Конго глазами художника - [26]
Меня явно принимали за белого знахаря. Люди шли ко мне со своими хворями, чтобы я их исцелил. Мои слова о том, что я не понимаю в болезнях, никого не убеждали. И чтобы не уронить себя в их глазах, я щедрой рукой раздавал хинин и аспирин.
Одна женщина принесла своего сынишку, у него зияла на ноге отвратительная язва.
— Мосье, он умрет, если оставить его без лечения.
Она смотрела на меня с мольбой. Ребенок был в; очень скверном состоянии, горячий от температуры, глаза совсем потухли.
— Нзиколи, освободи заднее сиденье. Отвезем мальчика в диспансер.
Но это оказалось не так просто, как я воображал. Тотчас среди родии нашлось четверо желающих ехать с нами. Я попытался им втолковать, что болен-то мальчик, только он нуждается в лечении, а машина маленькая и у нас много багажа. В лучшем случае найдется место для матери. После многочасовых переговоров они наконец уступили. Все равно им нечего было делать на миссионерской станции, просто захотелось прокатиться.
Мы тщательно уложили наши вещи, чтобы не разбить ничего на ухабах. Женщина села в машину, взяла малыша на руки, и мы попрощались с жителями деревни. Затопленный участок почти высох, к тому же в самых коварных местах были настелены жерди и ветки.
В машине царила нестерпимая жара. Зловоние от язвы на ноге мальчика то и дело вынуждало меня высовывать голову в окошко. В деревнях нас окликали, махали руками, просили подвезти: «Возьмите меня с собой!»
Поздно вечером, запаренный, с онемевшей шеей, дико грязный, я подъехал к диспансеру. Малыш спал. Мать спала. Нзиколи спал. Я разбудил чернокожего санитара. Он принял наших пассажиров, и мы с Нзиколи покатили в ночи дальше, в Умвуни.
СНЫ В МБУТУ
Я просыпаюсь от того, что наружная дверь скребет по глиняному полу. В соседней комнате начинает греметь посуда. Чувствую влажное дыхание тоскливого серого рассвета. Рань безбожная. Эмалированный таз на полу — грязно-серый. Одежда лежит там, куда я ее швырнул, на пустой коробке из-под мыла.
Потолок черный, висят рваные пряди паутины.
— Нзиколи!
— Да.
— Мботе, са ва!
— Да.
Спальный мешок — хранилище чудесного тепла. Неохотно выбираюсь из него, сую ноги в холодные как лед сандалии, бреду на улицу.
— Хорошо поспал, Нзиколи?
— Да.
Земля окутана туманом. Над ним серыми силуэтами торчат крыши и макушки деревьев. С бананов падают капли влаги. Цвет толстых стеблей — от желто-зеленого до черной сепии, они поблескивают, как китайский лак. Обвисшие листья поседели от росы, старая прель чмокает и чавкает. Мне зябко от утренней свежести. Нзиколи подает в стаканах бодрящий кофе. Сидим за столом друг против друга. Нзиколи кладет себе двенадцать кусков сахару. Рассеянно помешиваем кофе и без слов выпиваем его. Настроение не ахти какое, мы еще не проснулись как следует, говорить не хочется.
Но надо готовить машину и багаж для нового маршрута. Вынимаем заднее сиденье, укладываем грозди бананов, спальный мешок, копченых обезьян. У Ндото огромный узел, который занимает почти весь багажник. Из узла торчат зеленые бананы и ручка от кастрюли Сверху она кладет двух белых кур со связанными ногами. Захлопываю крышку багажника и привязываю ее к бамперу куском ротанга. Замок сломался. К счастью, Ндото ехать всего-то до Боялы, километров пятнадцать Ей надо кое-что закупить в магазине португальца и навестить свою родню.
Протираю ветровое стекло, сажусь за руль и поворачиваю ключ стартера. Мотор чихает несколько раз, но подчиняется. Нзиколи разгоняет столпившихся за машиной кур, и я лихо задним ходом выезжаю на дорогу Ничего, как-нибудь одолеем утреннюю хандру!
Деревня просыпается, вокруг машины уже ватага голых ребятишек. Кожа в пупырышках, стучат зубами от холода, ноги сдвинуты, руками обхватили себя за плечи. Нзиколи наконец ожил, командует, распоряжается, жестикулирует. Ндото, подобрав подол, втискивается между узлами и корзинами. Находится место и для Кинтагги, надевшего для такого случая белую рубаху. Нзиколи с видом инспектора обходит вокруг машины, захлопывает дверцы и садится впереди, рядом со мной.
— Нейла мове — прощайте, остающиеся!
Прощальный жест рукой, машина срывается с места багаж подается назад, куры отчаянно кудахчут.
— О ревуар! До свидания! — кричат ребятишки, не жалея голоса.
