Корабль - [41]
Морской ветер развивает мои волосы, и я жду, жду прихода Виты, и вот она приходит, она уже близко, она садится на борт, здоровается. Я пытаюсь скрыть свою грусть, но она различает её в моём поведении и спрашивает:
—В чём дело? Что-то случилось?
Я не могу больше укрывать от неё свою боль и говорю:
—Ты так и не ответила мне тогда, почему ты пришла…
Она напряжена, но она ждала этого вопроса и знала, что придёт час, когда нужно будет на него ответить. Она собирается с мыслями и говорит:
—В тот роковой день я увидела в твоих глазах те же чувства, что наполняют и меня. Поэтому я пришла, ты близок мне более чем кто-либо другой, и найдя тебя однажды, я не могла так просто потерять тебя. Произошедшее взбудоражило меня не менее сильно, нежели тебя…
—Здесь ты ошибаешься… – сказал я тихо, но поздно опомнившись, понял, что это могло прозвучать грубо.
—Почему ты так думаешь?» – спросила она нисколько не смутившись.
—Всё дело в том, , подбирая слова, – всё дело в том, что тот парень, которого казнили, был моим другом… Другом… Ах, наша дружба не успела по-настоящему побыть на этом свете! Слишком быстро скончалась она, несчастная наша дружба! В моей жизни не было никого более драгоценного, чем он, и теперь, понимаешь, я не знаю, как мне дальше жить… Вероятно, своим появлением ты спасла меня от ужасной кончины. Не приди ты тогда, я бы не сидел сейчас здесь, на борту… Мне незачем теперь жить, он был всем, что я имел.
Она взглянула на меня своими чудесными голубыми глазами, полными тоски, и сказала:
—Прости меня, пожалуйста. Я и помыслить не могла, что… Ты прав, я не знаю твою боль.
—Тебе не за что извиняться… – сказал я, словно в оправдание своей резкости.
—Что же ты чувствуешь сейчас? – спросила она с невинным тоном в голосе.
—Я не знаю, , нам всё время кажется, что, потеряв близкого человека, мы разрыдаемся на месте, не в силах сдержать такой сильный порыв эмоций. Но всё это не более чем фантазии, на самом деле твою реакцию довольно сложно распознать со стороны, ты просто замираешь и замыкаешься в себе, всё происходит внутри тебя. Мысль о случившемся разгорается сначала, как маленький фитилёк, который в конце концов приведёт к взрыву. И никто тебя не пожалеет, люди не способны на это. Ох уж эти овцы, одни овцы… Либер был единственной нитью, связывавшей меня с жизнью, и вдруг его не стало. Поначалу я потерял всякую способность чувствовать что-либо, и как мне видится сейчас, это было для меня более чем хорошо в таком положении. Но ты вернула мне эти самые чувства, и теперь мне безумно больно и страшно жить.
—Веришь или нет, но я понимаю тебя, – сказала она с видимой грустью в сердце. , я принесу кое-что.
Сказав это, она отлучилась ненадолго. Пока она отсутствовала, меня не покидали мысли о том, как глупо я всё это сказал. «Поняла ли она меня на самом деле? Может, не нужно было это вот так вот на неё вываливать? , люди всё время говорят глупости, и даже если что-то представляется им трагичным, важным или величественным, слова не способны передать весь смысл испытываемых душой чувств. В конце концов, выходит одна лишь глупость… Слова коварны и обманчивы. Слова – словно кривые ступеньки: они поднимают тебя ввысь и в то же время сулят тебе падение. Если бы ты шёл по ровной тропе, то слово оказалось бы тем камнем, о который ты споткнёшься и свернёшь себе шею. Я не доверяю словам… Ах, если бы мы могли воспринимать мир без слов! Они непременно его ограничивают. Чем больше слов человек знает, тем больше видит он в мире! Но зачем нужны нам эти коварные посредники? Не лежит ли у нас и так всё перед глазами? Нужно только воспринять! Ах, если бы люди могли понимать друг друга без слов! Всякая глупость исчезла бы, ведь именно в словах прячет человек свою глупость и лелеет её! Ты говоришь и ждёшь, что человек представит всё тобою сказанное, как видится оно тебе, а он представляет совершенно иначе и притом ещё убеждает тебя, что правильно всё понял, но это ложь, это всегда коварная ложь, причём чаще всего человек обманывает не только тебя, но и себя самого. Обнадёжить в такой ситуации может лишь то, что человек согласится с тем, что на самом деле он тебя не понимает и может только строить догадки о твоих реальных чувствах. Но, к сожалению, большая часть людей – ослы, до последнего упорствующие в своём незнании и до последнего доказывающие свою осведомлённость в каких угодно вопросах. И скорее тебе удастся переубедить осла, чем человека. Каждый человек – это сумасшедший безумец, непременно верящий в какую-нибудь чушь! Безумство его безумия в том, что не знает человек о своём безумии! Самое грустное, что это касается любого из нас, мы просто не можем жить без веры в глупость. Ах, много разных вер имеется у человека, и всё они, увы, ошибочны… Человек не способен выдержать мир таким, какой он есть, и потому без конца выдумывает нелепые сказки, убаюкивающие и затуманивающие его разум, а без них он довольно скоро становится трупом. Так что безумен каждый, и я в том числе, подобные мысли наводят на меня ужас. Когда ты забываешь об этом, общество людей успокаивает тебя. Ты спокоен, ведь вокруг так много таких же, как ты! Но всё это лишь до поры до времени, потому что как только один из них открывает свой рот – всё пропало! В тот же миг к тебе приходит осознание того, что ты окружён сумасшедшими душегубами! И посмей ты не поддержать одного из них в его безумии, ты тотчас окажешься разорван в клочья! И они мнят ещё себя нежными розами, но каждая роза имеет шипы! Твоё счастье, если не находишься ты в их власти! Единственный выход – молчать или