Королева красоты - [9]
Картина шестая
День. РЭЙ стоит у камина м с интересом смотрит сериал, то и дело похлопывая о колено запечатанным конвертом. МЭГ из своего кресла-качалки смотрит то на Рэя, то на письмо. Долгая пауза.
РЭЙ. Ну, старина Уэйн дает.
МЭГ. Да ну?
РЭЙ. Еще как. Выдает будь здоров.
МЭГ. Угу.
РЭЙ (после паузы). А заметили, какая у Патриции прическа? Она так себе. Уэйн – это высший класс. (Пауза.) «Сыновья и дочери». Люблю я этот сериал. Очень мне нравится.
МЭГ. Ну да?
РЭЙ. Сплошные убийства, а все девчонки в купальниках. Самая забойная программа.
МЭГ. А мне бы новости.
РЭЙ (после паузы). Еще ждать и ждать. Программа заканчивается. (Потягивается.) Ну вот и конец.
МЭГ. Сейчас новости будут? Ах, я совсем забыла.
РЭЙ. Какие там новости? Чертов «Сельский час». Сегодня четверг?
МЭГ. Раз новостей нет, выключай. Буду ждать.
РЭЙ (выключает телевизор и слоняется по комнате). Новости только в шесть. (Смотрит на свои часы. Тихо и раздраженно.) Черт, черт, черт, черт, черт, черт. (Пауза.) Вы сказали, что она уже должна быть дома. Было дело?
МЭГ. Было. (Пауза.) Может, заболталась с кем, хотя это не в ее привычках. Она сама по себе.
РЭЙ. Это уж точно. (Пауза.) Немного с приветом, если уж честно. А у нее сохранился теннисный мячик? Он от моей подачи попал в сетку Мартина Хемлона и отскочил в ваш огород. Мы ее умоляли, упрашивали: «Отдайте мячик, отдайте мячик», а она ни в какую. Уже десять лет прошло, а у меня все эта картина перед глазами стоит.
МЭГ. Мне, как говорится, добавить тут нечего.
РЭЙ. Как сейчас все помню, до гроба не забуду!
МЭГ. А это правда, что вы с Мартином запустили свой теннисный мячик в нашего цыпленка и убили его наповал? Может, поэтому мячик и оказался в нашем огороде?…
РЭЙ. Мы играли в теннис и больше ничего!
МЭГ. Угу.
РЭЙ. Нужен нам был этот цыпленок. Мы в теннис играли. И это был последний раз. Больше мы в теннис уже никогда не играли. Что толку от сетки, если мяча нет?
МЭГ. Вот именно.
РЭЙ. Никакого толку! Никакого! (Пауза.) Сучка!
МЭГ (после паузы). Ладно, ты иди, а письмо мне оставь. Я ей обязательно передам, будь уверен. Чего еще ждать? Она ведь тебе так насолила.
РЭЙ (на секунду задумывается, потом через силу). У меня строгое предписание, уважаемая.
МЭГ (ворчливым тоном). Заварил бы ты мне кружечку чайку, что ли.
РЭЙ. Никакого чаю. Я здесь по важному поручению. И прислуживать не собираюсь.
МЭГ (после паузы). Может, подбросишь торфа в камин? Замерзла я что-то.
РЭЙ. Еще раз повторить?
МЭГ. Да, ладно, Рэй. Ты хороший парень. Благослови тебя Господи.
Вздыхая, РЭЙ кладет письмо на стол, берет стоящую рядом с камином тяжелую черную кочергу и орудует ею. Потом ставит ее на место. МЭГ не спускает глаз с письма.
РЭЙ. Теннис это что? Я на прошлой неделе встретил ее по дороге, вежливо поздоровался, а она что? Даже ухом не повела. Даже не посмотрела на меня.
МЭГ. Да ну?
РЭЙ. А у меня все одна мысль в голове вертелась: «Шла бы ты в задницу». Конечно, я этого не сказал. А сейчас жалею. Надо было пробежать мимо нее и выдать все как следует этой сучке!
МЭГ. И надо было, она этого заслужила. Ты ведь, Рэй, хороший парень, вот торфу подбросил. А она последнее время явно не в себе.
РЭЙ. А одевается как пугало огородное, любого спросите. (Расшевеля торф в камине и по-прежнему держа кочергу, смотрит на висящее на стене посудное полотенце.) «В рай бы на секунду, пока тебя черт не заберет.»
МЭГ. Вот так-то.
РЭЙ (развеселись). «В рай бы на секунду, пока тебя черт не заберет!»
МЭГ (со смущенной улыбкой). Не слабо.
РЭЙ (держа в руках кочергу, слоняется по комнате). Кочерга что надо.
МЭГ. Да?
РЭЙ. Добротная и тяжелая.
МЭГ. Тяжелая и длинная.
РЭЙ. Добротная, тяжелая и длинная. Запросто можно вырубить полдюжины легавых, только так, и ни одной царапины не останется, а потом добавить им еще как следует, чтоб кровь брызнула. (Пауза.) Продайте.
МЭГ. Ни за что. Калечить полицейских?
РЭЙ. Пять фунтов.
МЭГ. Самим нужна.
РЭЙ (фыркает и ставит кочергу на место). Ну, само собой, какой дом без кочерги. (Слоняется по кухне.)
Не сводя глаз с письма, МЭГ встает с кресла.
Да я б, если захотел, полдюжины таких достал, за полцены.
Только МЭГ намеревается завладеть письмом, как РЭЙ ленивой походкой подходит к столу и, не обращая на нее никакого внимания, забирает письмо у нее из-под носа. МЭГ делает недовольную гримасу и усаживается в кресло. РЭЙ открывает входную дверь и ищет глазами Морин.
