Коракс: Повелитель теней - [5]

― Когда я был моложе, то на вечеринках было куда веселее. Теперь все изменилось, ― проговорил Аранан. ― Теперь никакое веселье мне не светит. ― Он постучал по экрану, словно подкрепляя свои слова.

Веселье кончилось, когда умер отец, оставив Аранана в нежном возрасте двадцати девяти лет на милость политики ― вернее, того, во что она превратилась после подписания соглашений.

― Я помню те времена, когда вечеринки еще были вечеринками, ― продолжил Аранан. ― Мы пили, танцевали и ухаживали за дочерями других технодомов. А что осталось теперь? Бесконечные унижения перед Механикум. Вот все, что из себя представляют эти приемы и аперитивы перед театральными представлениями ― убогие бокальчики теплого вина и крохотные канапе, ― буркнул он себе под нос. ― Да я уже и забыл, когда последний раз на званом обеде пользовался ножом и вилкой! И с девушками знакомиться я не рискую ― они там все шпионки!

Аранан развалился на сидении поудобнее, раскинув руки на спинке. Машина была рассчитана на то, чтобы с максимальным комфортом перевозить до восьми человек, но в последние дни Аранан всегда ездил один.

Он зло наблюдал за тем, как ярко–желтые блики от уличных фонарей скользят по черному металлу лимузина, словно капли машинного масла. Вдали от культурного центра Киавар показывал свое истинное лицо ― прагматичное и уродливое. Это еще больше расстроило Аранана.

― Я не для этого родился. Не для бизнеса. Пусть эти проклятые Механикум забирают его себе.

― Как скажете, сэр, ― откликнулся Кив.

Аранан раздраженно фыркнул и вытащил бутылку «Воды Жизни» из встроенного холодильника. Там всегда лежала новая, запечатанная бутылка, независимо от того, сколько он отпил из предыдущей ― а он всегда отпивал хотя бы немного. И после каждого приема в бутылке недопитого оставалось все меньше. Если так пойдет и дальше, то ему скоро придется класть в холодильник по две за раз. Звяканье льда в бутылке приподняло ему настроение, а холодный алкоголь, обжегший горло, поднял его еще сильнее.

Закончив на этом разговор с водителем, Аранан переключил внимание на напиток и тоскливые городские пейзажи Киавара, раскинувшиеся вокруг.

Как гильдиец, Аранан обладал определенными привилегиями. Его машина с гулом неслась по гладким поверхностям выделенных полос, оставляя позади угловатые служебные машины, развозившие рабочую силу по заводам. По широким грузовым путям, разделявшим общественные и служебные трассы, с грохотом ползли огромные тягачи, их громадные колеса поддерживали трейлеры размером с целый дом. В крохотных кабинах, располагавшихся на самом верху массивных тракторов, сидели сервиторы. Аранан слышал мелодичное позвякивание их механизмов, когда его лимузин проносился мимо тракторов.

Он рассеянно скользил взглядом по логотипам на боках трейлеров. В мутном свете фонарей красная торговая марка поблекла, превратившись в темное пятно. В конце концов, больше не имело значения, кто и что производил на Киаваре ― теперь все принадлежало Механикум.

Машина свернула с основной магистрали, и теперь неслась сквозь лабиринт абсолютно одинаковых складских помещений. Перекрестные, многоэтажные транспортные пути то и дело пересекались с длинными очередями серво–машин, расставлявших и переносивших ящики.

Кив свернул куда–то не туда. Аранан подскочил на сидении, едва не расплескав напиток.

― Что ты делаешь, Кив? Куда мы едем?

― Объезжаем место аварии. Впереди на трассе, идущей к Реннта–сити, перевернулся тягач.

Аранан кивнул. Ответ был вполне логичный, но не слишком убедительный, и, когда лимузин свернул в переулок и медленно остановился, беспокойство молодого Адрина переросло в страх.

Тень Распука Кива открыла дверь. Гильдийцам теперь было запрещено носить с собой оружие, но тем не менее, все они нарушали это правило. Аранан нажал на едва заметный рычажок на одной из пуговиц камзола, открыв потайной ящичек в одной из переборок лимузина ― и недоуменно моргнул, уставившись в пустой тайник, где должен был лежать его лаз–пистолет.

Дверь в салон лимузина с шипением открылась, пахнуло машинным маслом. В открытом проеме показался Распук Кив.

Вот только это был не он.

Аранан прищурился. На улице было темно, а лицо водителя скрывала маска.

― Кто ты такой, бездна тебя раздери? ― спросил Аранан, хотя уже знал ответ. Он понял, что собирается делать похититель. И ярче всего это было видно не в том, что он привез сюда Аранана. И не в том, как в его руке, скрытой под перчаткой, сверкнул изящный пистолет–игольник. Ярче всего его намерения были видны в его глазах ― единственном, что мог разглядеть Аранан. Они сверкали в темноте ― пустые, холодные, лишенные всяких эмоций.

«Ты собираешься меня убить», хотел было сказать Аранан, но эти слова так и застряли в горле. Они были слишком страшными, чтобы произнести их вслух.

― Ты только послушай свое нытье, паразит! ― водитель коснулся собственной шеи, отключая голосовой модулятор. Аранан машинально отметил, что голос Кива сменился на женский.

― Ты ни дня за всю жизнь не проработал, ― продолжила женщина, ― тебе были доступны все возможные удовольствия, а ты продолжаешь жаловаться. Нам надо было уничтожить вас еще тогда, когда у нас была такая возможность. Пришло время закончить начатое.