подыгрывать, а если хочешь рискнуть и сказать человеку то, что ты думаешь на самом деле, перед этим тебе стоит хорошенько поразмыслить и как можно надёжнее обезопасить себя тем или иным способом. Правду можно говорить лишь тем, кто ниже или равен тебе, но даже в этом случае ты рискуешь получить нож в спину. Мы довольно хорошо умеем сопереживать другим, но за этим всегда таится доля актёрского мастерства, и чем лучше человек разделяет твои переживания, тем более искусный он актёр, игрок и обманщик. Люди не в состоянии полностью понять друг друга никогда, как бы близки они ни были… Но есть ещё одна вещь, которая складно дополняет эту суровую картину, – человек плевать хотел на человека. Люди не в силах понять друг друга не только лишь по причине их тупости и безумности, но и потому, что каждый из них является страшным эгоистом. Более того, самый эгоистичный из людей тот, кто эгоистом себя не считает… Такой человек является обладателем настолько высокого самомнения, что мысль о собственной эгоистичности не укладывается в его черепе вовсе! Люди похотливо глядят друг на друга, высматривая выгоду для себя любимых и выискивая «пользу», а если ты имеешь достаточно дерзости, чтобы обмануть ожидания этих сладострастников и поступить так, как хочешь именно ты, то последствия не заставляют себя долго ждать. Шквал обвинений в эгоистичности и нарциссизме, которым ты подвергнешь себя, будет только началом. Если ты и впрямь дерзнёшь жить свободно, то мигом лишишься этой самой свободы, угодив в кандалы, потому что свобода для каждого из этих трусливых, податливых, подлых, самовлюблённых и пошлых свиней – это жизнь по предписаниям свинарника. Почему ты не можешь жить иначе? Каждая свинья ответит тебе чётко и ясно, что свинарник вынужден защищать себя от всего, что не валяется в грязи, чтобы сохранить себя. Так что каждому безумцу, не желающему утопать в грязи, среди «нормальных» свиней делать нечего! Мысли душили меня, и я было попытался переключиться и перестать об этом думать, но одна из них выступила на фоне всех остальных и завладела мной. «В голове так много слов, которые некому сказать…» – произнёс я с грузом на сердце.
В новой книге автор Н. Мальцев, исследуя своими оригинальными духовно-логическими методами сотворение и эволюцию жизни и человека, приходит к выводу, что мировое зло является неизбежным и неустранимым спутником земного человечества и движущей силой исторического процесса. Кто стоит за этой разрушающей силой? Чего желают и к чему стремятся силы мирового зла? Автор убедительно доказывает, что мировое зло стремится произвести отбор и расчеловечить как можно больше людей, чтобы с их помощью разрушить старый мир, создав единую глобальную империю неограниченной свободы, ведущей к дегенерации и гибели всего человечества.
В атмосфере полемики Боб Блэк ощущает себя как рыба в воде. Его хлебом не корми, но подай на съедение очередного оппонента. Самые вроде бы обычные отзывы на книги или статьи оборачиваются многостраничными эссе, после которых от рецензируемых авторов не остаётся камня на камне. Блэк обожает публичную дискуссию, особенно на темы, в которых он дока. Перед вами один из таких примеров, где Боб Блэк, юрист-анархист, по полочкам разбирает проблему преступности в сегодняшнем и завтрашнем обществе.
Вернер Хамахер (1948–2017) – один из известнейших философов и филологов Германии, основатель Института сравнительного литературоведения в Университете имени Гете во Франкфурте-на-Майне. Его часто относят к кругу таких мыслителей, как Жак Деррида, Жан-Люк Нанси и Джорджо Агамбен. Вернер Хамахер – самый значимый постструктуралистский философ, когда-либо писавший по-немецки. Кроме того, он – формообразующий автор в американской и немецкой германистике и философии культуры; ему принадлежат широко известные и проницательные комментарии к текстам Вальтера Беньямина и влиятельные работы о Канте, Гегеле, Клейсте, Целане и других.
Что такое правило, если оно как будто без остатка сливается с жизнью? И чем является человеческая жизнь, если в каждом ее жесте, в каждом слове, в каждом молчании она не может быть отличенной от правила? Именно на эти вопросы новая книга Агамбена стремится дать ответ с помощью увлеченного перепрочтения того захватывающего и бездонного феномена, который представляет собой западное монашество от Пахомия до Святого Франциска. Хотя книга детально реконструирует жизнь монахов с ее навязчивым вниманием к отсчитыванию времени и к правилу, к аскетическим техникам и литургии, тезис Агамбена тем не менее состоит в том, что подлинная новизна монашества не в смешении жизни и нормы, но в открытии нового измерения, в котором, возможно, впервые «жизнь» как таковая утверждается в своей автономии, а притязание на «высочайшую бедность» и «пользование» бросает праву вызов, с каковым нашему времени еще придется встретиться лицом к лицу.В формате a4.pdf сохранен издательский макет.
Верно ли, что речь, обращенная к другому – рассказ о себе, исповедь, обещание и прощение, – может преобразить человека? Как и когда из безличных социальных и смысловых структур возникает субъект, способный взять на себя ответственность? Можно ли представить себе радикальную трансформацию субъекта не только перед лицом другого человека, но и перед лицом искусства или в работе философа? Книга А. В. Ямпольской «Искусство феноменологии» приглашает читателей к диалогу с мыслителями, художниками и поэтами – Деррида, Кандинским, Арендт, Шкловским, Рикером, Данте – и конечно же с Эдмундом Гуссерлем.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.