Первобытный человек, впервые взявший в руки палку и нанесший ею удар, сам того не сознавая, стал основоположником фехтования. Конечно, такие действия еще нельзя назвать боевым искусством, но логика подсказывает, что первые навыки фехтования человек получил уже в каменном веке, защищая от врагов себя и членов своего племени.
Со временем оружие совершенствовалось и, чтобы успешно применять его на охоте и в бою, приходилось подолгу тренироваться — ведь больше шансов выжить получал тот, кто лучше владел своим оружием.
С образованием первых государств война неизбежно стала явлением массовым. Исход сражения чаще решали не одиночные поединки (хотя и такое бывало), а противоборство целых армий более или менее подготовленных воинов, имеющих свою боевую тактику. В общем сражении воин-одиночка, каким бы он ни был искусным бойцом, отходит на второй план, так как он чаще всего не в состоянии изменить результат битвы (такую возможность, конечно, нельзя не допускать вовсе, но подобные случаи следует считать исключением).
В данной книге будет рассмотрен чисто механический аспект битвы, либо поединка: какими приемами или уловками пользовались бойцы; какую тактику применяли отдельные отряды и армии разных народов в различные исторические эпохи.
Информации такого рода сохранилось чрезвычайно мало. Древних авторов больше интересовала психологическая сторона событий (разумеется, тоже немаловажная). Аппиан, Арриан, Тит Ливии, Плутарх, Корнелий Непот и другие историки, описывая войны и сражения, мало внимания уделяли механике боя: с их точки зрения, знание техники битвы было фактом естественным, а потому центральное место в их произведениях занимали эмоции. Даже такие прагматики и знатоки военного дела, как Ксенофонт и Юлий Цезарь в своих трудах чисто практических аспектов вопроса не касаются, основное внимание уделяя диалогам и политике.
Это тема почти не затрагивалась в советской и российской литературе до 1997 года, когда вышли в свет 4 тома «Истории боевых искусств» под общей редакцией Г. К. Панченко, достаточно убедительного, хотя и несколько отрывочного в исследовательском плане, произведения.
В книге, лежащей перед Вами, мы не касаемся военной истории таких стран как Китай, Индия, Япония, Америка, островных государств Океании и посвящаем ее технике боя армий Евразийского материка.
Древнейшими государственными образованиями на Ближнем Востоке в современной исторической литературе традиционно считаются Шумер, занимавший южную часть Месопотамии между реками Тигр и Евфрат; Египет, растянувшийся вдоль реки Нил и занимавший почти все прилегавшие к ней территории; и Элам, располагавшийся в юго-западной части современного Ирана. Эти государства развивались параллельно на рубеже IV–III тысячелетий до н. э. (хронология дается приблизительная, так как до сих пор ученые-специалисты не пришли к единому мнению относительно последовательности событий того времени).
О государственном устройстве этих стран написано достаточно много, в данной работе мы этого вопроса разбирать не будем. Что касается их военной организации — эта информация отрывочна и не всегда верна. Вот как описывается войско Шумера в книге «История древнего мира. Ранняя древность»:
«…Войско правителя шумерского нома этого времени состояло из сравнительно небольших отрядов тяжеловооруженных воинов. Помимо медного конусообразного шлема, они были защищены тяжелыми войлочными бурками с большими медными бляхами или же огромными медно-кованными щитами, сражались они сомкнутым строем, причем задние ряды, защищенные щитами переднего ряда, выставляли вперед, как щетину, длинные копья. Существовали и примитивные колесницы на сплошных колесах, запряженные, по-видимому, онаграми (лошадь еще не была одомашнена, но возможно, что в горных районах Передней Азии уже отлавливались кобылы для скрещивания с ослами) или крупными полудикими ослами, с укрепленными на передке колесницы колчанами для метания дротиков.
В стычках между такими отрядами потери были относительно невелики — убитые насчитывались не более чем десятками. Воины этих отрядов получали наделы на земле храмов или на земле правителя и в последнем случае были преданы ему. Но лугаль (правитель) мог поднять и народное ополчение как из зависимых людей храма, так и из свободных общинников, ополченцы составляли легкую пехоту и были вооружены короткими копьями» (см.64).
По мнению авторов, когда шумерским городам пришлось столкнуться с семитскими племенами Аккада[1], где около 2334 г. до н. э. царем стал Саргон Древний, военная обстановка складывалась следующим образом:
«… Не имея корней в традиционных номах, не будучи связан с их храмами и знатью, Саргон, по-видимому, опирался на более или менее добровольное народное ополчение. Традиционной тактике стычек между небольшими тяжеловооруженными отрядами, которые сражались в сомкнутом строю, Саргон и его преемники противопоставили тактику больших масс легковооруженных подвижных воинов, действующих цепями или врассыпную. Шумерские пугали из-за отсутствия в Шумере достаточно гибких и упругих сортов дерева для луков совершенно отказались от стрелкового оружия; Саргон и Саргониды, напротив, придавали большое значение лучникам, которые были способны издалека осыпать неповоротливые отряды щитоносцев и копьеносцев тучей стрел и расстраивать их, не доходя до рукопашной. Очевидно, либо Саргон имел доступ к зарослям тиса (или лещины) в предгорьях Малой Азии или Ирана, либо в его время был изобретен составной, или клееный, лук из рога, дерева и жил. Хороший лук — это грозное оружие, которое бьет в цель на 200 м и более; из него можно делать 5–6 выстрелов в минуту при запасе стрел в колчане от 30 до 50; на близком расстоянии стрела пробивает толстую доску» (64)
