и дом в современном мире, как и сто лет назад, могут дать защиту всем людям, но в первую очередь тем, кто еще не вырос. И чувство сиротства, одиночества может настичь не только детей, оставшихся без родителей, но любого из нас, кто лишен поддержки близких людей и родных стен.
У Тимофея младший брат, а у Ирки старший. Тимофей пишет в блокноте, а Ирка рисует в скетчбуке. Они незнакомы, их истории – разные, но оба чувствуют себя одинаково одинокими в семье, где есть кто-то любящий и близкий. Нина Дашевская – лауреат конкурсов «Книгуру», «Новая детская книга» и премии им. Крапивина, музыкант и преподаватель. Её повести любят за тонкость чувств, нежную иронию и глубокое понимание психологии подростка.