Конфетти для близнецов - [29]
Нет, дома мы иногда берем на руки друг друга, особенно если вся кухня занята родственниками и знакомыми, а количество стульев гораздо меньше, чем гостей.
Есть такая игра — тот, кто сидит снизу, начинает ритмично поднимать коленки со словами: «Марк Фрадкин, «Песня о Родине», часть первая. Еду-еду я по полю, еду-еду я по полю, еду-еду я по рисовым полям. Все давным-давно уснули, все давным-давно уснули, лишь уздечка блям-блям-блям-блям-блям. А Зульфия, любовь моя, любил ли кто тебя, как я?..»
Дальше шла вторая часть этого бессмертного произведения, потом — третья…
Проблема в том, что ноги-то не железные, а точное количество частей нехитрой песни не знает никто. Возможно, что оно вообще бесконечно…
Более того, авторство, приписанное Фрадкину, тоже весьма сомнительно…
Но в конце любой части можно резко раздвинуть колени и тогда можно обойтись и без продолжения. Или поменяться местами, после того как поднимется тот, кто сидел на коленках первым.
В общем, только я начала тихонько напевать Ирке на ухо «Песню о Родине», как наша скачка была прервана резко распахнутой дверью и зычным криком выглянувшей медсестры:
— Кудрявцева!
Я подскочила и сбросила «седока», то есть Ирку, поскольку Кудрявцева — это я. Ну, и сестра, конечно, но вызывали в данный момент не ее, что немного расстраивало.
Настойчиво приказывая себе не быть тряпкой, я занесла тело в кабинет не без помощи старшей сестры и поискала глазами врача, к которому записала «пациента» предусмотрительная Ирка.
Лечебный зал был немилосердно напичкан страшными бормашинами, поэтому, пока я пробиралась к своему месту, старалась не слишком сильно открывать глаза, ведь зрелище было не для слабонервных! С десяток человек сидели в креслах, застыв с оскаленными ртами, в которых, словно оборудование секретной лаборатории, булькали ненасытные слюноотсосы.
«Слава богу, хоть к креслам не привязывают», — с облегчением подумала я, усаживаясь в свое.
Пока я тряслась, мешая доктору начать осмотр, Ирка, нагло проскользнувшая следом, и не доверявшая мне полностью, четко и лаконично обрисовала проблему.
— Так вам сначала нужно рентген сделать, — умудрившись все-таки засунуть зеркало в мой трясущийся рот и посмотрев на нужный зуб, который я выбрала в качестве больного, сказала стоматолог. — Сейчас я напишу направление, кабинет номер пятьдесят восемь, а потом сразу ко мне, хорошо? — она подняла умные глаза, блестевшие за стеклами модных очков. Я судорожно кивнула.
— Ир, мне потом сразу надо будет в парикмахерскую, поскольку у меня, наверно, уже вся голова седая, — ныла я на пути к рентген-кабинету, все еще не исключая возможности улизнуть отсюда. Но Ирка даже не вышла, чтобы купить воды и что-нибудь пожевать, опасаясь, что я сбегу. А ведь я даже еще не начала лечить! То есть…
— Ага, и к маникюрше, поскольку ты сломала два ногтя, стараясь достать до лица своего лечащего врача! Да расслабься, что ты все трясешься? Сейчас сделаешь рентген, я сделаю дело, и уйдем, — Ирка успокаивала меня, как умела — то есть сделала равнодушное лицо и отвернулась. Я вздохнула, стараясь делать это незаметно.
— Можно? — заглянула я в пятьдесят восьмой кабинет. Ирка торчала сзади, перекрывая пути к отступлению, планы которого, видимо, постоянно отражались на моем многострадальном лице.
— Направление есть? — рявкнула пожилая женщина в белых лосинах, торчащих из-под халата. Синие узелки запущенных вен под резинкой лосин сразу привлекали к себе внимание. Злой колючий взгляд, неухоженные седые волосы, правда, короткие. За ее щекой угадывался остаток завтрака. Повезло мне, ничего не скажешь! «Это она, Вадькина мать!» — закивала вслед Ирка, втолкнула меня внутрь, и дверь захлопнулась.
Я затравленно кивнула, протягивая бумажку.
— Войдите! Сядьте! Не сюда! — резким голосом отдавала она отрывистые приказы, завидя, как я направилась к креслу из вытертого красного плюша. — Сюда сядьте!
Я послушно проследила за ее костистой рукой и пристроилась на краешек зеленого стоматологического кресла.
— Накройтесь! — последовал очередной приказ.
— Я не мерзну… — попыталась было отпереться я, но под грозным взглядом подтащила к себе тяжеленную свинцовую накидку и поспешно натянула до подбородка.
«И так у меня грудь маленькая, а теперь вообще сплющит», — жалея себя, переживала я на этом ужасном кресле, боясь пошевелиться и посмотреть в сторону. Мой личный цербер что-то писала, сидя за столом слева от аппарата.
Я услышала, как она встала и захлопала дверцами шкафа. Выкладывает на стол что-то для Вадика? Хорошо бы… Затем она снова вернулась за стол, продолжая писанину.
У меня рентгенолог ничего не спрашивала, следовательно, пыталась угадать год рождения, фамилию и пол? Я согласна, это трудно сделать, особенно сейчас. Еще пять минут лежания под этой накидкой — и я сама затруднюсь его определить…
Или она вообще кроссворд там разгадывает? «Аппарат для экспресс-диагностики костей человека? Рен… ренг… нет, не подходит!»
