Кони - [142]
Позже Мария Гавриловна узнала, что статью написали по просьбе Сандуновой… Ум? сколько лет они дружили с Анатолием Федоровичем, сколько переговорили о разном, но никогда про размолвку с Ириной Семеновной Савина не упоминала. А вот сейчас, словно кто за язык дернул.
«Характер у меня вконец испортился, — подумала Мария Гавриловна. — А как она еще тогда мне сказала: «Смазливая рожица не есть еще талант». И ведь права.
— Мама была женщиной вспыльчивой. Но доброй в душе. И отходчивой, — проговорил Анатолий Федорович. — Я помню ее поездку в Минск. Из императорского театра она ушла. Играла где придется. Комических старух…
— С каким благоговением я гляжу на ваш письменный стол, — неожиданно сказала Савина и провела ладонью по зеленому сукну. — Наверное, он особый, помотает вам колдовать над словом.
— А вы садитесь за него, может, он и вам поможет? — предложил Кони.
— Вы хитрец, вам сотрудницы жизни помогают.
Анатолий Федорович весело рассмеялся.
— Сегодня даже на здоровье не жалуетесь, — сказала Савина. — И правильно. Чего о болезнях вспоминать…
— Русский человек о своих болезнях любит поговорить, что англичанин о погоде. — Анатолий Федорович поднялся с кресла, подошел к столу. Взял несколько страниц корректуры. — Я, знаете ли, всегда удивлялся Ивану Сергеевичу — как мужественно переносит он свои болезни. И написал об этом в своих воспоминаниях…
— Жду, жду с нетерпением, когда же вы начнете мне их читать, — сказала Савина и требовательно посмотрела на Кони.
— Когда вы, милая Мария Гавриловна, сядете в кресло и приготовитесь слушать. — Кони бегло просмотрел корректуру, что-то выискивая в ней. Наконец сказал: — Вот, нашел про болезни и про нас с вами: «В этот свой приезд он очень мучился припадками подагры и однажды просидел несколько дней безвыходно в тяжелых страданиях, к которым относился, впрочем, с большим юмором, выгодно отличаясь в этом отношении от многих весьма развитых людей, которые не могут удержаться, чтобы прежде всего не нагрузить своего собеседника или посетителя целой массой сведений о своих болезненных ощущениях, достоинствах врачей и качествах прописанных медикаментов». — Кони посмотрел на свою гостью.
— То был Тургенев, — задумчиво сказала Савина. — Особенный человек.
Когда Анатолий Федорович прочитал всю статью, Мария Гавриловна сказала:
— Спасибо вам. Сидела бы и слушала об Иване Сергеевиче бесконечно. А как раздражают меня неблагодарные люди, которые своими развязными воспоминаниями тревожат его память! Несчастные знаменитости не имеют собственности и должны отдавать на суд и на потеху толпы свою душу и сердце!
— Да, — кивнул Кони. — Помните, какие мерзости написала о нем дочь Виардо! Будто бы Иван Сергеевич жил на счет «ейной маменьки», объедал и опивал ее! Даже немцы за него вступились, доказав, что он этой даме только в последние годы жизни передал не менее семидесяти тысяч…
— Анатолий Федорович, милый! Пристают сейчас ко мне газетчики с письмами Ивана Сергеевича. Ссылаются на двадцатипятилетие со дня кончины. Что делать? Ведь я их хранила свято. Только вам показала одно письмо… Его-то я и сожгла. Даже вас не послушала. А как быть с остальными?
— Печатать, Савушка. Я напишу к ним предисловие, — мягко сказал Кони. — Если буду жив…
Переписка И. С. Тургенева и М. Г. Савиной была издана с предисловием и под редакцией почетного академика А. Ф. Кони, при ближайшем сотрудничестве А. Е. Молчанова в Петрограде в 1918 году… А в 1938 году вышел маленький томик «М. Савина и А. Кони». Томик этот читается с захватывающим интересом. И словно живыми предстают перед нами актриса и знаменитый юрист, а вместе с ними и само время.
