Король живет в интернате - [11]
— Ты кто такой? Зачем обижаешь нашего воспитанника?
Король, казалось, не слышал ее. Выпустив колечко дыма, следил, как оно, бледнея и увеличиваясь, уплывало вдаль. Затем пускал новое колечко. В продолговатых карих глазах девчонки сверкнули огоньки.
— Шута из себя не разыгрывай! Брось папиросу!
И тогда Король медленно повернул к ней голову. Внимательно осмотрел густо заляпанные мелом сатиновые брюки и кофточку с закатанными по локоть рукавами, ее сердито-решительное, узкое, в бледных, чуть заметных веснушках лицо. Тонкие, напрягшиеся ноздри, бороздка поперек выпуклого лба — все это не предвещало ничего хорошего.
— Сейчас же брось папиросу! — повторила она.
— Вы что-то сказали, леди? — не спеша вкладывая папиросу в угол рта, спросил Король.
Глаза ее сузились. В тот же миг перед его лицом мелькнула рука, и выхваченная из губ папироса полетела в траву.
— Но, но! Осторожней на поворотах! — пружинисто поднимаясь, угрожающе сказал Король.
Девчонка не испугалась. Втаптывая каблуком папиросу, спокойно проговорила:
— Вот так, молодой человек. И советую убираться отсюда. — Повернувшись, она сказала мальчишке с кроликом на руках: — Идем, Петя. Больше он тебя не тронет.
Петя пошел было за ней, но вдруг оглянулся и такую скорчил своему обидчику рожицу, что Андрей, как ни был обескуражен случившимся, едва не рассмеялся. Нет, на этого толстячка разозлиться было невозможно. Подмигивая, Андрей поманил его пальцем. Петя выжидательно остановился по ту сторону ограды: чего, мол, еще ему надо? Андрей подошел к изгороди и кивнул на удалявшуюся девчонку:
— Что это за начальница?
— Вовсе не начальница.
— Да не сердись. Уж пошутить нельзя… А кто же она такая, если не начальница?
— Бригадир малярной бригады.
Андрей не поверил:
— Так она же девчонка!
— Ну и что! Светлана уже в седьмой класс будет ходить!
— В седьмой… — протянул Андрей. — Интересно…
Всю обратную дорогу он так же сидел в вагоне у открытого окошка, так же глядел на пробегавшую мимо улицу, но теперь она почему-то мало занимала его. Когда трамвай подъехал к площади, Андрей поднялся с места и с усмешкой подумал о заляпанной мелом девчонке: «Ну и ловкачка! И моргнуть не успел…»
Подходя к дому и взбираясь по лестнице на четвертый этаж, Андрей все больше и больше мрачнел. Уже подняв руку, чтобы постучать в дверь, подумал о матери: хотя бы отругала, что ли. И то бы легче было. А то опять будет молчать и дуться.
Он не ошибся. Ирина Федоровна, открыв дверь, даже не взглянула на него. Молча разогрела борщ, молча подала на стол и ушла на кухню. Андрей несколько минут сидел, не дотрагиваясь до еды. Затем вздохнул, подошел к двери и хмуро произнес:
— Ну, а какие там нужны справки? В поликлинике-то?
Ирина Федоровна не обрадовалась, не повернула к нему головы.
— Я, Андрюша, тебя не заставляю, — сказала тихо. — Не хочешь идти — твоя воля.
Но от этого спокойного тона Андрей вспылил:
— Не хочешь, как хочешь! — Он зло передразнил мать и срывающимся голосом крикнул: — Да уж в интернате, конечно, не сладко будет, только все равно лучше, чем дома!
На мгновение он осекся, увидев, как побледнела Ирина Федоровна, но, сгоряча сам уже поверив в то, что говорит, убежденно повторил:
— Конечно, лучше, чем дома!
Что такое филателия?
Дни мелькали незаметно. Это удивляло Андрея: так долго тянется каждый день, что вроде и конца ему не будет, а не успел оглянуться — неделя прошла, вторая. Уже давно сданы в школу-интернат справки и документы, уже началась вторая половина августа.
