Кони - [23]
Через день помещения Петербургского окружного суда и Судебной палаты были освящены. Воспитанники Училища правоведения пожертвовали образ с лампадою.
В день рождения императора, 17 апреля, около часа дня с горельефа над воротами старого арсенала сняли покрывало. Золотыми буквами горели слова: «Правда и милость да царствует в судах».
Принц Ольденбургский, митрополит, английский и французский послы, русские вельможи, министры въехали в ворота. Замятнин произнес взволнованную торжественную речь.
«Завязывая свои глаза, — сказал он судьям, — пред всякими посторонними и внешними влияниями, вы тем полнее раскрываете внутренний очи совести и тем беспристрастнее будете взвешивать правоту или неправоту подлежащих вашему обсуждению требований и деяний…»
Будущее покажет, кто из вершителей суда последует этому красивому и благородному призыву. А пока столица праздновала. Вечером в городе зажгли иллюминацию — по краям тротуаров, распространяя чад, пылали плошки. Каждый домовладелец был обязан снять обычные фонари и вставить вместо них фигурные, в виде звезд. На зданиях, принадлежащих городу или казне, светились императорские вензеля под короной: Георгий Победоносец на коне, поражающий своим метким копьем змея.
«…в различных собраниях были устроены многолюдные банкеты, на которых тосты в честь и за процветание нового суда и его державного насадителя вызывали бурные восторги…»
Служба в Петербургской Судебной палате тоже продолжалась недолго — в декабре Кони переводят в Москву, секретарем при прокуроре Московской судебной палаты Д. А. Ровинском. Это было, хоть и небольшое, повышение. Однако назначение на должность произошло уже после того, как Кони приехал в Москву. Он писал, что был назначен «по выбору товарищей, согласно с заведенным Ровинским обычаем». Что побудило Кони уехать из Петербурга, сказать трудно. Хотя вполне возможно, что Министерство юстиции сочло необходимым пополнить Московские судебные установления за счет способных молодых сотрудников столичного суда. А можно предположить, что виною переезда оказалась так понравившаяся ректору и напечатанная в «Приложениях к Московским университетским известиям» диссертация «О праве необходимой обороны»…
20 сентября Анатолий Кони получил официальное приглашение от товарища министра народного просвещения И. Д. Делянова, временно замещавшего министра Д. А. Толстого.
В приемной департамента у Чернышева моста на Фонтанке толпились посетители. Кони уже приготовился к долгому ожиданию, но тут из кабинета вышел Делянов. Он был знаком с отцом Анатолия Федоровича, а его самого знал еще с гимназии.
— Посмотрите-ка, что вы наделали! — сказал Иван Давидович, уведя Кони в пустую комнату и положив перед ним тоненькую папку «дела». — Пока вы читаете, я займусь посетителями.
Чиновник Главного управления по делам печати, по фамилии Смирный, изучив диссертацию «О праве необходимой обороны», обращал внимание начальства на предосудительность и несвоевременность «проводить» взгляды на неприкосновенность домашнего очага и на возможность защиты его при беззаконных действиях власти. Особенно встревожил Смирного и других чиновников тезис автора кандидатского рассуждения о том, что «Власть не может требовать уважения к закону, когда сама его не уважает, граждане вправе отвечать на ее требования: «врачу, исцелися сам», и революция является последним средством защиты от своеволия власти.
Только приняв во внимание, что «Московские университетские известия», где опубликована диссертация, издание сугубо специальное, управление по делам печати посчитало, что автора и издание можно не наказывать. Министр внутренних дел Валуев утвердил заключение и передал на усмотрение министра народного просвещения.
«Как же так? — думал Кони, еще и еще раз перечитывая листки дела. — Выходит, что, провозгласив борьбу с безсудьем и безгласностью, правительство пошло лишь до известного предела? Человек по-прежнему беззащитен перед лицом агентов власти! У него отнимают последнее средство защиты — право необходимой обороны. Даже запрещают говорить об этом».
