Король шпионских войн. Виктор Луи — специальный агент Кремля - [2]
Есть легенда о том, что в Московском авиационном институте на кафедре аэродинамики долго висел плакат с изображением майского жука, который по законам той самой аэродинамики летать не может. Но почему-то летает. Вопреки науке. Видимо, в МАИ не учился и не знает, что не летать ему положено, а ползать.
Вот так же казалось, что в среде «гомо-советикусов» не может появиться человек, которого «вырастил Сталин на верность народу», который прошёл чистилище ГУЛАГа, но который при этом владеет европейскими манерами и языками, дорого одет в лучшие костюмы английских кутюрье, строит себе фазенду под Москвой, пьёт только шампанское из региона Шампань, женат на иностранке из капстраны, балуется уникальными коллекционными спортивными машинами довоенной эпохи, владеет собственным (!) бизнесом в колхозном государстве и имеет не один миллион в иностранной валюте. Легально. Без боязни услышать шаги обэхээсников, как расстрелянный задним числом Рокотов.
Такой человек не мог существовать в советской системе координат, но — парадокс — он должен был появиться, чтобы её изменить.
Он появился, казалось бы, из ниоткуда — из лагерной пыли.
Его звали Виталий Евгеньевич Луи. О нём, человеке и феномене, эта книга.
Это не книга учёного, так как написана не по научным канонам и не основана на пресловутых «документальных первоисточниках»: они на девяносто девять процентов скрыты от нас. Это и не книга разведчика (контрразведчика), ибо таковым не являюсь, а потому прошу у читателя понимания за предопределённую слабость своих возможностей перед, скажем, оставшимися в живых кураторами Луи из органов, людьми уважаемыми и по-своему выдающимися, которые не просто «знают лучше», но и «сами делали».
Но они и не могут всего сказать: в одном случае — честь мундира («ребята не поймут»), в другом — мнимая секретность, которая в жизни исчезла, а на бумаге надо соблюдать, в третьем — оправданное стремление подретушировать историю, чтобы выгодно оттенить себя и приземлить «просто исполнителя».
«Многие наши сотрудники молчат и не делятся этой информацией, хотя срок давности прошёл, — сказал мне однажды ветеран советской контрразведки, публицист Станислав Лекарев. — Не хотят они, чтобы общественность узнала то, что известно им. Потому что там не всё так гладко, и многие вещи скрываются. Опасаются предания гласности того, что бросит тень на героические будни наших разведчиков и контрразведчиков».
Так что книга эта — журналистская: по крохам собранные, найденные, иногда клещами вытянутые клочки информации я попытался склеить в единую мозаику, чтобы читатель мог разглядеть портрет этого уникального человека с насколько это было возможно высоким разрешением. Так что прошу простить за возможную чрезмерную гипертрофированность образов, излишнюю былинность историй, неизбежные позывы рассказчиков дополнить документальную правду художественной. В конце концов, звёздный феномен Виктора Луи — это не только сухое небесное тело фактов, но и протуберанцы легенд, домыслов и вымыслов о нём.
И, конечно, отдельное спасибо рассказчикам за предоставленную ими «живую речь» для этой книги — устные, импровизированные, эмоциональные, не выхолощенные воспоминания о главном герое, которые они согласились предоставить автору. Многие — не просто «согласились», а «нашли мужество» это сделать, ослушавшись запрета родственников Луи и самопровозглашённого режима цензуры на разговоры о его персоне.
Сегодня мы много говорим о том, в какой России мы хотим жить, «суверенной» или «сувенирной» должна быть демократия, долго ли нам ещё стоять, разъезжаясь ногами, между Европой и Азией и оказываясь не в Евразии, а в «Азиопе». Какими нам быть?
Я надеюсь, этот человек позволит нам кое-что понять.
ТНЕ ROOF IS ON FIRE
Он был разбужен от дневного сна истошными криками домашних.
Виктор привык спать чутко: годы, проведенные в ГУЛАГе, отучили отключаться глубоко и надолго — и в приполярной Абези, и в трёхзвездном, по сталинским меркам, Казахстане барачная жизнь не прощала потери бдительности. Могли и стащить что-нибудь из личного, непосильно нажитого, или из присланного родными провианта. Тиснуть что-нибудь хорошее — это лучше, чем подбросить что-нибудь плохое. Виктора, а тогда его знали только как Виталия или Витю, недолюбливали, завидуя его потрясающей «выживабильности» и приспособляемости, его блатной непыльной работе, его привычке витиевато выражаться, а потому подозревали в стукачестве. Лучше стучать, чем перестукиваться, — шутили ещё не посаженные. Советские люди отчаянно стучали друг на друга на воле, а потом ненавидели за стукачество на зоне.
Он привык спать чутко и после отсидки — ночью могло происходить самое интересное, а он не привык зевать и пропускать то, что идёт ему в руки. Для журналиста-международника, информационного многостаночника, личного конфидента Андропова, живого «человекошлюза» из Кремля на Запад проспать — значит потерять. Вот уж точно, сон — это маленькая смерть.
Виктор проснулся мгновенно, как и всегда просыпался. Но — отчего?! Что могло случиться в Переделкинской тиши, где с одной стороны притихшие советские писатели, с другой — кряхтящие и неслышно бренчащие медалями советские генералы? Третья мировая? Американские боеголовки всё-таки пронзили московские кольца ПРО, как нож масло? Что за тревогу объявили там, где он, Луи Виталий Евгеньевич, гражданин СССР, русский (по паспорту), беспартийный, с правом выезда во все страны мира (тоже в паспорте), женатый на подданной Великобритании, осуществляет конституционное право советского гражданина на отдых?!
