Конфетти для близнецов - [27]
— Прям как моя маман, — улыбнулся Пашка, и спросил: — А как ее зовут… клиентку вашу?
— Люсьен, — отозвался водитель, притормаживая: — Можно десантироваться!
Рамблер-почта.
Написать письмо.
«Все идет по плану. Думаю завтра закончить. О результате немедленно сообщу».
Отправить письмо. Письмо успешно отправлено.
— Подождите здесь, — приказала Ирка, останавливаясь перед входом в какой-то магазин. Сестра толкнула тяжелую деревянную дверь, мелодично звякнул колокольчик, услужливо оповестивший персонал о посетителе, и темное помещение проглотило ее. Мы с Пашей остались на улице.
— Холодно, — сообщила я, когда прошло минут пятнадцать, а сестрица не выходила. Пашка кивнул, пряча лицо в шарф.
Встревоженная ожиданием, я нервно глазела по сторонам, в первую очередь высматривая наши «мягкие игрушки», которые на самом деле такими совершенно не являлись! Но подручных Иркиного фигуранта видно не было, и я приложилась к витрине, сложив ладони ковшиком перед лицом — ну где же там она?
Когда глаза немного привыкли, я различила небольшое помещение, заставленное какими-то шкафами, в которых угадывались всякие раритетные вещицы — выщербленный фарфор, потертый мельхиор, облупленная эмаль… Наполовину прикрытая старой шалью с желтой бахромой, в углу высилась клетка, в которой замер огромный попугай — на вид совершенно новый, не то что шаль!
Сестрица обнаружилась слева — за шкафом я не сразу ее заметила. Оттопырив мизинец, она шумно прихлебывала чай из чашки, напоминающей диковинный цветок, другой цапая из стоящей тут же вазочки огромные шоколадные конфеты. Даже через толстое витринное стекло я различила острый аромат лимона, толстый ломоть которого искрил в огненном рубине кипятка, и ни с чем не сравнимый запах теплого шоколада, таявшего сейчас в Иркином рту… Трубка лежала перед ней на столе.
Я тихонько заскулила, ощущая пустоту в желудке и холод в конечностях. Притоптывая ногами, обутыми в новенькие замшевые угги, немного согрелась и снова приложилась к окошку.
Собеседника сестры я видела только со спины, но лысая голова и оттопыренные розовые уши можно было считать совершенно не опасным элементом, о чем я сразу же сообщила Пашке, который немного переживал по поводу настолько долгого общения своей ненаглядной Ирки с незнакомым мужчиной. Пусть и с ушами розового цвета.
Наконец, когда мы с Пашкой были вполне готовы подарить городу парочку ледовых скульптур пусть и в не запланированном для этого месте, Ирина Геннадьевна, сияя алыми распаренными щеками и сытой полуулыбочкой, выплыла наружу, сунув мне трубку:
— На, Юль, и забудь про нее!
— Что? — руки плохо слушались, и пришлось изрядно потрудиться, прежде чем предполагаемое «и» снова спряталось в моем кармане. — Что, Ир? Почему забыть?
Ответ пришлось подождать, поскольку сестрица принялась отогревать Пашку, и вот уже час, или год, или чуть больше, как мне показалось, самозабвенно целовалась с ним посреди улицы.
— Уф, — наконец выдохнула она, а у Пашки вообще слов не было! Зато губы порозовели, и на щеки вернулся румянец. — Юль, Яков Филиппович авторитетно заверил меня, что цена этой безделушке — три копейки в базарный день или триста рублей, как говорил папа, — она взяла Пашку под руку, и мы медленно зашагали вверх по улице. — Так что зачем она кому-то нужна, ума не приложу… Ладно, надо еще Вадику позвонить, — сестра достала мобильный, но я схватила ее за руку:
— Ир, подожди! Папа купил трубку в этой лавке, да? — я обернулась и бросила быстрый взгляд на неброскую вывеску «Уникальные подарки». Ирка нехотя, словно лайнер, повернулась и, нетерпеливо топая ногой, кивнула.
— А как она сюда попала? Кто поставщик? Может быть, тот, кто сдал трубку — именно он знает тайну этой вещицы? — не унималась я, хватая сестру то за длинный шарф, то за варежку. Она сжала губы, нахмурилась, но все-таки выдернула свою руку и, деланно вздохнув, вернулась в магазин. Я удовлетворенно посмотрела на Пашку.
Выскочив уже через пару минут, Ирка с порога бухнула:
— Он умер!
— Кто? — побледнела я, хватаясь Пашку. Не успели мы отойти на пару шагов, как что-то произошло! — Кто умер, Ир?..
— Напарник Якова, который Филиппыч. То есть напарник Якова Филипповича, — Ирка снова набрала какой-то номер и сделала сердитое лицо.
— Сам?.. — я все еще была бледна, как потолок после побелки, и Пашкину руку не выпускала, хоть Ирка и косилась уже неодобрительно!
— Сам, сам, — заверила сестрица, сбрасывая и набирая вновь. — Товар они берут подержанный, ну, кое-что берут на реализацию, тут ты угадала, — быстрый взгляд в мою сторону. — И трубка прибыла как раз на смене напарника, ну, того, что умер. Так что сказать он нам ничего не сможет. Да что же занято все время! — чертыхнулась она.
