Король шпионских войн. Виктор Луи — специальный агент Кремля - [103]

С момента высылки и до лета 1984 года в СССР дважды сменился генсек, а Сахаров успел дважды провести голодовку, одну из которых выиграл вчистую. Помимо ореола борца, у него на Западе появляется ещё и ореол мученика режима. Всё, что восточнее Москвы, — Сибирь. Значит, академика морят голодом в Сибири. Разделили семью (Боннэр наоборот приговорили к ссылке вместе с ним, но это частности). Стереотипы работают безотказно.

«Елена Боннэр увела его в диссидентство, — говорит Марина Голынская. — Чтобы он ходил и играл вот эту роль борца-мученика: что голодает, что при смерти. Мировая общественность начинает кидать деньги в фонды, созданные в его поддержку. Что, по-вашему, должен делать КГБ?».

Друзья Луи рассказывают, что к академику он относился с уважением, к его жене — сложно, но поначалу тоже толерантно. «Слетел с катушек» он после одного из заявлений, сделанных академиком в горьковской ссылке для западной прессы через ту же Елену Боннэр. По одной версии, затворник высказал сочувствие захватчикам самолёта Ту-134, пытавшимся угнать его в Турцию и убившим бортмеханика и стюардессу[85]. Это подозрительностранно, да и в открытых источниках нет таких заявлений Сахарова. По другой версии, Луи вывела из равновесия статья академика, в которой он одобрил размещение американцами ракет «Першинг-2» в Европе. А статья вот — действительно — была.

Летом 1984-го здоровье нобелевского лауреата после очередной голодовки, начатой в мае, резко ухудшилось. Заметим, что голодал он теперь не в поддержку политзаключённых и даже не в знак протеста против своей ссылки, а за то, чтобы жене разрешили выехать за границу на лечение — в четвёртый с 1975 года раз! Остальные 250 миллионов советских граждан за это почему-то не голодали: они и без того лишены мяса, рыбы, масла, сахара, круп, овощей, фруктов.

На Западе это был ежедневный триллер: что с академиком Сахаровым? Умер он или нет после того, как «друзья его в последний раз видели 4 мая»? Если да, то что теперь справедливец-ковбой Рейган сделает с этой «империей зла»? Истерика была чудовищной, но абсолютно сериализованной по канонам шоу-бизнеса.

Как и всегда, «по Сахарову» в недрах ЦК и КГБ (многие так и говорили — «ЦКГБ») произошло деление на «голубей» и «ястребов»: первые предлагали горьковских ссыльных попросту игнорировать, вторые — посадить (мол, хорош с ними нянькаться). В меню были, по слухам, и крайние меры воздействия: академик немолод, вымотал себя голодовками, сердце, должно быть, слабенькое…

Посадка Сахарова или его устранение по своим катастрофическим имиджевым последствиям были бы сопоставимы с захватом Советской армией Западного Берлина: это совершенно исключалось. Молчать вроде тоже нельзя. Дальнейшее давление на академика и его шантаж рождали троекратное противодействие. Что делать? Луи предлагает «третий путь»: не терпеть, но и не бить, а — переиграть.

Какой же компромат можно собрать на седовласого академика, похожего на божий одуванчик? Что у него фамилия дворянского рода? Не криминально. Что у него жена еврейка и «агент сионизма»? Для западной аудитории это не ругательство. Что он ради неё бросил первую семью? Ближе, но не на улицу же выставил в мороз… Неубедительно. Что сможет в сознании западного человека «убить» Сахарова как явление?

Ответ лежал на поверхности.

К тому времени к услугам политтехнологов уже были куда более совершенные средства ведения боя. Переехали в музей допотопные телексы и телетайпы, бобинные магнитофоны, трескучие кинокамеры и прочий громоздкий хлам: электроника — фото, видео и аудио — вот оружие массового поражения, которое предоставляло Луи и его последователям неограниченные возможности.

Возможности ведения «электронной войны».

Абсолютная монархия Короля Сенсаций давала ему доступ ко всем техническим изыскам, которые были в продаже на Западе и которые были на технических складах КГБ. План действий вырастал сам из себя: вы говорите, он в Сибири? Мы вам покажем эту «Сибирь»! Вы говорите, пропал без вести? Мы вам покажем эту «безвесть»! Говорите, голодает? Покажем вам и его «голодающее Поволжье»!

Эту операцию, по рассказам его окружения, Луи разработал сам — очевидно, всё же не без консультаций «верхних людей». Этически она была небесспорна, гуманитарно — безукоризненна, технологически — непревзойдённа. В ответ на западный «сериал» Луи решил предложить Западу свой. «Он говорил тогда, что Сахаров живёт, как у Христа за пазухой, — вспоминает Римма Шахмагонова. — И будет ли он перед Богом отвечать за свои изобретения, этого, мол, никто не знает. Ну мы тут, конечно, зашипели на него, сказали, что Сахаров — великий человек. Но он был убеждён в своём мнении».

В мае 84-го распогодилось, а значит — настал звёздный час для самой футуристической машины Луи, кэмпера Volkswagen Transporter. Виктор седлает его вместе со своим автомобильным товарищем Александром Новиковым, который вспоминает, что они «поехали в Горький, Луи куда-то отходил по делам Сахарова, а я ждал его в машине». Это была рекогносцировка местности: Луи даже не удосужился посвятить приятеля в детали происходящего. Есть основания думать, что в Горький перед началом операции Луи выезжал неоднократно.