Королева четырех королевств - [45]

Она не склоняется перед другой королевой, а сразу же к ней подходит и крепко обнимает.

– Дорогая моя, как приятно снова вас видеть! – говорит Иоланда и целует Изабеллу в щеку.

Та приветливо улыбается: они с Иоландой всегда хорошо друг друга понимали. Они знают о прошлом друг друга, между ними нет секретов, и сейчас Изабелла видит, что Иоланда пришла сделать ей предложение.

– Милая Иоланда, вы все так же прекрасны, не то, что я, – говорит она, впрочем, безо всякой неприязни. – Что я могу для вас сделать? Вижу, вы хотите мне что-то сказать.

Политика никогда не была стихией Изабеллы, и, когда не стало старого герцога Бургундского, который направлял ее и поддерживал, она крайне неуверенно чувствовала себя в Государственном совете, не силах принять никакое решение или даже повлиять на других. Иоланда отлично понимала, почему она искала утешения у обаятельного Людовика Орлеанского. «Не думаю, что она отдает себе отчет, как ее дружба с ним повлияла на политику Франции».

– Дорогая кузина, у нас с вами много общего, – начинает Иоланда издалека. – Пусть мы родом из разных стран, но мы обе королевы, дочери королей, и французский двор стал нашим домом и домом наших детей. У нас с вами одно и то же призвание – мы живем ради короля и ради страны, которую назвали своей. Я знаю, что это всегда направляло все ваши поступки, – лжет она, – и то же могу сказать о себе. – Тут Иоланда делает паузу, чтобы понять, слушает ли Изабелла. Ее глаза кажутся стеклянными – или все дело в тусклом вечернем свете?

– Каждая из нас оставила родительский дом, дом, где прошло ее детство, покинула тепло родного очага и стала хозяйкой в собственном доме, матерью собственных детей. И, если угодно, обе мы, оказавшись в затруднительных обстоятельствах, делали все возможное, чтобы среди сторонников наших мужей царил мир.

На этих словах Изабелла неуклюже ерзает на кушетке, но ничего не говорит.

– Над нашей страной нависла угроза вторжения, а изнутри ее раздирает гражданская война, в которой участвуют сторонники наших мужей. – Изабелла снова ерзает и тянется к сладостям. – Двое ваших старших сыновей женаты на дочерях Жана Бургундского, кузена обоих наших супругов. Одна из ваших дочерей замужем за его старшим сыном. В молодом поколении королевской семьи сейчас сплошь союзники Бургундии.

Прежде чем Изабелла успевает возразить, Иоланда продолжает:

– Пусть ваш младший сын, Карл де Понтье, возьмет в жены мою дочь Марию. Пусть эта помолвка вновь объединит дома Валуа и Анжу, и восстановит хоть какое-то равновесие между враждующими семьями.

Изабелла вздыхает с облегчением. Иоланда даже представить не может, что королева ожидала от нее услышать, но, что бы это ни было, предложение Иоланды она встречает едва ли не с радостью. Изабелла выглядит такой потерянной, словно забыла, кто она такая. Без поддержки мужа и его брата она, кажется, потеряла ощущение собственной власти и ценности.

Иоланда напирает, Изабелла раздумывает. А потом кивает и соглашается – и Иоланда пытается не выдать своей радости.

– Что ж… Почему бы и нет? Валуа и Анжу, Анжу и Валуа… Я согласна, дорогая Иоланда. Вы всегда были разумной женщиной. Давайте обнимемся с вами. Стало быть, решено.

Иоланда внутренне ликует. Это даст большое преимущество дому Анжу. У нее получилось.

Помолвку празднуют в Париже 18 декабря. Людовик вслед за Иоландой приезжает в Маркуси, и все вместе направляются оттуда в Париж – с тремя старшими детьми и Жаном Дюнуа. У ворот города их встречает Карл VI верхом на лошади, а рядом с ним – его третий сын Карл, граф де Понтье, будущий зять Иоланды.

– Рад встрече, дорогие кузены! – приветливо говорит король. – Эта помолвка – прекрасная идея. Я привел своего младшего сына и отдаю его на ваше попечение.

Они едут впереди своих свит. Людовик обменивается приветствиями с королем, а Иоланда разглядывает будущего жениха своей дочери – маленького, несчастного с виду десятилетнего мальчика, который неловко сидит на прекрасном белом пони. Она улыбается ему.

– Хотите жить вместе с нами? У меня двое детей – ваших ровесников, – она показывает на ребят, которые едут следом за ними вместе с Жаном Дюнуа, – и еще несколько помладше.

У мальчика тут же загораются глаза, и он отвечает со смущенной улыбкой:

– Да, мадам, конечно!

Карл, младший ребенок в семье, вряд ли много играл с другими детьми. Но теперь Иоланда о нем позаботится.

– Je le garde, moi[9], – заявляет она – и может повторить для всякого, кто в этом усомнится. – Я его защищу.

Королева любезно пригласила Иоланду и восьмилетнюю Марию остановиться у нее в Париже на время празднования. Иоланда не может удержаться от огорчения, когда смотрит через стол на Изабеллу – на то, как она с гримасой отвращения к себе запихивает в рот еду, роняя крошки на одежду. Она не проявила никакого интереса к прекрасной музыке и стихам, которые читали придворные труверы в честь помолвки. Она старается быть гостеприимной и приветливой, но Иоланда чувствует ее апатию, и это ее печалит. Королю вновь нездоровится, и они одни сидят за столом для почетных гостей – вместе с юной Марией и ее новоиспеченным женихом, которые не могут выдавить из себя ни слова от смущения. Иоланда с легкостью переводит разговор на детские годы и собственную помолвку Изабеллы – счастливые воспоминания, которые ненадолго возвращают ее к жизни.