Конница на войне: История кавалерии с древнейших времен до эпохи Наполеоновских войн - [93]
В XVI в. на полях сражений столкнулись не только две новые тактики, основанные на противоборстве копья и пистолета, но и две социальные системы. Ведь хорошо владеть копьём, иметь хорошего коня и доспехи могли только богатые воины-рыцари, а пистолетом пользовались «простые мужики», не умеющие даже толком сидеть на коне. Тем не менее, борьба велась на равных много лет и окончательную победу не могла одержать ни та, ни другая сторона. Копейный удар был хорош в одних случаях, пистолетная стрельба — в других. Всё зависело от обстоятельств и условий местности.
Эту проблему хорошо освещает Де-ля-Ну (род. в 1531 г.), прозванный своими солдатами «Железная рука» из-за протеза, заменившего потерянную в бою левую руку. Будучи в плену у испанцев (1580—1585 гг.), он написал ряд политических и военных речей под общим названием «Беседы о войне и политике»:
«Среди профессионалов — военных людей считается бесспорно установленным, …, что отряд, вооружённый пиками, должен разбить отряд пистольеров. На этом сходятся испанцы, итальянцы и французы.
Немцы, однако, держатся по этому поводу другого мнения. В эскадроне жандармов, даже если он состоит из дворян, мало храбрых людей, и, когда атака производится развернутой цепью, то скоро в ней образуются пустоты: даже если храбрецы, которые, как общее правило, составляют меньшинство, атакуют энергично, всё же останутся остальные, у которых нет никакой охоты сцепиться с неприятелем: у одного пошла кровь носом, у другого оборвалось стремя или лошадь потеряла подкову, словом, пройдя шагов 200, широкий фронт поредеет и в нём появятся большие проблемы. Это придаёт неприятелю значительную бодрость. Часто из 100 всадников едва 25 действительно дорвутся до неприятельского фронта, а заметив, что их никто не поддерживает, они, переломив свои копья, нанесут 2—3 удара мечом и повернут назад, если их ещё не успели сразить.
Поэтому преимущество рейтаров заключается в их сплочённости; они словно спаяны между собой. Опыт их научил, что сильный всегда побеждает слабого. Даже когда их опрокидывают, они не рассыпаются. Когда же они проделывают свою караколе и подставляют фланг в 20 шагах от неприятеля, чтобы дать залп, заехать назад, зарядить свои пистолеты или достать другие, — тут их не разбивали. Ибо пистолет ведь поражает только на расстоянии трёх шагов, и чтобы опрокинуть отряд, его надо решительно атаковать. Правильного строя надо держаться не только во время боя, но и на походе. Этого-то и не доставало французам; между тем, немцы и на походе строго следили за тем, чтобы каждый оставался на своём месте».
«Если бы вздумали возражать, …, что построение развёрнутым фронтом даёт возможность зайти неприятельскому эскадрону во фланги, то этим мало что выиграешь, ибо в плотную колонну глубоко проникнуть нельзя.
Если же конных копейщиков построить более глубокой колонной, то пользоваться копьями смогут лишь первые шеренги; следующие за ними в общей свалке ничего со своими копьями не в состоянии сделать, и им ничего другого не остаётся, как бросить их и взяться за шпаги. Именно в рукопашном бою пистольер всего опаснее; в то время как копейщик может нанести только один удар своим копьём, пистольер выпускает свои 6—7 выстрелов, и эскадрон как бы в огне» (195, с. 124-125).
Рейтары были не единственным видом кавалерии в германской армии. Вместе с ними использовались старые ордонансовые роты, состоящие из жандармов и стрелков. Как пишет посланник Венеции Мочениго:
«Последние… носят панцирь и вооружены лёгкими копьями и кремнёвыми пистолетами, они строятся тесными шеренгами и превосходно сохраняют порядок» (196, с. 113).
Однако, именно рейтары произвели особое впечатление на всю Европу. И в первую очередь тем, что их создание обошлось Имперскому Дому намного дешевле, чем создание ордонансовых рот. Они не нуждались в ценных породистых лошадях, дорогом вооружении; лишь немногие из рейтар (стоящие впереди) были снабжены касками и кирасами, из-за чего их часто называли кирасирами[124] (196, с. 120). Покупка пистолетов обходилась государству гораздо дешевле, чем всё вышеназванное снаряжение. А самое главное, рейтары не нуждались в долгосрочном обучении.
Генрих II Французский для войны с Испанией и Англией (1558 г.) нанял немецких рейтар к себе на службу. Заодно он приказал перенимать французским всадникам новую манеру боя.
Рейтар пригласил на службу и противник Генриха — испанский король Филипп II. По их образцу стали создаваться испанские эскадроны — ферраруоли, названные так из-за коротких плащей, ими носимых. Новый вид конницы вытеснил стратиотов и в Испании.
В середине XVI в. появляются драгуны — ездящая пехота. Хотя прецеденты, когда кавалерия спешивалась в схватке с пехотой, случались и раньше. О том есть сведения у Макиавелли:
«Когда герцогу Миланскому Филиппо Мария Висконти пришлось иметь дело с 18 000 швейцарцев, он послал против них своего полководца графа Карминьола. Тот выступил с 6000 конницы и небольшим отрядом пехоты и при встрече был с большим уроном отбит. Карминьола как человек опытный, сейчас же понял тайну силы неприятельского оружия, его превосходства над конницей и слабости кавалерии перед таким построением пехоты. Он собрал свои войска, снова выступил против швейцарцев, велел своим всадникам спешиться при соприкосновении с врагами и в бою они перебили их всех; так что уцелело только 3000, которые увидели, что помощи ждать неоткуда, побросали оружие и сдались» (68, с. 62).
