Корни Иггдрасиля - [91]

Х

Теперь надо рассказать о Гуннлауге, что тем самым летом, когда Храфн вернулся в Исландию, он поехал из Швеции в Англию, получив на прощанье от Олава богатые подарки. Конунг Адальрад принял Гуннлауга хорошо, и Гуннлауг прожил у него зиму в большом почете.

В то время в Дании правил конунг Кнут, сын Свейна[335]. Он недавно вступил на престол своего отца и постоянно грозил Англии войной, потому что его отец, конунг Свейн, завоевал себе в Англии большие владения, прежде чем умер там, на западе. Как раз в то время там стояло большое датское войско под предводительством знатного человека по имени Хеминг. Он был сын Струтхаральда и брат ярла Сигвальди и управляя от имени Кнута теми владениями, которые завоевал себе конунг Свейн в Англии.

Весной Гуннлауг попросил у конунга позволения уехать. Тот сказал:

— Не годится тебе уезжать от меня, когда в Англии предстоит такая война, ведь ты мой дружинник!

Гуннлауг ответил:

— Воля ваша, государь. Позвольте мне, однако, уехать летом, если датчане не придут.

Конунг ответил:

— Тогда будет видно.

И вот прошло лето и за ним зима, но датчане не пришли. После середины лета конунг отпустил Гуннлауга, и тот поехал на восток, в Норвегию, и застал ярла Эйрика в Хладире, в Трандхейме. Ярл принял его хорошо и предложил ему погостить у него. Гуннлауг поблагодарил ярла за приглашение, но сказал, что ему нужно повидаться со своей невестой. Ярл сказал:

— Теперь уже отплыли все корабли, которые снаряжались в Исландию.

Тогда сказал один из дружинников:

— Корабль Халльфреда Беспокойного Скальда стоял вчера в устье фьорда у мыса Агданес.

Ярл сказал:

— Это возможно. Он отплыл отсюда пять ночей тому назад.

Ярл Эйрик велел затем доставить Гуннлауга в устье фьорда на корабль Халльфреда, и тот принял его с радостью.

Это было в конце лета.

Вскоре подул попутный ветер, и они были довольны. Халльфред спросил Гуннлауга:

— Ты слышал о сватовстве Храфна, сына Энунда, к Хельге Красавице?

Гуннлауг сказал, что слышал об этом, но ничего определенного не знает. Тогда Халльфред рассказал ему все, что знал об этом, и также о том, как многие говорили, что Хравн не храбрее, чем Гуннлауг.

Тогда Гуннлауг сказал вису:

— Море спокойно, но буря

Тоже меня не удержит,

Пусть ветер на пенных кручах

Крутит корабль, играя.

Горе, коль в юные годы

Голову воин сложит,

Но с Храфном в бою не сравняться

Вдвое горше герою.

Тогда Халльфред сказал:

— Хорошо было бы, друг, если бы твоя встреча с Храфном была удачнее моей. Несколько лет тому назад я пристал на своем корабле в Глинистом Заливе, к северу от пустоши. Я должен был заплатить половину марки серебра работнику Храфна, но я медлил с уплатой, и тогда Храфн прискакал с шестьюдесятью людьми и перерубил корабельные канаты. Корабль выбросило на глинистый берег, и он чуть не разбился. Мне пришлось дать Храфну решить дело и заплатить целую марку. Вот что я могу рассказать о моей встрече с ним.

Потом они говорили о Хельге, и Халльфред очень хвалил ее красоту. Тогда Гуннлауг сказал такую вису:

— Все ж, осторожный воин,

Стали разящей хозяин,

Девы себе не добудет,

В белый убор одетый,

Ведь скальд, бывало, касался

Тонких перстов опоры

Перины рыбы равнины[336],

Длинным мысам подобных.

— Хорошо сложено, — сказал Халльфред.

Они пристали к берегу в Лавовой Бухте на Лисьей Равнине за полмесяца до начала зимы[337] и выгрузились там.

Жил человек по имени Торд. Он был сын одного бонда с той равнины. Он любил затевать кулачные бои с торговыми людьми, и тем обычно доставалось от него. И вот он условился с Гуннлаугом, что тот будет биться с ним. В ночь перед боем Торд молил Тора о победе. Наутро, когда они стали биться, Гуннлауг подшиб Торду обе ноги, и тот свалился как подкошенный. Но при этом Гуннлауг вывихнул ногу, на которую опирался, и упал вместе с Тордом. Тогда Торд сказал:

— Может статься, что и кое в чем другом тебе посчастливится не больше!

— В чем же? — спросил Гуннлауг.

— В твоей тяжбе с Храфном, сыном Энунда, если он возьмет в жены Хельгу Красавицу в начале зимы. Я тоже был на альтинге, когда договаривались об этом.

Гуннлауг ничего не ответил. Его ногу перевязали, чтобы вправить ее в сустав, но она очень распухла.

Гуннлауг и Халльфред с их спутниками — всего их было двенадцать человек — оставили Лисью Равнину за неделю до начала зимы и приехали в Крутояр в ту самую субботу, когда в Городище уже сидели за свадебным пиром. Иллуги обрадовался приезду своего сына Гуннлауга и его спутников. Гуннлауг заявил, что он хочет сейчас же ехать в Городище. Иллуги возразил, что это едва ли благоразумно, и всем тоже казалось так, кроме Гуннлауга. Но Гуннлауг не мог ходить из-за своей ноги, хотя он и старался скрыть это. Поэтому из поездки в Городище ничего не вышло. Халльфред поехал наутро к себе домой к озеру Хредуватн в Долине Северной Реки. Их владениями управлял тогда его брат Гальти. Это был достойный человек.

XI

Теперь надо рассказать о Храфне, как он праздновал свою свадьбу в Городище. Говорят, что невеста была очень печальна. Видно, верна пословица: что смолоду запомнится, то не скоро забудется. Так было теперь и с ней.

Случилось тогда, что человек по имени Свертинг посватался к Хунгерд, дочери Тородда и Йофрид. Он был сын Бьёрна Козы и внук Мольда-Гнупа. Свадьбу должны были играть после праздника середины зимы в Сканей. Там жил родич Хунгерд Торкель, сын Торви и внук Вальбранда. Матерью Торви была Тородда, сестра Одда из Междуречья.