Автор — полковник Красной армии (1936). 11 марта 1938 был арестован органами НКВД по обвинению в участии в «антисоветском военном заговоре»; содержался в Ашхабадском управлении НКВД, где подвергался пыткам, виновным себя не признал. 5 сентября 1939 освобождён, реабилитирован, но не вернулся на значимую руководящую работу, а в декабре 1939 был назначен начальником санатория «Аэрофлота» в Ялте. В ноябре 1941, после занятия Ялты немецкими войсками, явился в форме полковника ВВС Красной армии в немецкую комендатуру и заявил о стремлении бороться с большевиками.
Выдающийся русский поэт Юрий Поликарпович Кузнецов был большим другом газеты «Литературная Россия». В память о нём редакция «ЛР» выпускает эту книгу.
«Как раз у дверей дома мы встречаем двух сестер, которые входят с видом скорее спокойным, чем грустным. Я вижу двух красавиц, которые меня удивляют, но более всего меня поражает одна из них, которая делает мне реверанс:– Это г-н шевалье Де Сейигальт?– Да, мадемуазель, очень огорчен вашим несчастьем.– Не окажете ли честь снова подняться к нам?– У меня неотложное дело…».
«Я увидел на холме в пятидесяти шагах от меня пастуха, сопровождавшего стадо из десяти-двенадцати овец, и обратился к нему, чтобы узнать интересующие меня сведения. Я спросил у него, как называется эта деревня, и он ответил, что я нахожусь в Валь-де-Пьядене, что меня удивило из-за длины пути, который я проделал. Я спроси, как зовут хозяев пяти-шести домов, видневшихся вблизи, и обнаружил, что все те, кого он мне назвал, мне знакомы, но я не могу к ним зайти, чтобы не навлечь на них своим появлением неприятности.
Изучение истории телевидения показывает, что важнейшие идеи и открытия, составляющие основу современной телевизионной техники, принадлежат представителям нашей великой Родины. Первое место среди них занимает талантливый русский ученый Борис Львович Розинг, положивший своими работами начало развитию электронного телевидения. В основе его лежит идея использования безынерционного электронного луча для развертки изображений, выдвинутая ученым более 50 лет назад, когда сама электроника была еще в зачаточном состоянии.Выдающаяся роль Б.
За многие десятилетия жизни автору довелось пережить немало интересных событий, общаться с большим количеством людей, от рабочих до министров, побывать на промышленных предприятиях и организациях во всех уголках СССР, от Калининграда до Камчатки, от Мурманска до Еревана и Алма-Аты, работать во всех возможных должностях: от лаборанта до профессора и заведующего кафедрами, заместителя директора ЦНИИ по научной работе, главного инженера, научного руководителя Совета экономического и социального развития Московского района г.
Евгений Иванович Чазов в течение двадцати лет (с 1967 по 1986 г.) возглавлял 4-е Главное управление при Минздраве СССР, которое обслуживало высших руководителей Советского Союза. Именно в это время состоялся так называемый "хоровод смертей", когда один за другим умерли три Генеральных секретаря ЦК КПСС (Брежнев, Андропов, Черненко), несколько членов Политбюро ЦК КПСС (Гречко, Кулаков, Суслов, Пельше, Устинов), ряд секретарей обкомов и крайкомов партии. Если некоторые из этих смертей можно объяснить преклонным возрастом умерших, то другие загадочны и вызывают множество вопросов. Е. И. Чазов по долгу службы обязан был знать всё о состоянии здоровья и причинах смерти своих подопечных; в своей книге он рассказывает, как уходили из жизни советские вожди, а также делится воспоминаниями об обстановке, которая сложилась тогда в высших эшелонах власти.
Манипуляция подчиняет и омертвляет душу, это антихристианская сила, прямое служение дьяволу. Не будем возноситься так высоко, рациональный подход и даже просто здравый смысл ведут к выводу, что для России переход к манипуляции сознанием как главному средству власти означает разрушение нашего культурного ядра и пресечение цивилизационного пути.В последние десятилетия положение тех, кто желал бы сохранить свое «Я» и закрыться от манипуляции, резко изменилось: наука и технология дали для манипуляции столь сильные средства, что старые системы психологической защиты людей оказались беспомощны.
Есть в интеллигентной среде так называемые «неприличные темы», которые мало кто рискнёт затронуть: мировой заговор, протоколы сионских мудрецов, «кровавый навет» и т. п. Исраэль Шамир, журналист и писатель, рискнул и объявил крестовый поход против ксенофобии, шовинизма и сионизма. Он посмел тронуть «за живое» сионских мудрецов. Шамир ненавидит насилие во всех его проявлениях, особенно насилие власти над «маленьким человеком», будь это еврей, палестинец, американец или русский. «И если насилие не остановить, — говорит он. — Апокалипсис неизбежен».
Выход В. Путина на политическую арену в РФ у всех в памяти: никому не известный подполковник КГБ вдруг оказывается в окружении А. Собчака, тогдашнего лидера питерской демократии. Затем Путин перебирается в Москву, где будто по мановению волшебной палочки быстро растет до главы КГБ-ФСБ. Из этого кресла вскоре перемещается в кресло премьер-министра страны. Наконец Ельцин - в обход своей же Конституции! - назначает его преемником и передает всю власть.При этом у Путина нет опыта руководства ни одним из министерств, нет опыта руководства ни в какой хозяйственной отрасли, нет наработанных политических связей.