(Вздыхая.) Целый день проторчал. (Пауза.) Лучше б дома телик смотрел. (Садится за стол.)
МЭГ. Раз на раз не приходится, она может и вечером заявиться.
РЭЙ (сердито). Вы же сами сказали, что она должна быть к трем!
МЭГ. Ну да, обычно приходит к трем. (Пауза). А иногда и вечером. Иногда. (Пауза.) А иногда и поздно вечером. (Пауза.) А иногда и ночью. (Пауза.)…А один раз даже утром.
РЭЙ (резко прерывая ее). Ладно. Ладно. Вы у меня по башке заработаете. Дождетесь.
МЭГ (после паузы). Уж и сказать нельзя.
РЭЙ. Вот и молчите! (Вздыхает. Долгая пауза.) Мочой пахнет, во всем доме.
МЭГ (после паузы. Смущенно). Эээ, это от кошек.
РЭЙ. От кошек?
МЭГ. Ну да. (Пауза.) Они ходят в раковину.
РЭЙ (после паузы). И зачем они туда запрыгивают?
МЭГ. Чтобы пописать.
Герои «Калеки с острова Инишмаан» живут на маленьком заброшенном ирландском острове, где все друг друга знают, любят и ненавидят одновременно. Каждый проклинает свою долю, каждый мечтает уехать, но не каждый понимает, чем может обернуться воплощение мечты. Калеке Билли, самому умному и в то же время самому несчастному жителю острова, выпадает шанс изменить жизнь. Именно он, живущий на попечении двух странноватых тетушек и мечтающий узнать тайну своего рождения, отправится на Фабрику Грез вслед за голливудскими режиссёрами, затеявшими съемки фильма об ирландских рыбаках.
«Мартин Макдонах действительно один из великих драматургов нашего времени. Глубочайший, труднейший драматург Ничем не проще Островркого, Чехова, Олби, Беккета. Его «Человек-подушка» глубже, чем любые политические аллюзии. Там есть и мастерски закрученная интрига, и детективная линия – так что зрители следят просто за выяснением тайны. Но там есть еще и напряженная работа мысли. Пьеса об ответственности за слово, о том, что вымышленный мир способен быть сильнее реальности. О том, что в самом жутком мире, где все должно закончиться наихудшим образом, все-таки есть чудо – и оно побеждает неверие в чудо».Кирилл Серебренников.
В Антологии современной британской драматургии впервые опубликованы произведения наиболее значительных авторов, живущих и творящих в наши дни, — как маститых, так и молодых, завоевавших признание буквально в последние годы. Среди них такие имена, как Кэрил Черчил, Марк Равенхил, Мартин МакДонах, Дэвид Хэроуэр, чьи пьесы уже не первый год идут в российских театрах, и новые для нашей страны имена Дэвид Грейг, Лео Батлер, Марина Карр. Антология представляет самые разные темы, жанры и стили — от черной комедии до психологической драмы, от философско-социальной антиутопии до философско-поэтической притчи.
В пьесе действие происходит не в мифопоэтической Ирландии, а в современной Америке. МакДонах предлагает дерзкую, ироничную, уморительно смешную и, действительно, чрезвычайно американскую историю. Здесь стреляют, угрожают взрывом, кидаются отрезанными руками и все потому, что 27 лет назад Кармайкл из Спокэна при загадочных и невероятных обстоятельствах потерял руку, которую на протяжении всех этих лет он маниакально пытается вернуть… Но комическая интрига усложняется еще и тем, что помощниками и противниками Безрукого в его бесконечном американском путешествии на короткий отрезок времени становятся афроамериканец, приторговывающий марихуаной, его белая подружка и шизофренический портье.
На первый взгляд, в пьесе Макдонаха нет острых коллизий и разветвлённых сюжетных ходов. Действие разворачивается в ирландской «тьмутаракани», городке Линэне, где забытые Богом, живут обычные обыватели. Однако скука, бедность, затхлая повседневность и бессмысленность существования так разъедают души обывателей городка, что статуэтки святых и новая кухонная плита начинают цениться дороже человеческой жизни, а сыну ничего не стоит застрелить из ружья родного отца только за то, что тот посмел насмехаться над его причёской! В «Сиротливом западе» есть и мудрый юмор, и лукавая усмешка, и трезвый реализм, и бездна мучительных размышлений о повседневности, с её разрушающей психику оголтелостью и вседозволенностью.
«Череп из Коннемары» — жесткая и мрачная комедия. Все, что отличает драматургию Мак-Донаха, обнаженный психологизм, абсурдная тупиковость узнаваемых жизненных ситуаций, жестокость людей и обстоятельств, «черный юмор» — все в этой пьесе возведено в высшую степень.Главное действующее лицо — Мик Дауд, линэнский могильщик, должен в компании с братьями Хэнлон извлечь из могилы тело своей жены, погибшей семь лет назад при таинственных обстоятельствах. Все жители городка подозревают самого Мика в убийстве.
![Тоскливый Запад [=Сиротливый Запад]](/storage/book-covers/34/3426227688eccb529c64bb2eb8e4b131391accf7.jpg)
«Сиротливый Запад» — жестокая и мрачная комедия. Все, что отличает драматургию МакДонаха, обнаженный психологизм, абсурдная тупиковость узнаваемых жизненных ситуаций, жестокость людей и обстоятельств, «черный юмор» — все в этой пьесе возведено в высшую степень.На сцене — парадоксальное, гипнотическое соединение корриды и шахматной партии. В фокусе внимания — два брата, бездонные пропасти их травмированных душ, их обиды и боль, их жажда и неспособность Полюбить и Понять. Почти гротесковая комедийность неожиданно срывается в эмоциональную и нравственную бездну.