Кораблекрушения - [35]
Так как пришедшие индейцы и те, что шли с нами, были врагами и не понимали друг друга, то мы отдали тем, которые сопровождали нас, все, что получили, но не стали их брать с собой дальше, а сами пошли с местными индейцами. Через шесть лиг, когда уже наступала ночь, мы прибыли в их деревню, где они устроили для нас большой праздник. Там мы пробыли один день, а на следующий день пошли дальше и пришли в другую деревню, где также были постоянные дома; там мы ели то же, что и накануне. Начиная отсюда мы столкнулись с новым обычаем: узнав о нашем приходе, эти индейцы не выходили встречать нас на дороге, как это раньше делали другие, но, дожидаясь у себя дома, готовили для нас свои жилища; принимали они нас сидя, повернувшись лицом к стене, опустив голову, завесив глаза волосами и сложив все свое добро посреди дома. Теперь нам стали давать много накидок из шкур, и вообще индейцы отдавали нам все, что у них было.
Здесь люди превосходили телесным сложением всех, кого мы видели раньше; они более ловкие и умелые, понимали нас лучше, чем другие, и лучше отвечали на наши вопросы; мы их называли «коровьи люди», потому что большая часть коров умирает недалеко от этого места и потому что эти индейцы уходят вверх по реке на пятьдесят лиг и там убивают много коров. Ходят эти люди совершенно голыми, как те, которых мы встретили первыми; женщины прикрываются оленьими шкурами, а также и некоторые мужчины, особенно старые и негодные для войны. Земля там густо населена. Мы спросили их, почему они не сеют маис; они ответили, что не сеют его, чтобы не потерять то, что посеяно, ибо два года подряд у них не хватало воды и была такая засуха, что весь их маис погубили кроты, и поэтому они не решаются снова сеять маис, пока не пойдет сильный дождь; и они просили нас, чтобы мы сказали небу о дожде и молили бы его о нем, и мы обещали им сделать это.
Мы хотели также узнать, откуда они взяли тот маис, что у них есть, и они ответили, что взяли его в той стороне, где садится солнце, а там он растет по всей земле, но что ближе всего можно найти маис в той стороне, куда ведет дорога. Мы спросили их, как лучше всего туда пройти и попросили рассказать нам о дороге, ибо они сами не хотели идти туда; они ответили, что дорога идет на север вверх по реке и что за семнадцать дней пути мы не найдем там никакой еды, кроме плодов, которые они называют чаканами[107] и что даже если отбивать эти чаканы камнями, то и тогда их нельзя есть, такие они сухие и жесткие. И это все оказалось правдой, ибо они нам все это показали и мы не смогли есть чаканы. Еще индейцы сказали, что, пока мы будем подниматься вверх по реке, мы будем все время идти среди враждебных им народов, которые говорят на том же языке, что и они, и что у этих людей не будет никакой еды, чтобы дать нам, но они примут нас радушно и подарят много накидок из хлопковых тканей и шкур, а также другие вещи, которые у них есть; и тем не менее им кажется, что нам ни в коем случае не следует идти этим путем. Мы не знали, что делать, какой выбрать путь, чтобы он оказался более удобным, и в таких сомнениях мы провели среди этих индейцев два дня.
Они кормили нас фасолью и тыквами; способ, которым они их приготовляли, был для нас совершенно новым, поэтому я хочу рассказать о нем здесь, чтобы было видно и понятно, сколь различны и необычны дарования и умения существ человеческих. У индейцев нет котлов, и, чтобы сварить то, что они собираются есть, они берут калабасу, наполняют ее до половины водой, кладут в огонь много камней, таких, что легко накаляются, и когда видят, что камни уже раскалились, достают их щипцами, сделанными из палок, и бросают в калабасу с водой, пока вода не начнет кипеть от жара этих раскаленных камней; когда же вода закипит, в нее кладут то, что надо приготовить, и пока еда готовится, остается только вынимать из калабасы одни камни и класть в нее другие, чтобы вода продолжала кипеть, а еда вариться; вот как они готовят.
Глава XXXI
После того как мы провели два дня в этой деревне, мы решили идти дальше и искать маис, но не захотели идти той дорогой, о которой нам говорили «коровьи люди», ибо она шла на север; а это означало для нас большой крюк, так как мы всегда твердо верили, что достигнем своей цели, идя прямо на закат. И вот мы продолжили свой путь, прошли всю землю и вышли к Южному морю; нас не остановил страх перед голодом, который мы должны были испытать и который на самом деле испытали: мы голодали в течение шестнадцати дней пути, о чем нас и предупреждали индейцы.
Пока мы шли вверх по реке, индейцы, жившие там, давали нам много накидок из коровьих шкур, а тех плодов, о которых нам говорили, мы так и не ели; каждый день мы съедали по горсти оленьего жира, которым позаботились запастись. Так мы шли все шестнадцать дней, а после этого переправились через реку и шли еще шестнадцать дней на закат по долинам между очень высоких гор, и там встретили людей, которые третью часть года не едят ничего иного, кроме муки из соломы; а поскольку мы проходили там как раз в такое время, то тоже были вынуждены есть ее, пока по прошествии этих дней не вышли к деревне, где были постоянные дома и было много принесенного маиса. Там нам дали маиса и маисовой муки, тыкв, фасоли, а также накидки из хлопковой ткани, а мы отдали все это индейцам, которые нас привели, и были они этому очень рады. Мы же возблагодарили господа нашего бога за то, что он вывел нас в землю, где нашли такое изобилие
