Конструктор сущностей - [19]

Вдруг вспомнилось, что паркета у него никогда не было, да и вчера она его вроде бы не заметила. Но что о пустом-то думать? Не было -- а вот теперь есть.

Она нехотя одевалась, нехотя правила лицо и размышляла о том, как жить дальше. Не искать же его теперь по городу. Нельзя же так! Я сама виновата, проспала все на свете. Сопела себе без задних ног… это из-за его разговорчиков чудных. Видно, зеркала -- его пунктик.

Мальчик ушел в зеркала. Нарцисс -- любимый цветок. Эх, жизнь-злодейка… Да, но прибрать здесь все-таки надо. Домарафетиться до кондиции. Синичке позвонить: обсудим, повздыхаем, в ранах совместных досыта поковыряемся.

Она вернулась к зеркалу. И вдруг не узнала себя. Совершенно незнакомая дама: загадочная, строгая, царственная на диво… ослепительная дама! В первый момент почувствовала она зависть -- немыслимую зависть к собственному отражению, которая сразу же сменилась горделивой озабоченностью: вот я какая! Полынь я степная…

Сохраниться бы, не расплескать…

Я -- Полынь.

Они меня ищут, а я -- здесь… Ой, да кто ищет-то? Кого ищет?

Боже, о чем я? От мужиков от этих припадочных и сама умом тронешься.

И, привыкая к своему новому воплощению, ощущая себя юной ведьмой, сбросившей с тела и души ненужный кокон, закрыла она футлярчик с тенями, задумалась и начала планировать очередную жизнь.

Вселенная движет нас по поверхности событий, словно океанский лайнер по безбрежным водам. Скрыты бездны, взгляд не проникает в глубину. Что же там, в сокрытом? -- размышляет ныряльщик. -- С чем вернусь? Как угадать? Всплеск. Иной мир. Феерические видения. Сны, озарения -- составляющие особой способности, особой восприимчивости, присущей ныряльщику. В глубинном, в неявившемся разыщет он нужные варианты собственной жизни. Он продолжит их в наступающие времена.

Ночь в окне взвихрилась, тьма клочьями летит, перечеркивая зодиакальные руны; а звезды пляшут и пляшут, разбрасывают искристый пот; завтра взойдут горящие цветы, звездная плазма в бутонах; я не стремлюсь в завтрашний день -- его приход сомнителен. Кто-то возится за спиной моей. Он нашептывает странный текст, который мне совсем не нужен:

– - Вы все, все без исключения, не желая и даже не догадываясь о том, давным-давно стали Спящими. Взяли да и заснули наяву. Вас нисколько не удивляет нелепость приснившегося мира…

Даже если не поверишь, лицом к нему повернешься и, во исполнение неверия, для успокоения сердечного, набьешь шептуну-благожелателю встревоженную глупую морду, -- все равно тоска. Напрасно я роняю ответные слова на стальной пол, напрасно разговариваю с миром сквозь висячее окно. И зеваю, зеваю…

Это сновидение просто, как закон падения. Я наглухо заперт в темном неподвижном сне, в просторе недорисованного пейзажа. Местечко, однако! Кровать и стол посреди равнины. Слева -- бесконечная блистающая желтизна, гладь песчаная или просто золото до горизонта; справа -- заснеженная подлунная тундра, похожая на распластанное привидение, над которым медленно перекатывается и дышит сияние-зверь. Прямо по курсу -- океан чернильной воды, птица с крокодильей головой и два бирюзовых бессильных солнышка над ней. Лишь впечатанный в небо прямоугольник окна за спиной все еще являет мне знакомый ландшафт, но и там непорядок, дикая ночь пожарищ, дрожит луна, искрят звезды, упавшие с небес лучи вспухают вдруг далеким заревом: идет прополка, идет отбор. Там -- донельзя затянувшийся исторический миг, обросший неожиданностями; там чудеса, прорыв в будущее, коннект миров, необъезженные надежды. Кто укротит дикого мустанга? Кто замолвит словечко о нас пред межзвездным сообществом?

Впрочем, все это просто еще один сон. Все, что мы видим, всего лишь наши домыслы, навеянные игрой теней на сомкнутых веках. Я знаю, о чем говорю, и я скажу так: если уж играешь, играй по правилам. Все должны играть по правилам: боги, люди, волки. Потому что нарушителя удаляют с поля, и тогда попадает он в странные индуцированные сны.

И, догадываясь, что он пребывает за гранью жизни, нарушитель начинает осваивать запредельный мир запредельных людей.

Я занимался, я развивался, узнавал скрытое; я узнал, что нет ничего постоянного в постоянстве дней и примет; я понял, что правильный вопрос -- не почему, а как.

Я слишком любил неправильные вопросы.

Вселенская машина движется не во времени, не в пространстве; ее ход -- от состоявшегося к несбывшемуся. Физическое пространство -- океан спящей материи; ментальное пространство -- океан несвершенного. Координаты физического мира, сколько бы измерений вы ему ни приписали, при этом значения не имеют. Шаги судьбы обусловлены волей богов, людей и демонов. В других терминах -- программой, вычислительной средой и реакциями на внешние события. Творец, этот запредельный программист, не интересуется промежуточными этапами человеческой деятельности. Он создал программу, запустил ее и вышел покурить. Миловидные девочки с крылышками, прикрытыми белыми халатиками из облачного ситца, поглядывают на мониторы и болтают о своем, небесном.

Элли смотрела на шар. Шар менял цвет. Стал он багровым, словно раскалился изнутри, и его зловещее свечение пульсировало в такт частому дыханию девочки. Она подняла голову.