Королева черного золота - [27]

– Долго, – кивнул Павлик. – Наверное, в каждую цистерну залезал. Я-то до конца не мог снимать, ко мне этот тип подошел, говорит: «Пойдемте, там вас банкет ждет».

Я кивнула. Конечно, Щеглов был поблизости и старался держать ситуацию под контролем.

– А зачем же он лазил по цистернам, ты не понял? – спросил Гурьев.

– Вроде как выгружал оттуда что-то, – сказал Павлик. – Он ругался, говорил, трудно было в одной цистерне все сложить, надо обязательно в каждую сунуть.

– Сам себе, что ли, он это говорил? – поинтересовался Валера Гурьев.

– Ну а почему нет? – Павлик ухмыльнулся. – Матерился он точно не для чужих ушей, а вполне от души.

– Павлик, а ты не рассмотрел, что именно он доставал из нефтяных цистерн? – спросила я. – Хотя бы на что это было похоже?

– На мешки это было похоже, – отвечал Павлик.

– Большие мешки?

– Ну да, обычные мешки, в каких сахар или муку возят. – Павлик, казалось, немного удивлялся настойчивости наших расспросов.

– Что, белые мешки? – спросил Валера.

– Должны быть белые, – усмехнулся Павлик. – Когда он их вытаскивал, они скорее были черно-коричневые, все в нефтяных разводах.

– Ах, ну да, – сказала я со вздохом. – Они же были в нефти.

– Ну а что потом? – спросил Валера. – Я не пойму, с чем эти мешки-то оказались?

– А я знаю? – Павлик пожал плечами. – Какая-то коричневая труха… На молотое сено похожая..

– Молотое сено? – задумчиво переспросил Валерий, откидываясь на спинку стула. – Вряд ли молотое сено стали бы возить таким способом!

– И я так думаю! – согласился Павлик. – Я еще удивлялся, что он над этой трухой так трясется!

– Трясется? – удивились мы.

– Ну да! – Павлик снова ухмыльнулся. – Он же ее просыпал на землю, эту труху, понимаете? Мешок на землю швырнул, наверное, слишком грубо, что-то в нем лопнуло, я это слышал. Потом он стал из него пакеты поменьше доставать, смотрит, а они все полопались. Как он тут разъярился, стал психовать, я думал, помру со смеху!

– Подожди, подожди, Павлик! – воскликнула я. – Значит, в больших мешках были пакеты поменьше, так? И только в них уже находилась эта, как ты говоришь, труха?

– Конечно, пакеты поменьше, – подтвердил Павлик. – Он как все мешки из цистерн повыкидывал, руки о какую-то тряпку от нефти вытер и стал мешки распаковывать. Раскрыл первый, смотрит, а там эти пакеты полопались, ну, он и начал ругаться.

– Большие мешки, а в них поменьше, – проговорил Гурьев задумчиво, – а в тех, что поменьше, какая-то травяная труха… Знаете, на что это больше всего похоже? Кто-то в железнодорожных цистернах нелегально возит травку с юга страны в наш город.

– Травку? – недоумевающе переспросила я.

– Ну, в смысле, марихуану или что-нибудь в этом роде, – пояснил Валера. – Наркотик такой есть, знаешь?

Разумеется, я слышала о таком наркотике. Только поверить в то, что кто-то решил возить его в нефтяных цистернах, мне было трудно.

– А все остальное просто нет смысла возить с такими предосторожностями, – заметил Валера Гурьев. – Чай и табак давно уже перестали быть объектом контрабанды, их проще перевозить легальным путем. Я вот только одного не пойму. Ведь нефть жидкость очень тяжелая. А травка – штука очень легкая, в нефти сразу же всплывет, как поплавок. И те, кто нефть в цистерны наливал, должны были сразу же заметить, что внутри что-то плавает. Почему же тогда не заметили?

– Да мало ли? – робко возразила я. – Может, те, кто мешки в цистерны закладывал и кто заполнял их нефтью, были одними и теми же людьми…

– Едва ли… – начал было Валера, но договорить ему не дал внезапно зазвонивший внутренний телефон.

Кошелев снял трубку, сказал коротко: «Хорошо, пусть проходит».

– Инспектор уголовного розыска прибыл, – пояснил он. И, видя наши вытянувшиеся лица, воскликнул: – А как же вы хотели? Украдена собственность телецентра, государственная собственность, понимаете? Разумеется, я обязан был сообщить о случившемся в милицию!

Впрочем, нас немного успокоило, что инспектором уголовного розыска оказался наш хороший знакомый, майор Белоглазов, с которым нам уже приходилось сталкиваться при прежних недоразумениях и криминальных происшествиях. Он кивнул нам с Валерой как хорошим знакомым, но, как мне показалось, не без иронии. В самом деле, и у него, наверное, создалось впечатление, что я притягиваю к себе криминал, не убийство, так ограбление! Велика разница!

Майору Белоглазову пришлось рассказывать все с самого начала и во всех подробностях, это было довольно утомительно, потому что он неустанно донимал нас глупыми вопросами, сомневаясь практически в каждом нашем утверждении. Я твердо решила про виденные Павликом пакеты, достававшиеся из нефтяных цистерн, Белоглазову ничего не говорить – мало ли что! Поэтому незаметно, но изо всех сил надавила на колено Павлика, чтобы он помалкивал, и на все вопросы отвечала сама, кому бы они ни адресовались. Майор Белоглазов скоро заметил эту мою тактику, злился, но ничего поделать не мог: мы держались, как мушкетеры, один за всех и все за одного. Потом, отчаявшись узнать от нас больше, чем мы хотели ему сообщить, Белоглазов решил свозить нас на место происшествия, к крекинг-заводу, а заодно и порасспросить там людей, не видел ли кто чего-нибудь подозрительного.