Контроль особых посещений - [3]

Начальник слушал, всё так же стоя за спиной, но Кире от этого было даже легче: пусть лучше его жуткий «лазерный» взгляд жжёт лопатки, а не глаза. Когда она закончила, Аркан, ещё какое-то время молча топтался сзади, потом вышел наконец вперёд и, остановившись напротив подчинённой, резко развернулся к ней лицом.

— Ответь мне, выдра Косулина, что, согласно инструкции, ты должна была сделать, когда увидела, что дикий дусим сильнее твоего?

— Но, Пал Михалыч, парень же не…

— Я задал тебе вопрос! — гаркнул Аркан — зычно, аж стёкла в окнах звякнули.

— Я должна была стрелять в щенка из боевого пистолета, — вздохнула Кира.

— Так какого ж чёрта ты не стреляла, Косулина?!

Памятуя, как начальник оборвал её объяснение, Кира предпочла промолчать, чтобы не злить его пафосной банальщиной о ценности человеческой жизни. Потому что другой версии, отчего она не достала боевой пистолет, просто не находилось… Ну, вот не смогла отчего-то всадить пулю в парня-щенка и всё… почему-то в тот момент спасти его показалось страшно важным, настолько, что другого выхода, кроме как перевёртыш, не было! И это невзирая на пять лет службы в ОКОПе, на профессиональную деформацию и всё такое… как странно, просто мистика! Что-то будто заставило её поступить не по правилам!

— Молчишь… — констатировал Аркан. — Ну, так я сам за тебя скажу: не выстрелила, ибо повыделываться хотела!

— Пал Михалыч!.. — начала Кира, возмущённая столь гнусным предположением начальства.

— Молчать!! — не дал ей договорить Арбоканов и, подскочив ближе, чем допускали приличия, задышал прямо в лицо: — Класс она решила продемонстрировать! Спасение жизни, ага-ага! Ты что же, Косулина, думаешь, если у тебя лучшие показатели, так ты всесильна?!

— Нет, но…

— «Намокла»! — рявкнул Аркан. — Ты, выдра, «намокла»! Довела дело до перевёртыша! Соображаешь, чем это могло… и ещё может закончиться?!

Кира, разумеется, понимала: не успей она усыпить щенка до превращения, он вырос бы в пса и понёсся к выходу в город, а сама она ничего не успевала сделать, поскольку тоже перекинулась, и требовалось время, чтобы совладать со своим Дусом и вновь стать человеком. Конечно, вряд ли пёс сумел бы покинуть метро — тот же прибежавший Мамонт пристрелил бы его, однако стопроцентной гарантии не было. Но ведь она справилась! Так что же значит…

— Ещё может закончиться? — переспросила она, холодея. — Что вы имеете в виду?

— «Зоосад», Косулина, вот что я имею в виду! Ты можешь угодить прямиком в «зоосад»!

— Нет! — замотала головой Кира. — Помилуйте, Пал Михалыч, у меня же был первый перевёртыш! До этого я никогда…

— А теперь это не важно, Косулина! Руководство ОКОПа приняло решение не дожидаться ни второго, ни третьего, ни двадцать пятого, ты что, забыла? Всё, кончилась ваша выдриная вольница!

— Да я… да у меня же всё под контролем, Пал Михалыч! Мой Дус под полным, абсолютным контролем, честное слово!

— Не знаю, не знаю, Косулина, не тебе это определять!

— Но почему?.. Вы же…

— Вы же, мы же, ты же! — передразнил её Аркан. — Поручителя придётся к тебе приставить, Косулина, вот так-то!

— Поручителя? — Кира сглотнула. — Но, Пал Михалыч…

— Ну что Пал Михалыч, Косулина? А как ты хотела? — голос начальника смягчился. — Так теперь положено, сама знаешь, поэтому давай готовься, поняла? Не слышу ответа!

— Есть готовиться!

— Поручитель уже едет, — кивнул Аркан. — Это Маркольев.

— Владислав Маркольев?! — подчинённая вытаращилась на начальника. — Но… почему? Почему именно он?

— А почему нет? У нас в ОКОПе что, миллион сухих выдр? Ты, вообще, не обнаглела? Выбирать она хочет! А может, тебя просто сразу в «зоосад» отправить?

Кира мрачно уставилась в пол. Всё правильно. Слишком привыкла она за пять лет к тому, что, если справился с перевёртышем, то продолжаешь работать. Но после позапрошлого полнолуния, когда сразу две выдры «утонули», из-за чего пёс вырвался в город и, пока за ним гонялись, загрыз ни в чём не повинного гражданина, всё изменилось.

Теперь, если не хочешь в «зоосад» — докажи, что не верблюд. Для этого правительственный куратор ОКОПа придумал ко всем хоть раз «намокшим» выдрам на время приставлять поручителя-сухаря, чтобы вынес вердикт, можно ли допускать к дежурству проштрафившегося оперативника. Одного такого, после прошлого полнолуния, уже к работе не допустили и отправили прямиком в «зоосад» — Сергея Каренко по прозвищу Кокон, из Третьего подразделения. А определил его туда именно Маркольев. И вот теперь он возьмётся за Косу.

Впрочем, чего удивляться? Сухарей в ОКОПе действительно мало, — и в свете последних решений руководства, у каждого, небось, время по минутам на полгода вперёд расписано — не навыбираешься! Так что деваться некуда — кого назначили, тому и придётся показывать, что полностью вернула контроль. Даже если этот сухарь давно, ещё до всяких поручительств, успел прославиться своей мизантропией, жестокостью и непредсказуемостью. До позапрошлого полнолуния Маркольев, видимо, ни с кем не сработавшись, как-то сумел добиться исключительного права выполнять свои обязанности в одиночку, да и прозвище у него тоже было соответствующее: Кол — ибо втыкает не по-детски. Теперь, однако, и для него кончилась вольница: вменили в обязанность взять напарника и месяц надзирать за ним, чтобы определить степень «мокрючести». Колу наверняка такая перемена не понравилась, но, несмотря на это, ни один окоповец не сомневался в его профессионализме и компетентности. Говорили, что лишённый нормальных эмоций Кол не способен ни на месть, ни на подставы, ни на обычную человеческую вредность, так что опасаться его предвзятости нет причин…