Контракт рисовальщика. Киносценарий - [23]

Мистер Тэлманн. Не больше, чем ваш зад, мадам, после того как мистер Нэвилл использовал его.

Миссис Тэлманн (обходя кровать слева, в то время, как он заходит с другой стороны. Повышая тон). Хотя ваша речь так же груба, как и ваше лицо, Луи, ваши слова днем столь же беспомощны, сколь ваши действия ночью.

Мистер Тэлманн (на самых высоких нотах, простирая руки в ее сторону под балдахином кровати). И ночью, и днем, мадам, ваше поведение вульгарно, а теперь оно запечатлено черным по белому, чтобы все могли любоваться, и когда светит солнце, и когда дует ветер, в жару и в холод… (Отворачивается от нее.)

Миссис Тэлманн (поворачиваясь, чтобы взглянуть в окно; скорее грустно, нежели гневно). Ваша речь, Луи, становится чересчур метеорологической. Вы должны объяснить свои домыслы.

Мистер Тэлманн. Это не домыслы, мадам, а рисунки мистера Нэвилла.

Миссис Тэлманн. Я полагаю, что вы всегда отказывали мистеру Нэвиллу в способности передавать сложные мысли. Что же он натворил на этот раз?

Мистер Тэлманн (продолжая кричать). Дело скорее в том, что он обнажил. (Он бросается на кровать, которая вздрагивает под ним.) Кажется, это была ваша персона.

Миссис Тэлманн (в гневе она бросает веер на подлокотник и возвращается к изножью кровати). Я не имею власти над рисунками мистера Нэвилла. Он рисует, что хочет.

Мистер Тэлманн (приближаясь к ней, все так же вне себя). Ему платят не за то, чтобы он рисовал для своего удовольствия — или для вашего, мадам.

Миссис Тэлманн. Почему вы думаете, что он это делает?

Мистер Тэлманн. Это бросается в глаза!

Миссис Тэлманн. И что же бросается в глаза?

Мистер Тэлманн. То, что видно всему свету.

Миссис Тэлманн. Всему свету! Неужели столько людей знакомы с рисунками? Кто же представляет для вас весь свет?

Мистер Тэлманн. Сеймур, Ноиз, Пуленки.

Миссис Тэлманн. А-а, и что же они видят?

Мистер Тэлманн. Достаточно, мадам, чтобы привести их в восторг: возможность поупражняться в остроумии, поговорить о будущем наследнике… (Он отходит к правому окну.)

Миссис Тэлманн (идя за ним). Или о его отсутствии. Они видят то, что так давно искали, разве не так?

Мистер Тэлманн (поворачиваясь к ней, гневно). А именно?

Миссис Тэлманн (спокойным голосом, неторопливо). Возможность упрекнуть вас за неспособность произвести наследника…

Мистер Тэлманн. Женщина, для этого нужны двое.

Миссис Тэлманн. Именно, сэр. Вы удивляете меня. И при чем здесь мистер Нэвилл?

Мистер Тэлманн. Я мог бы задать этот вопрос вам, мадам. Миссис Тэлманн. Но вы его задали мистеру Ноизу.

Мистер Тэлманн. Он сам указал мне на это.

Миссис Тэлманн. Своим длинным носом он может указать вам, что пожелает.

Она возвращается к кровати. Он за ней. Они садятся на край кровати.

Мистер Тэлманн. Мадам, вам придется посмотреть на рисунки и объяснить, почему приставная лестница так удобно расположена под вашим окном, и почему ваша отвратительная собачонка слоняется у дверей купальни, и почему детали вашего туалета украшают кусты в тисовой аллее.

Миссис Тэлманн (отворачиваясь с отвращением и усталостью, тоном, полным ненависти). Ваш список бесконечен, Луи, как и ваши длинные, чистые, белоснежные бриджи, — но ни в том, ни в другом нет ничего существенного. (Он отходит, как бы пристыженный этими упреками, и садится на стул между окнами. Но она еще не кончила разделываться с ним.) Позвольте спросить вас, может быть, вы объясните, что делали ваши сапоги на пастбище?

Мистер Тэлманн (с лицом, погруженным в тень, хмуро). Это не мои сапоги.

Миссис Тэлманн (на свету). И почему ваша сорочка болтается на живой изгороди около статуи Гермеса?

Мистер Тэлманн. Это не моя сорочка.

Миссис Тэлманн (теперь ее очередь нападать). Неужели вы не видите, куда может завести это домашнее расследование? Вы отвечаете мне так, как я могла бы ответить вам.

Мистер Тэлманн. Но вы не можете отрицать, что это ваша собака…

Миссис Тэлманн (поднимается и снова смело нападает на него). …И если вы в своем последнем обвинении указываете на двусмысленность оброненного зонтика, то вы, сэр, присутствуете на бумаге полностью, в чужой шляпе, в чужом камзоле и уж конечно, с чужой тенью. Вы позируете, втянув колени и выпятив зад, с лицом, напоминающим голландскую фигу, с надменно поджатыми губами и презрительным протестантским свистом… Кстати, Луи, вы всегда говорили, что у мистера Нэвилла нет воображения — он рисует то, что видит. Чей же облик вы тогда копировали? Уж не батюшкин ли? (Она поворачивается и отходит от него; грустно, очень сдержанно.) А свет знает, что он мертв, и еще неизвестно, кто его убил. Свет может усмотреть некий сговор между вами и мистером Нэвиллом, касающийся наследства.

Мистер Тэлманн. Какой позор, мадам, что вы обманываете своего мужа с сыном фермера.

Он поднимается и, опираясь о косяк окна, смотрит в окно.

Миссис Тэлманн (тихо). Вы ведь женились на внучке армейского провиантмейстера. Кроме того, я не сказала ничего такого, что могло бы свидетельствовать о том, что я обманываю вас с мистером Нэвиллом. (Поправляя черные кружевные манжеты; обретая самообладание). Хотя, надеюсь, вы понимаете, что он был нам полезен. Как вы поступили с рисунками?