Когда Ндото выходит в Бояле и забирает свой здоровенный узел, корзины и кур, сразу делается просторнее. Кинтагги устраивается со всеми удобствами. Сворачиваем на караванную дорогу в сторону Кимбуту. Она совсем заросла, в высокой траве не видно и намека на колею, и я еду, что называется, ощупью. Нзиколи помогает мне:
— Чуть влево, чуть вправо. Вот так.
Пропитанные росой метелки хлещут по ветровому стеклу, и я включаю «дворники». В траве коварно прячутся скользкие мостки из бревен, приходится выходить и проверять, как они лежат. Дальше деревни Сиессе нет проезжей дороги.
На изрытом широком откосе перед деревней переключаю скорость, въезжаю на деревенскую площадь и останавливаюсь. Жарко, кузов горячий, как утюг. Мы разгружаем машину и укладываем в мутете, которую понесет Кинтагги, самое необходимое: три-четыре рубашки, продуктов на несколько дней, пару сменной обуви. Опыт научил меня, что полезно время от времени менять обувь, чтобы не терла в одних и тех же местах.
Четырехтомный труд немецкого географа Рихарда Хеннига посвящен открытиям и исследованиям неведомых земель, совершенным мореплавателями и путешественниками доколумбова периода. Своеобразие книги заключается в том, что в ней собраны все дошедшие до нас литературные источники, свидетельствующие о подвигах первооткрывателей, и наряду с этим дается критический анализ как самих документов, так и различных гипотез, выдвинутых крупнейшими специалистами по истории географии.
Книга представляет собой дневник бортпроводницы международных авиалиний, начиная с первых дней обучения и заканчивая последними полётами. Вы побываете в суровом Магадане, знойном Бангкоке, на сказочном острове Бали и во многих других местах. Вместе с автором Вы сможете пережить все трудности и радости лётной жизни, узнать многое о самолётах, о внутренней жизни аэропорта, о настоящей дружбе, испытаниях, поисках себя и новых высотах.
Железнодорожное путешествие – это всегда бесконечная суета, крики, грязь и хаос. Есть ли в таких поездках место для удивительных приключений и открытий? Несмотря на непонимание родных и друзей, Мониша Раджеш, британская журналистка, всегда мечтала совершить кругосветное путешествие на поезде. Она тщательно проработала свой маршрут и, собрав все самое необходимое, вместе со своим женихом отправилась в незабываемое путешествие. Вместе с героями книги из окна поезда вы увидите необъятные просторы России, Монголии, Северной Кореи, Канады, Казахстана и многих других стран.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Далеко за Полярным кругом, на полуострове Таймыр, живут самые северные в мире оленеводы — нганасаны. Этот удивительный народ сохранил во многом свои древние обычаи. В самом деле, знаете ли вы, что возраст женатого мужчины у нганасан исчисляется по возрасту его жены; что по вышивкам на одежде можно определить, считается ли ее хозяин полноправным охотником, женат ли он, есть ли у него дети. В коротких новеллах читатель познакомится и с работой полярников, летчиков, геодезистов, горняков — всех тех мужественных людей, которые покоряют суровый Север. [Адаптировано для AlReader].
Имя писателя, журналиста Л. В. Почивалова известно читателям по его выступлениям в прессе, рассказам, повестям, а также по роману «Сезон тропических дождей». Действие этого романа происходит на борту советского научно-исследовательского судна и на землях, к которым оно пристает на своем пути. Рейс судна проходит на фоне всеобщей мировой тревоги перед угрозой войны, эту тревогу отражают и события, происходящие во время рейса. Герои романа — советские ученые, моряки, а также их иностранные коллеги — американцы, входящие в состав экспедиции.
В этой книге писатель Э. Брагинский, автор многих комедийных повестей и сценариев («Берегись автомобиля», «Зигзаг удачи» и др.), передает свои впечатления от поездки по Индии. В живой, доступной форме он рассказывает о различных сторонах ее жизни, культуре, быте.
Опасная охота на тигров в Средней Азии и Казахстане, нападения этих хищников на людей и домашних животных, природа тугайных лесов и тростниковых джунглей, быт и нравы коренного населения — обо всем этом повествуют очерки, вошедшие в сборник «Мантык — истребитель тигров». В него включены произведения русских охотников натуралистов и писателей XIX в., а также статья, знакомящая с современными представлениями о тигре.
Сборник включает отрывки из путевых записок таджикских, русских, украинских и грузинских путешественников, побывавших в странах Африки с XI по 40-е годы XIX в.
Хроника мореплавании в Тихом океане изобилует захватывающими эпизодами, удивительными и нередко драматическими приключениями. Но в этой летописи история путешествия английского судна «Баунти» представляет собой, пожалуй, самую яркую страницу. Здесь нет необходимости излагать ход событий: читатель найдет превосходный рассказ об этом плавании в предлагаемой книге.