Зубея с того памятного дня Андрей видел всего один раз. Именно видел — поговорить не удалось. Что это за разговор, если и минутки не постояли! А поговорить следовало. Напрасно не вызвался он проводить Зубея, когда тот сказал на прощание: «Ну, бывай. Спешу». Надо было проводить его. А то загадал такую загадку, что до сих пор Андрей пожимает плечами. Увидел его тогда Зубей и вместо «Здорово! Как живешь?» огорошил вопросом:
— Знаешь, что такое филателия?
Как же, Андрей слышал такое слово. Слышал… Только… Минуточку, что оно обозначает?..
— Это… — сказал он неуверенно, — где оркестр играет. Ну, концерты…
По тонкой, презрительно оттопырившейся губе Зубея понял: сморозил глупость.
— Нет, постой. Это, кажется, где продают марки…
— М-да, — задумчиво протянул Зубей. — А такие вещи, между прочим, полезно знать. Очень полезно… Ну, бывай. Спешу.
Эх, надо было проводить Зубея. А он растерялся тогда, не догадался этого сделать. А теперь вот ломай голову — зачем спрашивал о филателии? Да что толку — сколько ни гадай, сам, без Зубея, ничего не придумаешь. А к Зубею без дела лучше не соваться.
В конце концов Андрей рассудил: когда-нибудь все это выяснится, и почти перестал думать о загадочном вопросе Зубея. А пока, скучая и бездельничая, потихоньку убивал время: ходил в кино, на футбол, ездил купаться.
В квартире соседей
В общем, все-таки скучновато было. Самые закадычные дружки еще не возвратились, Евгении Константиновны тоже нет. Лежит где-нибудь на берегу моря, загорает и, конечно, не вспоминает о нем.
А он вспоминает. И часто. И не только вспоминает. Сегодня вот даже говорил, о ней. Слышала бы она в своей Ялте, как он расхваливал ее! Разговор этот был у него со старушкой — матерью инженера Роговина. Приехала бабушка совсем недавно. Андрей узнал об этом так. Вышел вчера на лестничную площадку и увидел: медная пластинка на соседней двери сияет золотом. Буквы «П. К. Роговин», обычно едва различимые на потускневшей меди, выделяются ярко, празднично.
Повести про школьников «Вредитель Витька Черенок», «Тайна желтой бутылки».
В сборник Владимира Добрякова вошли повесть «Одиннадцать бестолковых» и рассказы «Староста класса», «Мороженое на двоих», «Домой на воскресенье».
Книга рассказывает о том, как важно не быть слишком «послушным», как распознать настоящих и ложных друзей.
В этом году Алькин день рождения выпал на воскресенье: Алька не знал, хорошо это или плохо.Какая разница — понедельник будет в этот день, среда или, скажем, воскресенье! О чем тут ломать голову? Он вообще мало задумывался над жизнью. Он просто жил, и все.И, конечно, Алька Костиков, ученик пятого класса, даже не представлял, каким будет для него тот следующий год, начинающийся 10 марта.Не мог ничего знать Алька о тех событиях, в которых он будет играть далеко, не последнюю роль и которые закончатся тем, наверное, самым главным, и памятным днем в его жизни.До того дня минует длинная череда в 169 очень разных — интересных и скучных, радостных и горьких — дней Алькиной жизни.А пока ни о чем этом он не знает и с нетерпением ждет 10 марта, когда ему исполнится двенадцать.
Владимир Андреевич Добряков родился 26 августа 1924 года в г. Москве. В начале войны с ребятами девятиклассниками работал в Орловской области на строительстве противотанковых рвов, затем на авиазаводе под Куйбышевом. По окончании войны квартира в Москве оказалась занятой и он с матерью уехал во Львов, там закончил филфак, работал в военной газете, начал писать. Первая его книга вышла в свет в 1957 году («Отец и Володька»). В 1963 году Владимира Андреевича приняли в Союз писателей. C 1980 года писатель живет и работает в г.
