Король - [7]

Женя. Ты сумасшедшая.

Вайц. Есть утешение, Маша. Мы, все слабые, немощные, сольемся с народом и будем страдать с ним. Мы не умеем хотеть, смешаемся с массой. Пусть и нас уничтожат.

Маша. Нет-нет. Вот я их вижу всех, жалких, оплеванных, ненавидимых… Страдать с евреями? Нет! Пусть их вырежут. Лучше пойти к христианам и сказать: умертвите нас.

Женя. Почему любить нас, если мы сами себя ненавидим?

Маша. В моей душе тоска. Посмотрите на эти комнаты. Их здесь двенадцать, и ни одной уютной, человеческой. Все грубо, пошло. Здесь обитают вампиры.

^{Сидят мрачно. Пауза. Входят Гросман и Этель. Гросман в сюртуке.}

Этель. Ну поезжай уже. Ты и так много времени потерял.

^{Входит Розенов. Он среднего роста, изысканно одет, в пальто. В руке палка. Носит пенсне. Все смущены.}

^{Вайц выходит. Женя убегает в кабинет.}

Розенов (громко, вслед Жене). Женя, Женя!

Этель. Что же ты, Яков, даже здравствуйте не скажешь? (Хочет взять у него палку и шляпу.)

Розенов. Нет-нет, мама. Я зашел только на минутку.

Этель. Все-таки можно отдать шляпу и палку…

Гросман. Зачем ты пристаешь к нему? Не хочет – и не надо.

Этель (робко). Сказать правду, Яша, я этого не ожидала от тебя. Это не идет к тебе. Ты образованный человек, ты доктор…

Розенов (прерывает ее). А я от вас не ожидал таких действий.

Гросман (сердито). Каких действий?

Этель. Ну вот уже и мы виноваты. Я так и знала, что ты это скажешь. Яков, ты ведь меня называешь мамой. Будь со мной как с матерью. Душа ведь болит и за тебя и за нее.

Розенов. Почему же вы ей позволили остаться здесь?

Гросман. Не задавай нам вопросов, и мы тебе не будем задавать. Я не хочу ничего знать. Я выдал ее за тебя и отсчитал тридцать тысяч рублей. Я устроил такую свадьбу, которую будут помнить в городе двадцать лет. А дальше не мое дело. Вот это я хотел сказать тебе. Делайте что хотите, но меня оставьте в покое.

Этель. Дорогой Яша, помирись с ней. Она ведь молодая женщина. Выросла в нежности, все ей прислуживали. Пойди к ней…

Розенов. Но разве я поссорился с ней? Вам надо вникнуть в нашу жизнь. Женя очень странная женщина. (Расстегнул пальто. Ходит по комнате.) Я не понимаю ее. То она запиралась в своей комнате, и по целым неделям ее нельзя было выманить оттуда. Ведь это невозможно. Подумайте, жена, которую муж по неделям не видит. Я сам несколько раз собирался поговорить с вами. Иногда она начинала швырять деньгами. Что же это такое? Тесть, вы ведь знаете, что деньги не падают с неба. Ведь если бросать деньги направо и налево, как она, бывало, делает, то не только моей практики – и ваших тридцати тысяч не хватит, но можно и Блейхредера[2] разорить.

Гросман. Вот я и прав, когда говорю, что не хочу знать ваших дел.

Розенов. Войдите же в мое положение. Я тяжелым трудом зарабатываю деньги, и мой труд топчут ногами. Со мной разговаривают как с мужиком, меня упрекают в мещанстве, в скупости. Позвольте, кажется, я окончил университет и могу знать цену всем этим возвышенным разговорам о мещанстве, об идеале. Вправе ли я желать, чтобы в моем доме было тихо? Подумайте же, тесть. Бросила детей… На что это похоже? Хорошо еще, что моя мать согласилась присмотреть за домом и что нас не бросила… эта добрая бонна. Теперь нужно бояться, чтобы скандал этот не огласился.

Этель. Хорошо, я пойду к ней. Только, Яков… ты ведь тоже неправ. Машенька, пойди к себе. Мне надо поговорить о том, чего девушке нельзя знать и слушать.

Маша. Не хочу.

Розенов. Пожалуйста, пожалуйста, мама, без интимностей. Все остальное – наше дело, и я никому не позволю вмешиваться…

Этель (покорно). Хорошо, не буду вмешиваться… Только ты, Яков, должен уступить ей. Ты должен. Ты старший, а старший всегда умнее и уступает.

Гросман (со скучающим лицом). А мне пора. Устраивайтесь как знаете. (Подает руку Розенову.)

Розенов. Прощайте, тесть.

Женя (показывается в дверях кабинета). Мама, я не хочу, чтобы ты с ним разговаривала. Выгони его. Не хочу знать ни его, ни его детей, ни его родственников! Его мать, когда приходит, изводит меня.

Розенов. Женя, Женя, постыдись же…

Женя (у дверей). Не хочу стыдиться. Начни ты первым. Ты врач и стал биржевиком. А я не хочу жить с биржевиком.

Розенов (обращаясь к старикам). Что вы скажете о ней? Вот такие сцены происходят у нас ежедневно.

Гросман (с досадой). Оставьте вы меня все в покое… (Быстро уходит.)

Маша (с иронией). А полгорода завидуют нашему счастью. (Выходит.)

Этель. Женечка, прошу тебя. Послушай свою старую мать.

Женя. Пусть он уйдет… Вы еще не знаете его. На словах он всегда выйдет правым. Нужно его увидеть дома. Это зверь. Он уже угрожал мне кулаками. Да-да, кулаками. За кого вы меня выдали? (Истерично заплакала.) Служанку мою сделал своей любовницей.

Этель. Женечка, Женечка…

Розенов (в гневе). С каким удовольствием я бы убил тебя. Притворщица!.. Шарлотта Корде!..[3] Несчастен тот, кто решается жениться на богатой девушке из простого грубого дома.

Этель (обняв Женю). Кто грубый? Чтоб у тебя язык отнялся! Скажите пожалуйста! Его просили жениться на ней! От тебя ведь, как от пиявки, нельзя было отвязаться, когда ты ее увидел. Грубого дома! А ты из какой семьи? Твой отец был лавочником, – пусть честным, но твоя мать? Ведь весь город знает, что она подожгла свой дом. Бессовестный! Он еще учился в университете! Взять такую нежную девушку и замучить ее. Ты со мной поговори. На чьи деньги ты грязь свою обмыл?…