— А… — начала я, но Ирка хорошо знала меня и свою работу, поэтому рот, открытый для извлечения звуков, проигнорировала, что-то быстро черкая в блокноте.
— На, — она оторвала и протянула листок с накарябанными на нем телефоном и звучным именем «Леонид». — Это тот дядька, что сдал трубку на комиссию.
Я бросила Пашку и кинулась лобызать сестру, но тут ее брови быстро поползли вверх, а потом и вовсе собрались домиком — причиной тому был неожиданный звонок.
Ой, ну как же все сложно! Сначала обвиняют в терроризме, потом похищают, потом пытаются поймать, потом… Много чего еще потом. Вот только непонятно, кому и зачем могла понадобиться бедная дизайнер без денег, богатых родственников и с первым неудачным замужеством. Бывшему мужу-садисту? Или все гораздо сложнее? И кому в этой жизни вообще можно доверять? Взбалмошной коллеге с сестрицей-капитаном полиции? Хмурому заказчику? И когда наконец будут ответы на все вопросы? Вот только сначала нужно перестать бояться…
Он не должен был целовать меня. И мне это не должно было нравиться. Гаррет Купер — ворчливый, властный, грубый. Мы должны работать вместе, чтобы спасти отель моей семьи, но каждый раз, когда мы находимся в одной комнате, летят искры. И это не хорошо. Между нами начинаются тяжелые отношения, и это на мне… частично. Что-то связанное с его унижением после слишком большого количества коктейлей и с тем, что он слишком далеко запустил свою сварливую удачу. В свою защиту скажу, я не знала, кем он был в то время, но вам лучше поверить, что он ушел, зная, кто я такая.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Купидон увидел Аврору, которая под бой курантов на Новый год загадала желание: «обрести любовь», и сразу захотел уволиться. Но поздно: бумажка с желанием уже сожжена, а шампанское выпито вместе с пеплом. Что ж, придется исполнять волю клиента.
Жена богатого американского фермера Инна Соломина прилетает в Москву на свадьбу сына, с которым судьба разлучила ее почти 20 лет назад. Трудным оказывается путь матери и сына навстречу друг другу, но они преодолевают его.
Старик ступил на кладбищенскую землю, устало опустился на траву. Как он очутился здесь? Почему вдруг бросил все дела? Неужели виной всему Пуанкаре с его теоремой о возвращении? Совсем седой, с лицом, испещренным морщинами, из-за которых не видно старых шрамов, старик вовсе не был похож на профессора. Особенно здесь, среди оглушающей кладбищенской тишины. Он поднял глаза на могильный камень, у которого сидел. Ева. Ее не стало шесть лет назад. Она всегда жила здесь, на родной земле, в Беларуси. Когда-то они были неразлучны.
Поездка на Гавайи давала Мэтти Шарп долгожданную возможность приятно отдохнуть, а заодно и выполнить поручение тети, коллекционирующей предметы старины. Девушке предстояло забрать у престарелого миллионера Кормье бесценный средневековый меч. Но отпуск Мэтти против всяких ожиданий оказался полон тайн и опасностей. Над девушкой нависла угроза гибели. И единственный, кто в состоянии помочь ей разорвать смертоносную паутину, — отважный и изобретательный Хью Эбботт…
У российского шоу-бизнеса акульи челюсти и хватка бультерьера. Когда внезапно умирает знаменитый московский продюсер, на его талантливого подопечного накидывается алчная свора в эгоистичном стремлении отхватить себе кусок пожирнее. Никого не волнуют чувства, живой человек становится безымянным объектом права. Если он посмеет взбунтоваться, его просто уничтожат, да и наличие у объекта беременной невесты — такая мелочь, которая не заслуживает внимания…
Рэю Логану было двенадцать лет, когда в очередной раз сбежав из детского приюта, он спас малышку Мэрион, дочь сенатора Рамсфорда. В благодарность за это сенатор взял его к себе в дом, вырастил, дал образование.Шли годы. Рэй и Мэрион повзрослели, и судьба надолго разлучила их. Но едва узнав, что его названной сестре грозит опасность, Рэй снова не задумываясь бросился на помощь…* * *Романы Мери Каммингс сегодня издаются и пользуются успехом Во всем мире. В чем секрет ее популярности?Истории — веселые и не очень, но обязательно со счастливым концом — говорят о том, что у каждого есть надежда.Герои ее книг — неунывающие и находящие в себе решимость бороться за свое счастье — полюбились читателям.А вот что говорит об этом сама писательница:«Я пишу такие книги, которые мне самой нравится писать.И я знаю: какие бы трудности не встречались на пути моих героев, все кончится хорошо!»Рэю Логану было двенадцать лет, когда в очередной раз сбежав из детского приюта, он спас малышку Мэрион, дочь сенатора Рамсфорда.
Что может произойти на круизном лайнере? Казалось бы, туристы — иностранцы, круиз — по Сибири… Но вся работа официантки Натальи летит кувырком. Появление старого знакомого Димы Захарова не предвещает ничего хорошего, если учесть, что он — капитан милиции. А тут еще череда непонятных событий: кража, исчезновение напарницы, несчастные случаи. Остается только гадать, чем закончится путешествие…
Жанлюка Ди Росси в ярости — красавица Катерина сбежала, подарив ему всего одну ночь любви. Но однажды она появляется у него на пороге, и выясняется, что она вот-вот подарит ему еще и ребенка...