— Фамилия! — грозный окрик прервал мои размышления, отчего я вздрогнула, и свинцовый фартук с грохотом свалился на пол.
— Извините… — пробормотала я, снова укрываясь им. — Кудрявцева… Ю.Г.
Ой, ну как же все сложно! Сначала обвиняют в терроризме, потом похищают, потом пытаются поймать, потом… Много чего еще потом. Вот только непонятно, кому и зачем могла понадобиться бедная дизайнер без денег, богатых родственников и с первым неудачным замужеством. Бывшему мужу-садисту? Или все гораздо сложнее? И кому в этой жизни вообще можно доверять? Взбалмошной коллеге с сестрицей-капитаном полиции? Хмурому заказчику? И когда наконец будут ответы на все вопросы? Вот только сначала нужно перестать бояться…
Она внезапно появилась, ошеломила, увлекла. Влюбила. Потому что имя ей – огонь. О такой любовнице мечтает каждый мужчина. Только не каждый может такую выдержать. Она коварна. Она способна играть со смертью. Ложь – ее стихия!… Этот роман – почти документальная повесть, которая в своей основной части протекала в Ватсапе… Потребовалось лишь немного подредактировать записи. Содержит нецензурную брань.
Лето. Кембридж. Друзья. Тусовки. Казалось бы, очередное, ничем не примечательное лето для Элизабет Джонсон, но даже одно новое знакомство способно перевернуть твою жизнь с ног на голову. И кто знает, кем может оказаться человек, с которым ты сталкиваешься в коридоре университета каждый день, и к чему порой приводит любопытство… Содержит нецензурную брань.
Весь Сосновск потрясен захватом Вали в заложницы и арестом Недельского. Вале бы немножко прийти в себя, но, как можно отдохнуть, когда впереди свадьба, беременность и поиск сокровищ, которые спрятал в своем имении старый граф.
Детектив. О женщинах и для женщин. Героиням предстоит пройти через лабиринт кошмаров и выйти из него.
Они из двух разных миров. Он живет в богатом доме, а она проводит большую часть своего времени в конюшнях, помогая отцу дрессировать лошадей. Фактически, Саванне всегда было комфортнее, когда вокруг были лошади, а не мальчики. Особенно парни как Джек Гудвин - самодовольный, популярный и совершенно не её уровня. Она знает правила: не сходиться ни с кем из персонала и из семьи Гудвинов. Но для Джека нет границ. С мечтой стать наездницей на скачках, Саванна тоже не совсем готова следовать правилам. Она не позволит никому сказать, что девушка не может стать жокеем.
Из всех сокровищ, знание всех драгоценнее, потому что оно не может быть ни похищено, ни потеряно, ни истреблено. Индийское изречение. Содержит нецензурную брань.
Гигантская строительная империя «Тауэр» переживает не лучшие времена. Кто-то методично и целенаправленно строит козни против ее владельца Аркадия Бежецкого, патриарха целого семейного клана. В центре внимания несколько молодых девушек и женщин, каждая из которых отчаянно добивается своей цели. Юная Анастасия стремится доказать отцу свою самостоятельность. Ее мать Анна хочет развестись и не потерять при этом средства к существованию. Людмила хранит от детей жуткую тайну многолетней давности. Екатерина пытается наладить отношения с понравившимся парнем, а Изольда терпеть не может всех остальных членов семьи и жаждет заполучить контрольный пакет акций «Тауэра». Хитроумные ловушки и интриги, личные драмы, любовь и измены, страшные секреты из прошлого и убийства! Каждой из героинь есть что скрывать и чего опасаться.
Рэю Логану было двенадцать лет, когда в очередной раз сбежав из детского приюта, он спас малышку Мэрион, дочь сенатора Рамсфорда. В благодарность за это сенатор взял его к себе в дом, вырастил, дал образование.Шли годы. Рэй и Мэрион повзрослели, и судьба надолго разлучила их. Но едва узнав, что его названной сестре грозит опасность, Рэй снова не задумываясь бросился на помощь…* * *Романы Мери Каммингс сегодня издаются и пользуются успехом Во всем мире. В чем секрет ее популярности?Истории — веселые и не очень, но обязательно со счастливым концом — говорят о том, что у каждого есть надежда.Герои ее книг — неунывающие и находящие в себе решимость бороться за свое счастье — полюбились читателям.А вот что говорит об этом сама писательница:«Я пишу такие книги, которые мне самой нравится писать.И я знаю: какие бы трудности не встречались на пути моих героев, все кончится хорошо!»Рэю Логану было двенадцать лет, когда в очередной раз сбежав из детского приюта, он спас малышку Мэрион, дочь сенатора Рамсфорда.
Что может произойти на круизном лайнере? Казалось бы, туристы — иностранцы, круиз — по Сибири… Но вся работа официантки Натальи летит кувырком. Появление старого знакомого Димы Захарова не предвещает ничего хорошего, если учесть, что он — капитан милиции. А тут еще череда непонятных событий: кража, исчезновение напарницы, несчастные случаи. Остается только гадать, чем закончится путешествие…
Жанлюка Ди Росси в ярости — красавица Катерина сбежала, подарив ему всего одну ночь любви. Но однажды она появляется у него на пороге, и выясняется, что она вот-вот подарит ему еще и ребенка...