Королева моего сердца - [4]

Король Бенедетто тяжело опустился в кресло и покачал головой.

— Но я мог бы назначить его несколько лет назад. И достойные претенденты на трон есть, тут ты как раз ошибаешься, дочь моя. Я мог бы выбрать преемника из трёх претендентов. Всем им по силам сохранить единство Кастальдинии и наше положение в мире. Но ни одного из них не изберут на трон.

Это стало для Фебы новостью. И сразу напомнило ей о человеке, который был достоин стать королем их страны. Неужели король Бенедетто включил его в свой список?

— Почему? — спросила она, не в силах удержаться от вопроса.

— Эти претенденты отвечают всем условиям, кроме одного. У каждого из них есть какой-то один недостаток, который не позволит им занять трон согласно нашим законам.

— Тогда я по-прежнему не понимаю, в чем тут ваша вина.

— Долгое время я убеждал себя, что все в порядке. Но теперь время самообмана закончилось. Дальше медлить нельзя. Я попытался убедить Королевский совет в том, что на один недостаток можно закрыть глаза. Это особенно важно, когда угроза лишиться суверенитета стоит так остро. Если Кастальдинию завоюет более сильное соседнее государство, мы рискуем лишиться своей культуры. А затем, во время заседания Совета, я на десять минут словно «отключился».

Феба потрясенно охнула, а король Бенедетто, как ни в чем не бывало, успокаивающе погладил ее по руке.

— Судьба словно все решила за меня. Возможно, именно это заставило присутствующих осознать всю серьезность положения, и теперь дела обстоят иначе. Они готовы рассмотреть кандидатуру каждого из трех.

— Значит, теперь все решено?

Феба с удивлением увидела, как исказилось лицо короля.

— Убедить Совет было самой легкой частью моей задачи. У каждого из этих трех претендентов есть причины отказаться от трона. Боюсь, они не преминут ими воспользоваться.

— Но вы пока еще их король! Конечно, история не помнит таких моментов, но вы можете приказать им, и они должны будут подчиниться.

Король Бенедетто грустно усмехнулся.

— Увы, это невозможно. Они не обязаны подчиняться мне или уважать наши законы. Я не могу воспользоваться властью, а иначе рискую еще сильнее настроить их против себя, ведь в этом случае Кастальдиния рискует остаться вообще без государя.

— Человек, который не любит свою страну и не уважает ее традиций, не заслуживает короны, как бы умен он ни был.

— Не суди их строго. Их заслуги перед страной во сто крат выше моих.

— Такого не может быть.

— Спасибо на добром слове, дочь моя, но за сорок лет никому бы не удалось избежать ошибок в том, что касается управления государством. И я не являюсь исключением. Самый большой промах я допустил именно тогда, когда отказался рассматривать кандидатуры этих трех претендентов. Что и привело нас к тому, что сейчас у нас нет ни одного преемника, ведь я не смог выбрать, кто из них был более достоин короны. По счастью, вчера Совет принял за меня решение, выбрав одного, решив, что именно на его прегрешения можно закрыть глаза.

Феба не знала, откуда у нее возникло это чувство, но у нее не было никаких сомнений в том, чье имя она сейчас услышит.

— Ты его хорошо знаешь. Это сын моего покойного кузена Освальда. Принц… вернее, тот, кто был им раньше, — Леандро д'Агостино.

Пальцы Фебы непроизвольно сжались в кулаки, ногти глубоко вонзились в кожу. Она думала, что за восемь лет сумела вырвать его из своего сердца, но в эту минуту поняла, как сильно ошибалась. Его имя болью отозвалось в ее душе.

Мужчина, которого она любила вопреки разуму и логике, забыв о своей гордости. Тот, для которого она значила не больше, чем любая из его женщин.

И то, что он совершил, было меньшее из трех зол?! Что же должны были сделать двое других, чтобы на их фоне Леандро казался чуть ли не ангелом?

Когда боль немного утихла, Феба поняла, что ее смутило. Старый король вспоминал о нем, не скрывая своего сожаления и… любви?

Когда Бенедетто снова заговорил, последние сомнения Фебы развеялись. Так мог говорить только отец о своем блудном сыне.

— Не было ничего, что могло бы заставить его отступить. Талант бизнесмена, позволивший ему построить свою собственную финансовую империю, равнялся его политической прозорливости. К двадцати восьми годам он уже был лучшим послом в Штатах, которого когда-либо знали в Кастальдинии.

Феба знала это. Именно тогда, десять лет назад, она впервые с ним встретилась. Месяц спустя после того, как приехала в Кастальдинию на свадьбу своей сестры.

— Ты, должно быть, помнишь, как он начал решать все за других, не советуясь ни с кем и критикуя существующий режим. Я выгораживал его перед Советом, сколько мог, но в конце концов был вынужден лишить его гражданства. — Это пошло ему только на пользу. Он сумел расширить свой бизнес до международной корпорации. Сейчас все свое время он посвящает компании и различным благотворительным мероприятиям.

Фебе хотелось заткнуть уши и не знать о его успехах, но ей ничего не оставалось делать, как притворяться, что она внимательно слушает.

Впрочем, старый король говорил скорее сам с собой.

— Мы отправили ему письмо с просьбой вернуться, сообщили, что намерены восстановить его в правах и принести наши самые искренние извинения в том, что произошло давным-давно. Он просто отослал наших людей назад.