Корабль - [5]

Шрифт
Интервал

» – сетовал я про себя

Так как больше ничего не оставалось, я зашагал в его сторону. Подойдя, я тут же попал под целый шквал вопросов, загонявших не иначе как в тупик.

—Куда это вы направлялись? – быстро спросил он.

—Куда направлялся? Я хотел посмотреть на море, только и всего, – растерянно ответил я и увидел, как его лицо налилось недоумением.

—Зачем же это? Что толку на него смотреть? – с явным подозрением и негодованием донимал он.

—Не знаю, я… я думаю, оно очень красивое, и потому хотел взглянуть, – прерывисто ответил я, не в силах подобрать нужных слов.

—Вы вздумали смеяться надо мной, молодой человек?! – захлёбываясь возмущением, прокричал он.

—Нет-нет, что вы! Я ведь просто… – Едва успел я начать говорить, как он перебил и продолжил вопить:

– Думаете, можно вот так вот надо мной подшучивать?! Я, знаете ли, главный на этой палубе, а вы, между прочим, мой подчинённый! Вы… вы… – прорычал он сквозь зубы. – Имя! Ваше имя! Я даже не знаю, как к вам обращаться! Вы! Как вас зовут, чёрт возьми?!

—Я не знаю…– нерешительно пролепетал я.

—Учитесь чётко отвечать на поставленные вопросы, молодой человек! А звать я вас буду…– промолвил он и, сделав задумчивое лицо, умолк. Размышлял он долго, что и неудивительно для человека, который только и умеет раздавать приказы да находить причины для возмущения. Через некоторое время лицо его изменилось, наполнившись каким-то бойким самодовольством, и он отчеканил: – Звать вас будут Сигниф. Да! Сигниф! Ну так что же, Сигниф, будем работать?

—Эмм… – Его быстрая, громкая и строгая речь окончательно сбила меня с толку. Запутавшись в мыслях и не найдя, что ответить, я стоял как вкопанный, и ждал его реакции.

—Правильно, молодой человек, делаете, что молчите. И это, конечно же, потому что вы понимаете, что данный вопрос не требует вашего ответа и решать здесь буду только я, а я говорю вам, что вы должны живо приняться за работу! Один из моих ребят введёт вас в курс дела. Так, дайте-ка подумать.—Он сгустил брови и снова принялся раскидывать своим небольшим умом. Тут вдруг неожиданно он прокричал: —Сервус! Сервус! А ну мигом сюда! Куда делся этот болван?

«Я здесь!» – послышалось тотчас откуда-то издалека.

Уже через пару мгновений перед нами стоял высокий и чрезвычайно худой мужчина. Всё его тело говорило о какой-то таинственной болезненности. Костлявые руки длинились почти до самых колен, которые, в свою очередь, были слегка вогнуты внутрь и будто притягивались друг к другу, пытаясь сблизиться. Одетый в лохмотья, он производил ужасное впечатление. Хуже всего дело обстояло с лицом. Из-за изрядной исхудалости щёки впали, да и в общем кожа очень плотно облегала череп, невольно порождая мысль о том, что её натянули. Тёмные длинные волосы спадали вниз густыми прядями, между которыми проступала лысина, кое-где виднелась седина. Но что поражало больше всего, так это эмоции, бороздившие его лик. Я отличил среди них страх и волнение, но более отчётливо выделялся некий энтузиазм преданного пса, ожидающего, пока хозяин кинет ему кость.

Я здесь, – повторил он ещё раз, запыхаясь и делая глубокие вдохи.

—Отлично, Сервус! У меня для тебя очень важное и ответственное поручение. Видите этого юношу? – он указал в мою сторону. Развернувшись, Сервус мигом взглянул на меня, осмотрев с ног до головы.—Это Сигниф, он у нас человек новый, и потому ты должен показать ему, как нужно работать, и разъяснить всё для этого необходимое, а также ты должен подобрать ему каюту на нужном этаже. Теперь он твой помощник. Как ты будешь распределять между вами обязанности, меня не беспокоит. А вот за что я действительно волнуюсь, так это за то, чтобы этот малец ничего не натворил!Он уже пытался навешать мне лапшу на уши, так что будь как можно внимательнее. Пока что за все его делишки ты отвечаешь лично передо мной.

Всё то время, что он говорил, Сервус внимательно слушал и кивал, а когда этот надзиратель, наконец, закончил, Сервус понимающе покачал головой и выпалил:

—Да, конечно. Всё сделаю, как вы сказали, господин Вилик!