— Ну, что вы скажете? — Раздумья Кони прервал снова вошедший в комнату Делянов. — А? Разве можно писать такие вещи?!
— Можно и должно, — твердо ответил Кони, — когда разрабатывается научный вопрос.
Он стал доказывать товарищу министра, что не выдумывал новых теорий, что все эти мысли уже высказаны зарубежными очень известными авторами, что некоторые из книг допущены цензурою и в России.
— Друг мой, — качал головой Делянов. — Осмотрительность — мать благополучия.
— Иван Давидович! Да ведь тему эту мне утвердил профессор! — горячился Анатолий. — И ректор написал на диссертации: «весьма почтенный труд…»
— А все-таки надо бы писать поосторожней. Сергей Иванович Баршев, такой мудрый человек, и вдруг проморгал. А нам неприятности. Валуев говорил по вашему делу со мною. Он желает, чтобы мы обязали вас не распространять вашу «необходимую оборону» в отдельном издании.
Кони объяснил, что получил всего пять оттисков. Один из них подарил отцу, остальные ближайшим друзьям по университету.
— Ну да! Конечно, — ответил своим певучим бабьим голосом Делянов. — А все-таки надо бы писать поосто-рожней!.. Ну, прощайте! А мы так Валуеву и напи-шем, — и од прикоснулся гладко выбритой щекой к щеке Копи, что означало у него поцелуй.
Знаменитый сыщик Владимир Фризе — неизменный герой произведений известного писателя Сергея Высоцкого — расследует самые запутанные преступления, которые порой не под силу распутать следственным органам. В романе «В интересах следствия» произошло ограбление квартиры известного московского коллекционера. Оперативники бессильны. И тогда коллекционер обращается к знаменитому сыщику с просьбой разыскать украденную коллекцию «малых голландцев».
В однотомник известного прозаика, мастера детективного жанра Сергея Высоцкого вошли роман «Не загоняйте в угол прокурора», повести «Третий дубль» и «Недоразумение». Произведения отличают острая фабула, крутой, напряженный сюжет.
Подвозя летним вечером солидного капитана дальнего плавания, молодой питерский таксист Евгений и не подозревал, что на самом деле перед ним матерый рецидивист, орудием в руках которого ему, Евгению, суждено стать...
Высокий гражданственный пафос повести "Смерть транзитного пассажира" заключен в твердом убеждении автора: человек, предавший Отечество, не имеет права называться человеком…
Отправившись ранним утром на рыбалку, обычный дачник становится свидетелем того, как машина сбивает на шоссе мужчину.Он бежит в ближайший санаторий вызвать скорую, а когда возвращается с врачом, то видит, что жертва дорожного происшествия исчезла.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Русского писателя Александра Грина (1880–1932) называют «рыцарем мечты». О том, что в человеке живет неистребимая потребность в мечте и воплощении этой мечты повествуют его лучшие произведения – «Алые паруса», «Бегущая по волнам», «Блистающий мир». Александр Гриневский (это настоящая фамилия писателя) долго искал себя: был матросом на пароходе, лесорубом, золотоискателем, театральным переписчиком, служил в армии, занимался революционной деятельностью. Был сослан, но бежал и, возвратившись в Петербург под чужим именем, занялся литературной деятельностью.
«Жизнь моя, очень подвижная и разнообразная, как благодаря случайностям, так и вследствие врожденного желания постоянно видеть все новое и новое, протекла среди таких различных обстановок и такого множества разнообразных людей, что отрывки из моих воспоминаний могут заинтересовать читателя…».
