— Герр доктор занят, у него прием…
— Оторвите его! Это важно! Я звоню из Гамбурга, — проговорила я раздраженно.
В трубке что-то щелкнуло. Полицейский чиновник в очках приложил к уху вторую трубку. Я сочла это безобразием, но, видимо, так полагалось.
— Ромайзель..
Да, это он!
— Алло, фрау Этьен? Что у вас там горит?
Игриво-легкомысленный тон, как обычно. Старый выпивоха, знающий толк в винах. Я мысленно вижу его большой, пористый нос с синими прожилками.
— Я арестована, доктор! — кричу я.
— Арест… Что?!
— По подозрению в убийстве! — продолжаю я на повышенных тонах.
— Да… — сказал он, переводя дух, — по подозрению в убийстве? Это не розыгрыш, Бетина? Знаете ли, за такие шутки…
— Нет, нет, нет, — прерываю я. — Здесь рядом со мной стоит полицейский служащий и слушает меня.
Молчание.
— Доктор, — говорю я тихо, но настойчиво.
— Кто… Кого вы могли там… Но я не могу приехать! — говорит он. — Я должен сегодня лечь в больницу… Желчный пузырь… Ну, да… Подождите немного… Объясните дело в Гамбурге по телефону… Деган — его фамилия, доктор Питер Деган. Момент. Я отыщу номер… Пишете?
— Да, — отвечаю я и вытаскиваю из медного стаканчика на директорском столе карандаш.
Ромайзель продиктовал номер.
— Не падайте духом, девочка! — сказал он мне. — И никаких признаний, пока не поговорите с Деганом! Я ему сейчас же позвоню, чтобы он знал, что за фрау Этьен нуждается в его помощи. Он наверняка знал вашего мужа.
— Спасибо. До свидания. Благодарю.
Я положила трубку и почувствовала себя намного лучше.
— Теперь я позвоню доктору Дегану, — сказала я, обращаясь к полицейскому служащему, который в это время положил свою трубку. — Вы снова будете подслушивать?
— Это мой долг, — сказал он. И ни один мускул на его лице не дрогнул.
Конечно, это его долг — иначе я могла бы по телефону сообщить нечто, что помогло бы мне замести следы или что-нибудь в этом роде.
— Вы разрешите? — спросила я, вновь указывая на телефон директора; последний, в своей безукоризненной визитке, стоял рядом с представителями полиции и, очевидно, не знал, что ему делать в подобной ситуации.
— Конечно, уважаемая госпожа! Безусловно! Прошу! — заторопился он после краткого замешательства. Даже только что схваченная опасная преступница не должна приносить убытков предприятию!
Я набрала шестизначный номер. Женский голос пропел:
— Бюро адвоката и нотариуса доктора Дегана, добрый день.
Я назвалась и попросила к телефону самого адвоката.
— По какому делу? — спросила дама из приемной.
Я с трудом сдерживалась, скрывая нетерпение.
— Я звоню по личному, персональному делу.
— Сейчас посмотрю, сможет ли герр доктор…
— Скажите ему, пожалуйста, что я звоню по рекомендации доктора Ромайзеля, адвоката из Мюнхена.
— Обязательно… Минуточку!
Сквозь цветные стекла старомодного кабинета дирекции не было видно, но было слышно, как к отелю подкатил тяжелый грузовик, с улицы доносились голоса мужчин. Все вокруг громыхало, дребезжало и звенело, словно там, снаружи, сгружали с машины бочки с пивом.
Те, — там, за стеной, — работали здорово, с увлечением, не подозревая, что на расстоянии не более пяти метров от них решается судьба человека. Судьба, о которой будут кричать сенсационные заголовки: «Вдова убила своего мертвого мужа!..»
Сумасшествие! Все должно само по себе разъясниться… Недаром Альберт повторял — теперь я часто вспоминаю его слова: «Только бы не угодить в зубчатку…»
Молодой криминалист в реглане достает из кармана пачку сигарет. Тот, что постарше, сидит за противоположным столиком с телефонной трубкой возле уха и неодобрительно покашливает.
— Деган у аппарата, — раздается в трубке густой голос.
— Бетина Этьен. Здравствуйте, герр доктор Деган. Я звоню вам по рекомендации моего мюнхенского адвоката доктора Ромайзеля. Он болен, не может сюда приехать и просит вас его заменить. Он, должно быть, вам уже звонил…
— Разумеется, почтенная фрау, — говорит Деган. — Так в чем же дело?
— Пять минут назад меня задержали в отеле «Кайзер». Мне предъявлено обвинение в убийстве мужа.
— Как-как, простите? — Деган чуть не задохнулся. Чувствовалось, что он испугался при слове «убийство».
— Да, — сказала я и, не проглотив застрявший в горле комок, наконец расплакалась.
— Где вы сейчас? Откуда вы звоните? — спросил адвокат. Он уже начал действовать.
— Из отеля. Я в комнате директора. Господа, которые меня задержали, тоже здесь — конечно… — Я вдруг начала хохотать. Вот идиотство! Бедный адвокат, должно быть, совсем перепугался.
— Прошу… — он помедлил. — Прошу позвать к аппарату одного из служащих полиции, уважаемая фрау.
У него хороший голос.
Прослушивающий разговор служащий кивнул мне и протянул руку.
— Да, — сказала я и передала ему трубку.
— Шербаум слушает, — сказал он официальным тоном. Потом, после некоторой паузы, добавил, видимо, отвечая на вопросы: — Подозрение в умышленном убийстве… На это я не уполномочен… Я не могу дать вам объяснения… Нет-нет, герр доктор…
Он передал мне трубку. Она была влажной и теплой. Мне захотелось обтереть ее носовым платком, но я побоялась обидеть этого Шербаума…
— Алло, фрау Этьен? — отозвался доктор Деган своим вибрирующим, густым голосом.