…Потом они пили чай, и старая Катя, Катерина Андреевна Пулликс, прослужившая у Кони уже почти тридцать лет, кочуя с ним с квартиры на квартиру, ворчливо выговаривала Мария Гавриловне за ее редкие визиты.
И снова разговор обращался вокруг одной, дорогой для обоих темы — Тургенев, которому они остались верны до самой смерти.
Савина — Кони.
2. Х.1909
«Дорогой Анатолий Федорович.
Возвращаю статью, прочитанную мною с превеликим негодованием. Какая цель подобного писания? Кто такой «Борис Садовский»? И почему он компилирует только худое о Тургеневе? Почему через двадцать пять лет после смерти понадобилось обливать помоями такое имя?.. Под видом «чрезвычайного интереса» анатомирует душу, и в большинстве случаев — грязным ножом. «Какой смелый русский народ» — повторяю я за Гоголем».
Кони — Савиной.
1.26.1913
«Дорогая Мария Гавриловна, — запряженный в ярмо заседаний Госуд. Совета, я лишен возможности поздравить Вас лично с наступающим днем Вашего Ангела, по шлю Вам самые горячие пожелания здоровья, душевного спокойствия и всего, что есть на божьем свете хорошего. В нынешнем году исполняется 30 лет нашего личного знакомства: благодарю Вас сердечно за все отрадное, яркое и светлое, что я из него извлек».
Не все «выходы в свет» и не все посетители в гостеприимной квартире Анатолия Федоровича были в равной степени приятны и желанны. Иногда приходил «в неурочное время» и подолгу сидел А. Н. Куломзин, самонадеянно распространяясь о своих планах написать большую книгу о Христе. Неожиданно прерывая свой рассказ и понизив голос, советовал:
Знаменитый сыщик Владимир Фризе — неизменный герой произведений известного писателя Сергея Высоцкого — расследует самые запутанные преступления, которые порой не под силу распутать следственным органам. В романе «В интересах следствия» произошло ограбление квартиры известного московского коллекционера. Оперативники бессильны. И тогда коллекционер обращается к знаменитому сыщику с просьбой разыскать украденную коллекцию «малых голландцев».
В однотомник известного прозаика, мастера детективного жанра Сергея Высоцкого вошли роман «Не загоняйте в угол прокурора», повести «Третий дубль» и «Недоразумение». Произведения отличают острая фабула, крутой, напряженный сюжет.
Подвозя летним вечером солидного капитана дальнего плавания, молодой питерский таксист Евгений и не подозревал, что на самом деле перед ним матерый рецидивист, орудием в руках которого ему, Евгению, суждено стать...
Высокий гражданственный пафос повести "Смерть транзитного пассажира" заключен в твердом убеждении автора: человек, предавший Отечество, не имеет права называться человеком…
Отправившись ранним утром на рыбалку, обычный дачник становится свидетелем того, как машина сбивает на шоссе мужчину.Он бежит в ближайший санаторий вызвать скорую, а когда возвращается с врачом, то видит, что жертва дорожного происшествия исчезла.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Джон Нейхардт (1881–1973) — американский поэт и писатель, автор множества книг о коренных жителях Америки — индейцах.В 1930 году Нейхардт встретился с шаманом по имени Черный Лось. Черный Лось, будучи уже почти слепым, все же согласился подробно рассказать об удивительных визионерских эпизодах, которые преобразили его жизнь.Нейхардт был белым человеком, но ему повезло: индейцы сиу-оглала приняли его в свое племя и согласились, чтобы он стал своего рода посредником, передающим видения Черного Лося другим народам.
Аннотация от автораЭто только кажется, что на работе мы одни, а дома совершенно другие. То, чем мы занимаемся целыми днями — меняет нас кардинально, и самое страшное — незаметно.Работа в «желтой» прессе — не исключение. Сначала ты привыкаешь к цинизму и пошлости, потом они начинают выгрызать душу и мозг. И сколько бы ты не оправдывал себя тем что это бизнес, и ты просто зарабатываешь деньги, — все вранье и обман. Только чтобы понять это — тоже нужны и время, и мужество.Моя книжка — об этом. Пять лет руководить самой скандальной в стране газетой было интересно, но и страшно: на моих глазах некоторые коллеги превращались в неопознанных зверушек, и даже монстров, но большинство не выдерживали — уходили.
