Копии за секунды: История самого незаменимого изобретения XX века - [16]

Отец Честера, Олоф Адольф Карлсон, родился в Гроув-Сити в 1870 году. Он ненавидел занятия сельским хозяйством, не хотел работать на своего отца и сбежал, как только ему исполнился двадцать один год. Он учился стричь волосы в парикмахерской в Элджине, штат Иллинойс, где какое-то время посещал бизнес-колледж, затем двинулся на запад, путешествуя частично на велосипеде и по пути подстригая клиентов. Он открыл парикмахерскую в Огдене, штат Юта, который в 1890-х годах был бурно развивающимся пограничным железнодорожным узлом. Затем он снова отправился в путь, возможно, побуждаемый новостями об открытии золота на Аляске. Он компенсировал свои расходы, обрезая свалявшиеся шевелюры и бороды золотодобытчиков в лагерях на юго-востоке штата Вашингтон, и со временем нашел постоянную работу в парикмахерской в Сиэтле. Спустя некоторое время его давняя соседка в Гроув-Сити Эллен Джозефина Хокинс, которая была его подружкой в детские годы и моложе его на три месяца, приехала в Сиэтл на съезд шведских баптистов. Они возобновили знакомство и вскоре поженились.

Позже один из родственников описывал Олофа как очень начитанного человека с высоким интеллектом, хотя его образование было довольно поверхностным. Эллен была живой, веселой и симпатичной, и у нее был неукротимо оптимистичный взгляд на жизнь. Она была третьей по старшинству из десяти детей (четыре мальчика и шесть девочек), и, как позже писал Честер Карлсон, «…ее сестры считали ее очень мудрой и признавали в ней своего рода лидера». У нее также была «великая способность к самопожертвованию ради других и умение стойко переносить трудности жизни».

У Эллен было много возможностей, чтобы продемонстрировать эти благородные качества, потому что совместная жизнь супругов Карлсонов была несчастливой с самого начала. Рождению Честера – в Сиэтле 8 февраля 1906 года – предшествовало рождение мертворожденных мальчика, а затем и девочки. Когда Честер был еще младенцем, у Олофа обнаружился сильный кашель, который сначала приняли за простуду, а затем за воспаление легких, но, что на самом деле оказалось туберкулезом. Олоф также все больше страдал от артрита позвоночника, и вместе обе эти болезни сделали его инвалидом, особенно в последующие годы, когда к ним присоединилась жестокая и длительная депрессия. Честер знал своего отца только как инвалида, никогда как кормильца семьи и впоследствии вспоминал о нем «как о согнувшемся ходячем скелете, который был вынужден проводить большую часть времени, лежа плашмя на спине». В молодости Олоф был красавцем, а в сорок пять выглядел восьмидесятилетним стариком. На семейной фотографии, где Честеру девять лет, Олоф стоит где-то на заднем плане, как привидение с впалыми щеками, повисшее на костылях. Его голова опущена, а подбородок отвис, так как ему трудно дышать. Он выглядит таким старым, что его можно принять за деда своего сына.

Плохое здоровье Олофа сопровождало все детство Честера. В 1909 году, когда Честеру было три с половиной года, Олоф перевез семью в Кингсбург, штат Калифорния, где у одного из его братьев был виноградник и где он надеялся благодаря мягкому климату поправить свое здоровье. Но это не помогло. Через четыре месяца, полагая, что сухой воздух принесет ему облегчение, он снова переезжает с семьей в какой-то религиозный лагерь или санаторий, называемый лагерь «Свобода», в пустыне близ Юмы, штат Аризона. Здесь Честер жил в двухэтажной, с деревянным каркасом палатке, возведенной среди песчаных дюн, а Олоф большую часть дня проводил на кушетке внутри палатки, где было жарко, как в печи, надеясь выжечь болезнь из легких. У него был сильный, мучительный кашель, и каждое усилие вызывало ужасную боль в позвоночнике. Однажды в агонии он внезапно закричал, что ему хочется умереть, и четырехлетний Честер, услышав это, страшно испугался.

В 1910 году, прожив восемь месяцев в Аризоне, Олоф вновь переехал. Честер писал потом: «Мой отец был втянут в этот безумный проект колонизации американских земель, и я подозреваю, что он вслепую потратил на это большую часть из оставшихся сбережений. Мы приехали на участок, расположенный в нескольких сотнях миль по западному побережью Мексики, со всеми нашими пожитками. По прибытии мы обнаружили, что наша "ферма", которую предположительно купил наш отец, была всего лишь участком совершенно бесплодной сухой глины и кактусов».

Участок находился вблизи городка Абуйя, в штате Синалоа. Олоф, который физически уже не мог работать парикмахером, был вовлечен в этот проект частично из-за обещаний получить дешевую рабочую силу из Мексики. Обещания оказались ложными, но не имели отношения к делу, поскольку земля была такой бесплодной, что для ее обработки невыгодно было содержать даже одного работника. Карлсон купил корову и несколько кур, но не было никакой надежды что-либо вырастить на этой земле, и они едва могли прокормить самих себя. Затем начался сезон дождей, и окаменевшая земля превратилась в густую, вязкую грязь. Вода в двух комнатах глиняной хижины, в которой они жили, поднялась на фут, и им приходилось спасаться в кроватях – единственно сухом месте в доме. Корова и куры периодически увязали в грязи, и Эллен приходилось выбираться наружу, чтобы спасти их. И это было еще не худшее. Честер писал: «Здоровье моего отца продолжало ухудшаться. Моя мать заболела малярией, и нас осаждали скорпионы, тарантулы и змеи, похитители кур, а вскоре появилась угроза пострадать от опасностей мексиканской революции».