Повесть «Недолгие зимние каникулы» (Воронеж, 1974 год) рассматривает взаимоотношения детей в коллективе, рассказывает о дружбе и товариществе, об организации интересного досуга школьников. Недолгие зимние каникулы, но сколько можно успеть сделать за это время: слепить снежную бабу, залить каток, устроить во дворе ледяную горку, создать хоккейную команду… А можно провести каникулы и по-другому: испортить в школе только что покрашенные парты, сделать жильцам газовую атаку, посыпать каток золой… В повести сравниваются положительный и отрицательный образ жизни подростков и дается убедительный пример того, что честным, добрым, внимательным людям живется интересней и веселее.
Имя Оки Ивановича Городовикова, автора книги воспоминаний «В боях и походах», принадлежит к числу легендарных героев гражданской войны. Батрак-пастух, он после Великой Октябрьской революции стал одним из видных полководцев Советской Армии, генерал-полковником, награжден десятью орденами Советского Союза, а в 1958 году был удостоен звания Героя Советского Союза. Его ближайший боевой товарищ по гражданской войне и многолетней службе в Вооруженных Силах маршал Советского Союза Семен Михайлович Буденный с большим уважением говорит об Оке Ивановиче: «Трудно представить себе воина скромнее и отважнее Оки Ивановича Городовикова.
Приключенческая повесть албанского писателя о юных патриотах Албании, боровшихся за свободу своей страны против итало-немецких фашистов. Главными действующими лицами являются трое подростков. Они помогают своим старшим товарищам-подпольщикам, выполняя ответственные и порой рискованные поручения. Адресована повесть детям среднего школьного возраста.
Всё своё детство я завидовал людям, отправляющимся в путешествия. Я был ещё маленький и не знал, что самое интересное — возвращаться домой, всё узнавать и всё видеть как бы заново. Теперь я это знаю.Эта книжка написана в путешествиях. Она о людях, о птицах, о реках — дальних и близких, о том, что я нашёл в них своего, что мне было дорого всегда. Я хочу, чтобы вы познакомились с ними: и со старым донским бакенщиком Ерофеем Платоновичем, который всю жизнь прожил на посту № 1, первом от моря, да и вообще, наверно, самом первом, потому что охранял Ерофей Платонович самое главное — родную землю; и с сибирским мальчишкой (рассказ «Сосны шумят») — он отправился в лес, чтобы, как всегда, поискать брусники, а нашёл целый мир — рядом, возле своей деревни.
Нелегка жизнь путешественника, но зато как приятно лежать на спине, слышать торопливый говорок речных струй и сознавать, что ты сам себе хозяин. Прямо над тобой бездонное небо, такое просторное и чистое, что кажется, звенит оно, как звенит раковина, поднесенная к уху.Путешественники отличаются от прочих людей тем, что они открывают новые земли. Кроме того, они всегда голодны. Они много едят. Здесь уха пахнет дымом, а дым — ухой! Дырявая палатка с хвойным колючим полом — это твой дом. Так пусть же пойдет дождь, чтобы можно было залезть внутрь и, слушая, как барабанят по полотну капли, наслаждаться тем, что над головой есть крыша: это совсем не тот дождь, что развозит грязь на улицах.
Нелегка жизнь путешественника, но зато как приятно лежать на спине, слышать торопливый говорок речных струй и сознавать, что ты сам себе хозяин. Прямо над тобой бездонное небо, такое просторное и чистое, что кажется, звенит оно, как звенит раковина, поднесенная к уху.Путешественники отличаются от прочих людей тем, что они открывают новые земли. Кроме того, они всегда голодны. Они много едят. Здесь уха пахнет дымом, а дым — ухой! Дырявая палатка с хвойным колючим полом — это твой дом. Так пусть же пойдет дождь, чтобы можно было залезть внутрь и, слушая, как барабанят по полотну капли, наслаждаться тем, что над головой есть крыша: это совсем не тот дождь, что развозит грязь на улицах.
Вильмос и Ильзе Корн – писатели Германской Демократической Республики, авторы многих книг для детей и юношества. Но самое значительное их произведение – роман «Мавр и лондонские грачи». В этом романе авторы живо и увлекательно рассказывают нам о гениальных мыслителях и революционерах – Карле Марксе и Фридрихе Энгельсе, об их великой дружбе, совместной работе и героической борьбе. Книга пользуется большой популярностью у читателей Германской Демократической Республики. Она выдержала несколько изданий и удостоена премии, как одно из лучших художественных произведений для юношества.