Констанция. Книга четвертая - [21]

— Отпусти их! — приказал король слуге. Тот тут же отстегнул поводки, и псы завертелись вокруг короля Витторио. А король сорвался с места и побежал по высокой траве к лошадям. Псы бежали за ним, лаяли, обгоняли его.

Король Витторио, подбежав к лошадям, сходу вскочил в седло, вырвав поводья из рук слуги, и помчался по Долине в сторону леса. Псы бежали за ним, наполняя окрестности звонким радостным лаем

— Боже, зачем ты согласился, Арман? — прошептала Констанция, глядя в глаза своему мужу.

— Но как, дорогая, я мог не согласиться, ведь это приказ короля?!

— Неужели, Арман, ты не понимаешь, что король устроил все это специально, что он просто хочет отправить тебя подальше от двора, чтобы я осталась совсем одна?

— Констанция, не думай о нем так плохо, он не причинит тебе вреда никогда, ведь я хорошо знаю короля.

— Ты знаешь… — горько проронила Констанция, — мне кажется, что я тоже знаю его достаточно хорошо.

— Не надо, дорогая, думать ни о чем плохом все будет прекрасно, я вскоре вернусь. Ведь стать послом короля — это очень большая честь, очень! Об этом мечтают все придворные, а здесь, вот так, король предложил мне…

— Ты глупый, как ребенок, Арман, радуешься собственному горю.

— Да какое же это горе, Констанция?

— Ты, Арман, просто еще до конца не понимаешь, что произошло и зачем король это сделал. Я прошу тебя, уговори короля изменить это решение!

— Но как? Как я могу уговорить его?

— Тогда, Арман, попроси, чтобы он позволил мне поехать с тобой.

— Я попробую, но ведь король говорил, что миссия секретная…

— Попробуй, ты должен это сделать, иначе все может рухнуть.

— Что рухнет, Констанция? О чем ты говоришь? Все придворные смотрели на Констанцию и Армана, понимая, что сейчас между ними что-то происходит, что сейчас они говорят о чем-то очень важном.

А маркиз Лоренцетти, ехидно улыбнувшись, похлопал по плечу барона Леграна.

— Кажется, свершилось, и наш король решил перейти к более активным действиям.

— Что ты имеешь в виду, маркиз? — барон заглянул в глаза своего приятеля.

— Я думаю, граф де Бодуэн на несколько месяцев уедет от двора, король его отошлет с якобы очень секретной миссией, а сам в это время овладеет его женой.

— Да, дорогой, по-моему, твоя догадка абсолютно верна и весь двор станет свидетелем очень интересной истории.

— Я думаю, барон, эта история будет не просто интересной, а…

— Ты хочешь сказать, маркиз, что она будет страшной?

— Зная нашего короля, можно предположить и не такое.

В этот момент громко затрубил охотничий рог, давая сигнал всем придворным собраться к огромному столу, накрытому под невысокими деревьями.

Арман де Бодуэн взял Констанцию под руку.

— Пойдем, дорогая, не стоит ни о чем беспокоиться.

Констанция, опустив голову, покорно двинулась рядом со своим мужем, то и дело поглядывая в ту сторону, куда умчался на вороном жеребце король Пьемонта Витторио. С опушки леса слышался лайсобак, ржание лошади и какие-то радостные бесшабашные крики короля Витторио.

Придворные собрались у стола и принялись за изысканное угощение. Слуги наполняли бокалы вином, подносили разнообразные явства.

А король Витторио в это время спрыгнул с лошади и рухнул на пожелтевшие листья. Он лежал на спине, глядя вверх, его губы шептали:

— Теперь, наконец, ты будешь моей, я добьюсь своего. Да, да, обязательно эта женщина станет моей! И я стану счастлив, я буду упиваться своей победой как тот серый могучий сокол. Я забуду обо всех условностях, забуду о правилах и приличиях. Я мягко коснусь сердца этой женщины, я завладею тобой, Констанция, завладею — и ты будешь моей. Ничто меня не остановит и не Удержит. И плевать, кто что будет говорить, я король и волен поступать так, как мне нравится. Мне надоело соблюдать приличия, надоело бытьзаконопослушным и подавать пример своим придворным. Я хочу жить, ведь я еще силен, мое сердце яростно бьется в груди, — и король Витторио, приложив ладонь к груди, закрыл глаза, прислушиваясь к бешеному стуку своего сердца. Охотничьи псы носились вокруг короля; а он лежал, прикрыв глаза, и ему казалось, что голова Констанции покоится на его плече, а губы женщины шепчут ему на ухо слова любви. И на бледном лицекороля появилась блаженная улыбка.

— Будет так, как я пожелаю! — вскричал король Витторио, вскакивая на ноги. — Я же король!

Он подошел к своей лошади и, не вставляя ногу в стремя, вскочил в седло.

— Вперед! Вперед к счастью! — воскликнул король, пришпоривая жеребца.

— Арман, Арман, пойдем отсюда, — прошептала на ухо своему мужу Констанция, — мне все это ужасно надоело, я хочу хоть немного побыть с тобой, я хочу, чтобы все то время, которое осталось, мы были вместе.

— Да-да, Констанция, но это будет не очень удобно, если мы покинем всех и удалимся. Ведь король может хватиться меня в любой момент.

— Дорогой, но ведь король понимает, что тебе тоже надо собраться, приготовиться к отъезду.

Маркиз Лоренцетти подошел к графу де Бодуэну и Констанции. Он учтиво поклонился женщине, поцеловал ее холеную руку и, заглянув в глаза Арману, произнес:

— Ну что, граф, тебя можно поздравить с назначением?

— Да, — как-то неопределенно пожал плечами граф де Бодуэн.