Корни тамариска - [77]

Ритуал чистильщика всегда один и тот же. Сначала между носками и туфлями закладываются куски картона, часто старые игральные карты. Шнурки прячутся под язычок, и слегка закатывается брючина. Пыль и грязь стираются мыльной водой, накладывается бесцветный крем. Он быстро подсыхает, тогда используется другой крем, на этот раз под цвет башмака. Чистильщик начинает энергично манипулировать парой больших щеток, но настоящий блеск наводит суконкой или бархоткой. Получается такое сияние, что сам удивляешься, твои ли это старые туфли стали такими шикарными!

Один из мастеров этого дела спросил меня:

— Есть ли чистильщики обуви в Москве?

— Да, есть, но очень мало.

— А как же вы чистите туфли?

— Мы это делаем сами.

— Вот поэтому у вас нет настоящего блеска, — с чувством превосходства сказал он.

На это я ничего не мог возразить, потом подумал и сказал:

— Тебе не жаль было бы выбросить свой прекрасный ящик, если предложат другую работу?

— Какая работа? Когда, куда приходить?! — воскликнул мой собеседник.

— Да нет, у меня нет работы. Я просто хотел спросить… — смешался я.

— Разве можно так шутить? — горько произнес он.

Я всегда вспоминал выражение его лица, когда смотрел на десятки чистильщиков, которые сидели у своих сверкающих сооружений, поджидая клиента.

Уличные торговцы — принадлежность больших турецких городов, хотя их меньше, чем в старые времена. Чем более странными предметами они торгуют, чем громче кричат, тем вернее собирают толпу. Я видел торговца, который продавал куски чего-то похожего на палочки мела.

— Судари и сударыни! — восклицал он. — С помощью этого приспособления вы никогда не останетесь без огня для сигареты. Все, что вам нужно, — это ударить друг о друга две эти штуки, и вы можете выбрасывать спички! Зажигалка — прошедшая эпоха! Не нужно ни бензина, ни сжиженного газа! Не надо защищать пламя от ветра, потому что здесь нет пламени.

Держа одну из палочек, он послюнявил палец, приложил его к белому камню, поднес белую палочку к концу сигареты и затянулся. Через мгновение он курил. Толпа издала возгласы удивления.

— Вот видите, мои друзья, чтобы закурить сигарету, нужно капельку жидкости, кусочек чего-то влажного. Например, яблока.

Зазывала взял яблоко, надрезал его, приложил к белой палочке и снова прикурил сигарету.

— Алла-алла! — произнес старый крестьянин.

— Что я прошу за эти камушки? Крупную купюру? I к: г, всего лишь одну монету, и этот камень будет вам служить целый месяц. Благодарю тебя… Пожалуйста… Благодарю тебя.

Он распродал весь свой запас и поспешно ретировался. Больше я его не видел, но на его месте появился другой. Он кричал:

— Судари и сударыни! Не нужно химчисток! Стирка — вчерашний день. Вот эта жидкость выводит любое пятно!

Он посадил на свою белую рубашку чернильную кляксу, потом еще одну и выдавил вишню. Достал какую-то бутылку, приложил горлышко к пятнам, и они стали бесцветными.

Алхимик тоже пользовался успехом, и его я тоже больше не видел.

По Анкаре ходят продавцы разноцветных воздушных шаров, которые плавают над их головами, привлекая детей и вводя родителей в разор. Есть торговцы расческами, темными очками, жевательной резинкой. Но не нужно удивляться, если ты купил на улице по дешевке пакетик лезвий для бритья и обнаружил в нем три лезвия вместо пяти, как написано на обертке. Другие предлагают маленькие огурцы, которые тут же очищают специально для тебя. В сезон продают арбузы в розницу. За гроши можно получить кусок арбуза на кончике ножа. В жару встречаются, но уже редко, разносчики воды с большими привлекательными сосудами из меди или жести. Их нередко покрывают листьями винограда, чтобы создать впечатление свежести. Водоносы громко кричат: «Вода! Вода! Холодная как лед!» Часто в свои сосуды они действительно кладут лед.

В людных местах встретишь одну-две тележки, от которых тянет приятным дымком. На них сделаны печурки или мангалы с углями, чтобы поджаривать и сохранять теплыми орехи, каштаны, кукурузные зерна. Когда наступает сезон молодой кукурузы, ее поджаривают на углях или варят в котле, густо солят, заворачивают в листья и предлагают прохожим.

Слышны призывы «Тазе сими!» — продают свежие бублики, обсыпанные кунжутными зернышками. Бродячие торговцы насаживают их на палку или укладывают пирамидкой на поднос, который носят на голове. К местам, где постоянно продают бублики, слетаются голуби, чтобы клевать упавшие зерна. Хорошо пропеченные, теплые бублики приятны на вкус. Последнее время бутерброды с сыром и колбасой стали конкурировать с ними. Но по-прежнему рабочие или мелкие служащие берут пару «симиток» с чашкой-другой чаю на завтрак или ужин.

Иногда появляются разносчики горячего киселя «салепа». Его варят из крахмала рисовой муки на воде и молоке с сахаром и присыпают корицей. Блюдо это зимнее, летом его не достать. Но в холода он стал принадлежностью молочных столовых.

В Анкаре немного продовольственных или промтоварных супермаркетов. Основная торговля идет через мелкие лавочки. Мне казалось, что конкуренция должна понуждать их заботиться о престиже, искать способы привлечь покупателей, во всяком случае, хотя бы не надувать их. Не тут-то было. Ценников на товарах в лавках, как правило, нет. Определив опытным взглядом иностранца или приезжего, торговцы немедленно завышают цену.