Корги-детектив: Сварливые пташки - [45]

Сайлес посмотрел на Лео и пожал плечами:

– Прошу прощения, но именно это и имелось в виду. В подобных вещах я не придерживаюсь столь строгих правил, как Миртл. И буду вам признателен, если этот аспект моей истории тоже останется между нами.

Лео, судя по виду, хотел что-то возразить, но больше в отношении не Миртл, а птиц – мне, по крайней мере, показалось именно так. Ничего плохого в этом не было, но пусть лучше подождет до другого раза, когда приедет сюда один.

– Сайлес, я не буду давать никаких обещаний о том, что скажу и чего не скажу Миртл или полиции. Но ваши пожелания обязательно учту.

На секунду мне показалось, что Сайлес хотел что-то возразить или сказать в защиту своей позиции, но потом только кивнул:

– На большее, похоже, мне рассчитывать нечего. – Тут у него загорелись глаза. – Но если вы все же не прислушаетесь к моей просьбе, то хотя бы сообщите мне об этом заранее? Особенно если решите сказать Миртл?

Я не миг застыла в нерешительности, потом ответила:

– Разумеется.

Лео бросил на меня удивленный взгляд, но я его проигнорировала. Это была ложь. Я словно по какой-то непонятной причине чувствовала, что Миртл надо поставить обо всем в известность, но никоим образом не предупреждать об этом Сайлеса. Лео мои соображения можно будет объяснить и в джипе, но чтобы успокоить Сайлеса – лучше варианта не найти.

Он сделал глоток вина, встал и отряхнул брюки:

– Спасибо, что выслушали меня. Что же касается моего предложения, Фред, то оно остается в силе. Если вам понадобится что-либо, способное пролить на это дело свет, дайте мне знать. Я предоставлю в ваше распоряжение любые ресурсы, в которых у вас возникнет нужда. Что угодно, лишь бы восстановить доброе имя Миртл.

– Благодарю вас. Вы тоже незамедлительно свяжитесь со мной, если вспомните еще какие-то подробности или же что-нибудь способное помочь.

Ватсон давно уснул на плюшевом ковре, лежавшем между диванами, поэтому, когда я его разбудила, недовольно заскулил. А на обратном пути, когда мы проходили мимо той самой кладовки между гостиной и столовой, опять тихонько взвыл и понюхал у двери паркетный пол.

– Вчера я по пути из гостиной уронил сковородку со стейком из мяса, вырезанного в районе седьмых ребрышек, и, вероятно, не до конца за собой убрал. – Сайлес склонился к Ватсону, взъерошил его шерстку и поднял на меня глаза. – Если он не против, у меня еще немного осталось. Мне кажется несправедливым прельстить его запахом, распалить желание, но потом так его и не удовлетворить.

– Нет-нет, не беспокойтесь, все в порядке. Но все равно спасибо. Я по достоинству ценю вашу заботу. Поверьте мне на слово, что сегодня он с лихвой восполнил свою норму калорий.

Чтобы заставить Ватсона повиноваться, мне пришлось дважды дернуть его за поводок, после чего он хоть и окатил меня злобным взглядом, но все же последовал за нами к двери.

Глава 12

Когда мы с Ватсоном подъехали к моей хибаре, там нас уже ждал Брэнсон. Демонстрируя, что своеволия и упрямства у него ничуть не меньше, чем у меня, он не укрылся в салоне патрульной машины, а уселся в одно из кресел-качалок из неструганого дерева, которые я купила и, невзирая на холод, поставила у крыльца. Или, вероятно, этому самому холоду вопреки.

Пристегивая поводок обратно к ошейнику Ватсона, я улучила момент и мысленно приказала себе сохранять спокойствие, держать в узде нрав и лишний раз не рисковать. Что бы сейчас ни сказал Брэнсон, пока я не была готова делиться полученной от Сайлеса информацией, только чтобы доказать свою правоту.

Когда мы подошли к крыльцу, Ватсон зарычал, Брэнсон поднялся на ноги, и от его высокого, широкоплечего силуэта легла впечатляющая тень.

– Успокойся, Ватсон. Мне нравится, что ты защищаешь мамочку, но обещаю тебе – со мной она всегда в полной безопасности.

Ничего подобного моей собаке он не говорил уже несколько месяцев. После этого мне захотелось вернуться обратно в тот вечер. Хотя, надо полагать, именно этим мы и собирались сейчас заняться. Тогда он тоже явился ко мне домой сказать, чтобы я держалась от этого дела подальше. Хотя на этот раз, как мне представлялось, наш разговор не закончится поджаренными сэндвичами с сыром и дружеской беседой за моим кухонным столом.

Когда Брэнсон заговорил, его голос, будто подтверждая мою мысль, прозвучал сухо, не то чтобы недружелюбно, но все же холодно и отстраненно.

– Фред, давай не будем беситься и выходить из себя, я приехал сюда не лекции тебе читать. Но что тебе стоило ответить хотя бы на один мой звонок или сообщение? От тебя что, убыло бы?

– Я не проверяла телефон. А раз так, то формально не могла на них ответить.

Мне как-то удалось скрыть в голосе охватившее меня раздражение.

К моему удивлению, он улыбнулся:

– Это что, попытка вместо разрешения попросить прощение?

Я пожала плечами и отперла замок:

– В разрешении ты мне уже отказал, хотя если хорошенько вспомнить, то я его у тебя и не просила.

Я открыла дверь, отцепила от ошейника поводок Ватсона, и он тут же рванул с холода внутрь.

– Не волнуйся, Фред, я не буду набиваться к тебе зайти. Для меня совершенно очевидно, что у тебя нет никакого желания звать меня в гости.