Эта книга воссоздает образ великого патриота России, выдающегося полководца, политика и общественного деятеля Михаила Дмитриевича Скобелева. На основе многолетнего изучения документов, исторической литературы автор выстраивает свою оригинальную концепцию личности легендарного «белого генерала».Научно достоверная по информации и в то же время лишенная «ученой» сухости изложения, книга В.Масальского станет прекрасным подарком всем, кто хочет знать историю своего Отечества.
В книге рассказывается о героических боевых делах матросов, старшин и офицеров экипажей советских подводных лодок, их дерзком, решительном и искусном использовании торпедного и минного оружия против немецко-фашистских кораблей и судов на Севере, Балтийском и Черном морях в годы Великой Отечественной войны. Сборник составляют фрагменты из книг выдающихся советских подводников — командиров подводных лодок Героев Советского Союза Грешилова М. В., Иосселиани Я. К., Старикова В. Г., Травкина И. В., Фисановича И.
Встретив незнакомый термин или желая детально разобраться в сути дела, обращайтесь за разъяснениями в сетевую энциклопедию токарного дела.Б.Ф. Данилов, «Рабочие умельцы»Б.Ф. Данилов, «Алмазы и люди».
Судьба Рембрандта трагична: художник умер в нищете, потеряв всех своих близких, работы его при жизни не ценились, ученики оставили своего учителя. Но тяжкие испытания не сломили Рембрандта, сила духа его была столь велика, что он мог посмеяться и над своими горестями, и над самой смертью. Он, говоривший в своих картинах о свете, знал, откуда исходит истинный Свет. Автор этой биографии, Пьер Декарг, журналист и культуролог, широко известен в мире искусства. Его перу принадлежат книги о Хальсе, Вермеере, Анри Руссо, Гойе, Пикассо.
Эта книга — наиболее полный свод исторических сведений, связанных с жизнью и деятельностью пророка Мухаммада. Жизнеописание Пророка Мухаммада (сира) является третьим по степени важности (после Корана и хадисов) источником ислама. Книга предназначена для изучающих ислам, верующих мусульман, а также для широкого круга читателей.
Сергея Есенина любят так, как, наверное, никакого другого поэта в мире. Причём всего сразу — и стихи, и его самого как человека. Но если взглянуть на его жизнь и творчество чуть внимательнее, то сразу возникают жёсткие и непримиримые вопросы. Есенин — советский поэт или антисоветский? Христианский поэт или богоборец? Поэт для приблатнённой публики и томных девушек или новатор, воздействующий на мировую поэзию и поныне? Крестьянский поэт или имажинист? Кого он считал главным соперником в поэзии и почему? С кем по-настоящему дружил? Каковы его отношения с большевистскими вождями? Сколько у него детей и от скольких жён? Кого из своих женщин он по-настоящему любил, наконец? Пил ли он или это придумали завистники? А если пил — то кто его спаивал? За что на него заводили уголовные дела? Хулиган ли он был, как сам о себе писал, или жертва обстоятельств? Чем он занимался те полтора года, пока жил за пределами Советской России? И, наконец, самоубийство или убийство? Книга даёт ответы не только на все перечисленные вопросы, но и на множество иных.
Жизнь Алексея Толстого была прежде всего романом. Романом с литературой, с эмиграцией, с властью и, конечно, романом с женщинами. Аристократ по крови, аристократ по жизни, оставшийся графом и в сталинской России, Толстой был актером, сыгравшим не одну, а множество ролей: поэта-символиста, писателя-реалиста, яростного антисоветчика, национал-большевика, патриота, космополита, эгоиста, заботливого мужа, гедониста и эпикурейца, влюбленного в жизнь и ненавидящего смерть. В его судьбе были взлеты и падения, литературные скандалы, пощечины, подлоги, дуэли, заговоры и разоблачения, в ней переплелись свобода и сервилизм, щедрость и жадность, гостеприимство и спесь, аморальность и великодушие.