– У тебя все получится. Ты вон сколько месяцев готовилась. Подумаешь, делов-то. Тебе приходилось делать вещи и пострашнее.
Женщина в зеркале украдкой бросила на меня взгляд, явно не веря словам. Вряд ли ее можно было в чем-то винить.
Я покачала головой, чтобы прочистить мозги, и попыталась добавить в голос побольше уверенности:
– Ты же когда-то преподавала, создала с нуля собственное издательство, а в день свадьбы не оробела перед полоумной свекровью. Так что это просто ерунда.
Покачав головой, я добилась только одного – из моей каштаново-рыжей шевелюры выбилась прядка волос и прилипла к блеску для губ. Я убрала ее, наклонилась ближе к зеркалу и вздохнула. В уголке глаза застрял комочек туши для ресниц и бровей. Оторвав кусочек туалетной бумаги, я навела порядок, умудрившись не пустить под откос полчаса кропотливой работы над лицом. Меня одолевало жгучее желание напрочь все стереть. Я ненавидела ходить с макияжем, но знала, что дядюшка не преминет отпустить какой-нибудь комментарий, если на вечер по случаю открытия собственного магазина его племянница заявится в том же виде, что и в будние дни.
Бросив в зеркало еще один злобный взгляд, я подумала, что из него вот-вот донесется шепот Уинифред Пейдж и напомнит о том, как я бросила работу преподавателя, ни разу не оглянувшись назад, как стала жертвой предательства партнера по издательству и как просидела шесть лет разведенкой, сводя на нет любые мысли об успехе, которые могли бы прийти в голову после всех этих упорных попыток.
Я выпрямилась во весь свой немалый рост – один метр восемьдесят сантиметров, – расправила широкие плечи и вызывающе вздернула подбородок.
Так-то оно так, но в последнее время я расследовала два убийства и превратила захудалую лавчонку таксидермиста в самый очаровательный книжный магазин на всем белом свете. Это моя заслуга.
Не успел мой двойник в зеркале ничего возразить, как я уже распахнула дверь ванной и в спешке чуть было не наступила ковбойским сапогом на переднюю лапу Ватсона. Он раздраженно фыркнул, но подвинуться ему даже в голову не пришло. Корги официально признаны породой английской монархии, – когда-то я совершила ошибку, сообщив об этом Ватсону, который мою мысль с ходу уяснил. Теперь он принадлежал к королевским кровям и прекрасно знал об этом.
– Прости, дружочек, – сказала я, слегка к нему наклонилась и взъерошила между ушами имбирную шерстку, – хотя, если честно, ты сам виноват. Раньше ты что-то не болтался внизу, жаждая меня лицезреть. Но если дожидаешься меня у двери в ванную, значит, тебе от меня что-то надо.
Я обошла его и направилась в главную секцию нашего книжного магазина. За моей спиной по паркету цокали когти Ватсона.
Я остановилась и еще раз вдохнула полной грудью. Вид «Милого корги», доведенного наконец до ума, успокоил мои нервы гораздо лучше пререканий с собственным отражением в зеркале.
Этим ранним январским вечером за большими, панорамными окнами уже опустилась ночь, на фоне которой натертый паркет, книжные полки и потолок буквально сияли. Своей планировкой магазин напоминал жилой дом, середину которого занимала большая гостиная, а вокруг нее по периметру шли комнаты и всякие укромные уголки. В парочке из них имелись собственные камины из речного камня.
Это был книжный магазин моей мечты. И принадлежал, похоже, действительно мне.
Лившийся из динамиков тихий джаз перекрыл громкий лязг железа, за которым тут же последовало приглушенное ругательство.
– Идем, – махнула я Ватсону, даже не удосужившись на него оглянуться, – посмотрим, как там Кэти. Ничуть не сомневаюсь, что уж туда-то ты со мной точно пойдешь.
Я подошла к широкой лестнице посреди магазина и отправилась наверх. Внешне «Милый корги» выглядел поистине чудесно, как я себе и представляла. По всему торговому залу плыл аромат свежей сдобы – только что из печи. Этот аспект я специально не планировала и никогда особо не желала, но он оказался сродни вишенке на торте или суперобложке на книге. Одним словом, нечто…
Решив устроить наверху, в бывшей квартире над моим магазином, кондитерскую, Кэти за несколько недель ее переделала, убрав пару стен и приведя в соответствие с концепцией открытого пространства. Теперь ее новая, с иголочки, оборудованная по последнему слову техники кухня блистала великолепием сияющего стекла и нержавеющей стали.
В первую секунду я совсем не увидела Кэти за стойкой с разложенной на ней выпечкой, но практически тотчас же из-за нее вынырнуло круглое личико, увенчанное густой копной волнистых каштановых волос.
– Ой, Фред! – ахнула она. – Ты меня напугала. – Ее взгляд скользнул назад и упал на Ватсона. – Хорошо, что он был у тебя. Я только что уронила целый поднос собачьих косточек, и, окажись Ватсон в этот момент здесь, он наверняка слопал бы все три десятка, не дав мне ни малейшего шанса его поднять.
