Корабль идет дальше - [145]

Караван «Экспедиции» ушел с Диксона давно. Мне было известно, что ледовая обстановка от острова Тыртова до пролива Вилькицкого оставляла желать лучшего. Идти одному во льдах с двумя лихтерами трудно. Как нам продвигаться дальше, должен был решать штаб проводки западного сектора. Он помещался в деревянном двухэтажном доме на другой стороне бухты. Надо было ехать туда.

Начальник штаба принял меня приветливо. Поздравил, по хорошему морскому обычаю, со счастливым приходом и посетовал на то, что не может никого дать мне в пару. Подходящих судов в порту нет. Вот только, если я соглашусь ожидать ледокольный буксир «Якутию». Сейчас у него ремонт, но скоро, тут начштаба как-то замялся, буксир должен идти в Тикси. Он подвел меня к большому столу, на котором лежала калька, раскрашенная разноцветными карандашами. Это были данные последней ледовой авиаразведки. Как я и предполагал, некоторые участки были тяжелыми.

— Вот видите, дорогой капитан, без напарника вам не обойтись. Придется ждать «Якутию».

— Задержки бы не получилось, — с опасеньем сказал я, и тут мой взгляд остановился на невысоком человеке в меховой куртке, ушанке и собачьих унтах, входившем в комнату. Что-то очень знакомое показалось мне в его голубых глазах, коренастой фигуре, мясистом, красноватом носе. Он тоже пристально поглядел на меня и вдруг подошел, еще раз заглянул мне в лицо и неуверенно спросил:

— Юра?

— Петр Никифорович! — закричал я, и мы, как «дети лейтенанта Шмидта» у Ильфа и Петрова, бросились друг другу в объятия. Это был Петя Швецов, второй помощник с парохода «Кола», на котором я много лет назад начинал плавать штурманом. Взаимным вопросам не было конца, и тут выяснилось, что Петр Никифорович капитан ледокола «Илья Муромец» и сегодня уходит с Диксона на Тикси. Во время нашего разговора лицо у начальника штаба выражало крайнюю степень удовлетворения. Он улыбался и смотрел на нас отечески снисходительно. Когда мы закончили хлопать друг друга по спинам, повторять по сто раз: «А ты совсем не изменился!» — начштаба проговорил:

— Встретились старые друзья. Как хорошо… Я, конечно, не могу обязать капитана «Ильи Муромца» помочь вам, но полагаю, что по закону товарищества…

— А в чем дело? — насторожился Швецов. Начштаба объяснил ему, что «Менделеев» тоже должен уходить на Тикси и хорошо бы…

— Какой у тебя ход? — спросил Петр Никифорович.

— Миль шесть-семь с лихтерами, — грустно сказал я.

— У нас скорость значительно больше, но мы пойдем вместе. По закону товарищества!

— Спасибо, Петя! Ты меня здорово выручил, — с чувством произнес я. — Спасибо.

— Значит, можно считать вопрос с вашим отходом решенным? — переспросил начальник штаба. — Ну, прекрасно. Что у вас ко мне, Петр Никифорович?

Через четверть часа мы с Петей вышли из штаба. Его ожидал роскошный мотобот.

— Ладно, — сказал на прощанье Швецов. — Сниматься будем через четыре часа. Успеешь?

Я заверил его, что у нас все готово.

Пока Игорь Есипович и четыре матроса с трудом выгребали на нашей тяжелой шлюпке, я думал, что мне опять здорово повезло. Получить ледокол в сопровождение в Арктике! Это что-нибудь да значит! И получить его просто так, по закону дружбы, бесплатно… Я всегда считал Петра прекрасным парнем.

Когда я рассказал на «Менделееве» о результатах посещения штаба проводки, на судне началось ликование. Все понимали, что теперь нам лед не страшен. Я ходил гордый, всем своим видом показывая, что старая русская пословица: «Не имей сто рублей, а имей сто друзей» — полностью оправдалась, и вообще у меня друзья — во!

К назначенному сроку у нас уже подняли пар на марку, я прохаживался по мостику, рулевой стоял у штурвала. Вот «Муромец» сильно задымил, мы заметили, как из якорных клюзов льются потоки воды и слышатся отдельные удары в рынду. Снимается!

Скоро мы уже миновали приемный буй. Впереди надежно покачивался низкий корпус ледокола, густо дымила труба.

— Замечательный парень ваш приятель, капитан «Муромца», — одобрительно сказал Бондарь. — Какую услугу нам оказал. Другой бы плюнул. Что, мол, с этим тихоходом возиться!

— У меня все такие!

Я прекрасно понимал Володю. Идти за ледоколом, у которого на мостике все электронавигационные приборы и ты всегда имеешь возможность проверить свое местоположение, — крайне приятно. Покинув мостик в самом благодушном настроении, я пришел к выводу, что именно сейчас капитан может спокойно отдохнуть, прилег на диван и задремал. Разбудил меня свисток в переговорную трубку и просьба второго помощника подняться наверх.

— Ну, что случилось? — спросил я Володю.

— Посмотрите, где «Илюша». Не успели вы уйти, он как врезал полный и был таков. Смотрите.

Далеко впереди дымил ледокол. До него было не менее шести миль, и он продолжал уходить от нас.

— Сейчас мы его приостановим, шалунишку, — сказал я и отправился в радиорубку. — Вызовите «Илью Муромца», пожалуйста.

— Ледокол слушает, товарищ капитан, — кивнул головой радист и застучал ключом.

— Капитана ледокола к аппарату, — попросил я, надевая наушники и беря в руки микрофон радиотелефона.

Через минуту в наушниках послышался громкий голос Швецова:

— Капитан «Ильи Муромца» у аппарата. Слушаю.