Творчество Исаака Бабеля притягивает пристальное внимание не одного поколения специалистов. Лаконичные фразы произведений, за которыми стоят часы, а порой и дни титанической работы автора, их эмоциональность и драматизм до сих пор тревожат сердца и умы читателей. В своей уникальной работе исследователь Давид Розенсон рассматривает феномен личности Бабеля и его альтер-эго Лютова. Где заканчивается бабелевский дневник двадцатых годов и начинаются рассказы его персонажа Кирилла Лютова? Автобиографично ли творчество писателя? Как проявляется в его мировоззрении и работах еврейская тема, ее образность и символика? Кроме того, впервые на русском языке здесь представлен и проанализирован материал по следующим темам: как воспринимали Бабеля его современники в Палестине; что писала о нем в 20-х—30-х годах XX века ивритоязычная пресса; какое влияние оказал Исаак Бабель на современную израильскую литературу.
Туве Янссон — не только мама Муми-тролля, но и автор множества картин и иллюстраций, повестей и рассказов, песен и сценариев. Ее книги читают во всем мире, более чем на сорока языках. Туула Карьялайнен провела огромную исследовательскую работу и написала удивительную, прекрасно иллюстрированную биографию, в которой длинная и яркая жизнь Туве Янссон вплетена в историю XX века. Проведя огромную исследовательскую работу, Туула Карьялайнен написала большую и очень интересную книгу обо всем и обо всех, кого Туве Янссон любила в своей жизни.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Судьба Рембрандта трагична: художник умер в нищете, потеряв всех своих близких, работы его при жизни не ценились, ученики оставили своего учителя. Но тяжкие испытания не сломили Рембрандта, сила духа его была столь велика, что он мог посмеяться и над своими горестями, и над самой смертью. Он, говоривший в своих картинах о свете, знал, откуда исходит истинный Свет. Автор этой биографии, Пьер Декарг, журналист и культуролог, широко известен в мире искусства. Его перу принадлежат книги о Хальсе, Вермеере, Анри Руссо, Гойе, Пикассо.
Эта книга — наиболее полный свод исторических сведений, связанных с жизнью и деятельностью пророка Мухаммада. Жизнеописание Пророка Мухаммада (сира) является третьим по степени важности (после Корана и хадисов) источником ислама. Книга предназначена для изучающих ислам, верующих мусульман, а также для широкого круга читателей.
Сергея Есенина любят так, как, наверное, никакого другого поэта в мире. Причём всего сразу — и стихи, и его самого как человека. Но если взглянуть на его жизнь и творчество чуть внимательнее, то сразу возникают жёсткие и непримиримые вопросы. Есенин — советский поэт или антисоветский? Христианский поэт или богоборец? Поэт для приблатнённой публики и томных девушек или новатор, воздействующий на мировую поэзию и поныне? Крестьянский поэт или имажинист? Кого он считал главным соперником в поэзии и почему? С кем по-настоящему дружил? Каковы его отношения с большевистскими вождями? Сколько у него детей и от скольких жён? Кого из своих женщин он по-настоящему любил, наконец? Пил ли он или это придумали завистники? А если пил — то кто его спаивал? За что на него заводили уголовные дела? Хулиган ли он был, как сам о себе писал, или жертва обстоятельств? Чем он занимался те полтора года, пока жил за пределами Советской России? И, наконец, самоубийство или убийство? Книга даёт ответы не только на все перечисленные вопросы, но и на множество иных.
Жизнь Алексея Толстого была прежде всего романом. Романом с литературой, с эмиграцией, с властью и, конечно, романом с женщинами. Аристократ по крови, аристократ по жизни, оставшийся графом и в сталинской России, Толстой был актером, сыгравшим не одну, а множество ролей: поэта-символиста, писателя-реалиста, яростного антисоветчика, национал-большевика, патриота, космополита, эгоиста, заботливого мужа, гедониста и эпикурейца, влюбленного в жизнь и ненавидящего смерть. В его судьбе были взлеты и падения, литературные скандалы, пощечины, подлоги, дуэли, заговоры и разоблачения, в ней переплелись свобода и сервилизм, щедрость и жадность, гостеприимство и спесь, аморальность и великодушие.