После этого так называемый господин Вилик стремительно удалился, а Сервус перевёл свой взгляд на меня.

—Ну что ж, следуйте за мной, молодой человек! Сказал он и зашагал в сторону выхода с палубы.

Я увязался за ним. В попытках найти ответы на накопившееся море вопросов я несколько раз пытался догнать его и сравняться в ходьбе, но из раза в раз ничего не выходило по причине его широкого шага. Тогда я попробовал завязать диалог:

—Сервус, постой, – сказал я впопыхах. – Я бы хотел о многом тебя расспросить. Тут вдруг он, не сбавляя темп, строго отрезал:

—Ну, во-первых, молодой человек, с вашей стороны непозволительно обращаться ко мне на „ты“. Я вам не товарищ, а начальник, и что так же имеет немаловажное значение в данном вопросе, я вас старше. Думайте, с кем говорите, прежде чем болтать всякое. А во-вторых, в мои обязанности не входит отвечать на ваши вопросы, а посему будьте добры вести себя в рамках установленных правил и норм. Никому вы здесь не нужны со своими расспросами,– он холодно закончил, и я даже почувствовал, как по всему моему телу пробежали мурашки. Но решив не уступать, я продолжил:


Рекомендуем почитать
Священное ремесло. Философские портреты

«Священное ремесло» – книга, составленная из текстов, написанных на протяжении 45 лет. Они посвящены великим мыслителям и поэтам XX столетия, таким как Вячеслав Иванов, Михаил Гершензон, Александр Блок, Семен Франк, Николай Бердяев, Яков Голосовкер, Мартин Хайдеггер и др. Они были отмечены разными призваниями и дарами, но встретившись в пространстве книги, они по воле автора сроднились между собой. Их родство – в секрете дарения себя в мысли, явно или неявно живущей в притяжении Бога. Философские портреты – не сумма литературоведческих экскурсов, но поиск богословия культуры в лицах.


Санадис

Данная работа представляет собой предисловие к курсу Санадиса, новой научной теории, связанной с пророчествами.


Иррациональный парадокс Просвещения. Англосаксонский цугцванг

Данное издание стало результатом применения новейшей методологии, разработанной представителями санкт-петербургской школы философии культуры. В монографии анализируются наиболее существенные последствия эпохи Просвещения. Авторы раскрывают механизмы включения в код глобализации прагматических установок, губительных для развития культуры. Отдельное внимание уделяется роли США и Запада в целом в процессах модернизации. Критический взгляд на нынешнее состояние основных социальных институтов современного мира указывает на неизбежность кардинальных трансформаций неустойчивого миропорядка.


Падамалай. Наставления Шри Раманы Махарши

Книга содержит собрание устных наставлений Раманы Махарши (1879–1950) – наиболее почитаемого просветленного Учителя адвайты XX века, – а также поясняющие материалы, взятые из разных источников. Наряду с «Гуру вачака коваи» это собрание устных наставлений – наиболее глубокое и широкое изложение учения Раманы Махарши, записанное его учеником Муруганаром.Сам Муруганар публично признан Раманой Махарши как «упрочившийся в состоянии внутреннего Блаженства», поэтому его изложение без искажений передает суть и все тонкости наставлений великого Учителя.


Сингулярность. Образы «постчеловечества»

Константин Фрумкин – известный российский философ, культуролог. Он является одним из инициаторов создания и координатором Ассоциации футурологов.Для работы над сборником, который представлен вашему вниманию, К. Фрумкин привлек лучших российских футурологов, которые исследует наиболее интересные проблемы, связанные с образами будущего. Чем закончится современный кризис цивилизации, каким будет «постчеловечество», к чему приведет развитие «информационного общества», какой будет его мораль и какие принципы будут определять его существование – вот лишь несколько тем сборника.Позиции авторов не всегда совпадают, но тем интереснее читать эту книгу, в которой представлен такой широкий спектр взглядов.


Вера и разум. Европейская философия и ее вклад в познание истины

Автор книги – известный религиозный философ – стремится показать, насколько простая, глубокая и ясная вещь «настоящая философия» – не заказанное напористой и самоуверенной протестантской цивилизацией её теоретическое оправдание, а честное искание Истины – и как нужна такая философия тем русским людям, которые по своей натуре нуждаются в укреплении веры доводами разума.В форме увлекательных бесед показаны не только высоты и бездны европейской философии, но и значительные достижения русской философской школы, уходящей своими корнями в православное мировосприятие.