Король-предатель. Скандальное изгнание герцога и герцогини Виндзорских - [77]

.

Американский журналист Сай Сульцбергер часто встречался с Виндзорами в 1950-х годах. «Он любопытный, несколько жалкий парень, – записал он в своем дневнике после одного обеда в октябре 1951 года. – Хотя он, конечно, отказался от каких-либо прав на трон, он по-прежнему поддерживает строгую атмосферу придворного этикета; здесь много реверансов и поклонов, несмотря на то, что он чрезвычайно неформален и дружелюбен»[694].

Герцог только что вернулся из поездки в Лондон, и Сульцбергер был тронут его очевидной привязанностью к Уоллис. «После ужина мы сидели вместе и разговаривали, и время от времени он смотрел через комнату на герцогиню и говорил: «Так чудесно ее видеть. Ты же знаешь, я не видел ее уже неделю. Разве она не очаровательна?»[695]

Сульцбергер находил его немного эксцентричным:

«После обеда играл пианист. Герцог был вне себя от радости. Он довольно плохо спел несколько песен и радостно имитировал игру на различных инструментах, таких как виолончель и скрипка, размахивая руками, как счастливый школьник… Эдуард немного выпил и казался слегка напряженным в конце вечера. За ужином он говорил размеренно. В какой-то момент герцогиня наклонилась над столом и сказала: «Вы обещали, что будете слушать сегодня вечером, потому что вокруг много умных людей, но вы все время говорите». Он ответил: «Я должен поговорить, иначе я бы заснул»[696].

Несколько недель спустя Сульцбергер присутствовал на обеде из десяти блюд, который был дан для делегации ООН, включая премьер-министра Франции Рене Плевена. Сульцбергер назвал мероприятие «странным сборищем социальных изгоев»:

«Сам ужин был в высшей степени роскошным. Коктейли сопровождались тарталетками с икрой или ломтиками омара. Меню было щедро приправлено хересом, белым вином, красным вином, розовым шампанским и огромными порциями бренди. Во время седьмой перемены блюд появился полный струнный оркестр и начал играть в стиле, напоминающем довоенную Вену… С тех пор герцог не мог есть, потому что был слишком занят, размахивая руками в такт музыке – его любимая привычка. Всякий раз, когда я видел его где-нибудь рядом с музыкой, у него проявлялся комплекс дирижера»[697].

* * *

Работа над мемуарами герцога продвигалась медленно. «Я прочитал главы 19, 20, 21 и 22, которые мисс Суонн прислала мне вчера, и я возвращаю их, – написал Джордж Аллен Уолтеру Монктону в октябре 1949 года. – Я не думаю, что Его Высочество сам может быть автором этих глав. Чувствую, что они настолько плохи, что я вынужден предложить вам, что, возможно, наш долг – посоветовать ему не публиковать их. Если они появятся в их нынешнем виде, они будут осуждены и нанесут ему невыразимый вред со всех сторон»[698].

В конце концов, в январе 1950 года было решено, что книга готова к отправке, и был подписан контракт с Патнэмом, но должен был пройти еще год, прежде чем она будет выпущена. «Во многих отношениях я разочарован состоянием работы», – писал Чарльз Мерфи Джорджу Аллену в январе 1950 года. И добавлял:

«Некоторые главы – особенно четвертая, пятая, шестая, седьмая и восьмая – я никогда не просматривал. Они состоят в основном из оригинального ЖИЗНЕННОГО материала первой серии (частично законченные заметки и экспериментальные начинания, которые сам герцог сгруппировал вместе, добавив различные фрагменты). Стилистически они, конечно, не соответствуют стандартам остальных… Это было все равно что пытаться сделать веревку из песка»[699].

Причины были ясны. Герцог потерял интерес к книге, сосредоточившись на спасении своего брака.

В апреле 1951 года была опубликована «История короля», в которой рассказывается о его жизни вплоть до отречения от престола. Виндзоры запустили проект, а затем путешествовали по Штатам, продвигая его. «Конечно, у меня были редакторские советы и помощь в составлении книги, но я сам написал каждое ее слово, – сказал герцог Нэнси Спейн для журнала «Гуд Хаускипин», добавив: Я работал в среднем по восемь часов в день: с девяти до часу дня, а затем еще четыре часа между обедом и ужином»[700].

«Нью-Йорк Таймс» описала книгу как «исследование характера благонамеренного, ничем не примечательного человека, обреченного от рождения на жизнь монументальной искусственности». Ноэль Аннан, рецензируя британское издание в «Нью-Стейтсмен», заметил, что «отражения немыслимой банальности сменяют описания придворной жизни, настолько причудливые, что персонажи, похоже, постоянно играют в шарады»[701].

Рецензии не помешали книге семь месяцев оставаться в списках бестселлеров, быть переведенной более чем на двадцать языков и принести герцогу более 300 000 фунтов стерлингов[702].

Глава 20. Остепенившиеся

31 января 1952 года выглядевший хрупким Георг VI провожал свою дочь Елизавету и ее мужа Филиппа, отправляющихся в турне по Африке, в Хитроу. Он никогда больше ее не увидит. Утром 6 февраля он был найден мертвым в Сандрингеме своим камердинером. Герцог, которому репортер сообщил эту новость, немедленно собрался присутствовать на похоронах, но его жене сказали, что ей не будут рады.

Вернувшись в Великобританию, он пил чай с королевой Елизаветой; новой королевой, его племянницей Елизаветой; принцем Филиппом и принцессой Маргарет. Затем он осмотрел гроб в Вестминстер-холле. Одетый в форму адмирала флота, которая вызвала некоторую критику, он был одним из главных плакальщиков на похоронах, но играл в них незначительную роль.