Конечная – Бельц - [74]

– То послание на камне, – перебил его Венель. – Помнишь? «Хозяин согласен на сделку». Дорого бы я дал, чтобы понять его смысл.

– Плохая новость состоит в том, – продолжал Лестреан с еще более мрачным видом, – что знак всегда предвещает чью-то смерть.

– И чью же?

– Это большой вопрос, точно ответить на него невозможно. Речь может идти о близком человеке, об отце или матери, о ребенке, дяде или тете… Но…

Лестреан прокашлялся и бросил умоляющий взгляд на Венеля:

– Речь может идти и о тебе…

– У меня есть сестра. Она в тысячах километров отсюда, – сказал Марк.

– Километры не имеют никакого значения.

Венель принес бутылку мюскаде и три стакана и наполнил их до краев.

– Полагаешь, твоя сестра в опасности? – спросил Лестреан.

– Я в этом уверен, – ответил Марк.

– В таком случае нельзя исключать, что знак этот для нее.

– Мне очень жаль, – вставил Венель.

Марк обхватил руками голову и некоторое время сидел молча. Потом встрепенулся и посмотрел сначала на одного, потом на другого своего собеседника. Мало-помалу его глубоко несчастный взгляд вспыхнул негодованием.

– Моя сестра в опасности. И я – тоже в опасности – с тех самых пор, как приехал сюда. Я же не слепой и не глухой. Но это не отменяет того факта, что я не верю в привидения.

Лестреан наморщил лоб, а Венель запустил руку в волосы.

– Это твое право, мой мальчик, – сказал Венель.

– Мы не можем заставить тебя поверить, – добавил Лестреан.

– Должно же быть какое-то другое объяснение, – заявил Марк. – Но я никак не могу его отыскать. Помогите мне.

Мужчины робко пожали плечами.

Марк вытянул руки и положил ладони на пластиковый стол. Он постарался сохранять хладнокровие, сверкнув на собеседников глазами.

– Давайте с самого начала, – спокойно сказал он. – Итак, Бельц – маленький спокойный остров, тридцать первого января с парома на него высаживается иностранец – он приехал наняться на работу к Жоэлю Карадеку. Но работы здесь и без того на всех не хватает, и Пьеррик Жюган советует чужаку убираться восвояси. Окружающие его поддерживают. Я имею в виду – Каллош, Жюэль, Ле Корр, Танги, Келлек, Гийоше, Ле Шаню, Малю… Все, кроме одного – Карадека, – которому я напоминаю сына. Все правильно?

Венель и Лестреан не стали отрицать.

– Потом происходит нечто из ряда вон. Жюгана находят мертвым, с отрубленной головой. Сцена, бросающая в дрожь любого. Кто его убил? До сих пор неизвестно. А ведь Бельц – тихий островок, никогда не переживавший сильных потрясений. Разве что моряки затеют между собой ссору – так, ничего серьезного. А потом вдруг Жюгана убивают на пляже. И получается, что самая жуть на Бельце началась после приезда иностранца в Бельц. О чем это я, как вы думаете?

Венель и Лестреан были явно озадачены. Вывод из рассказа Марка напрашивался сам собой, и им стало любопытно, о чем он толкует.

– На самом деле, – продолжал Марк, – это означает только одно: причина разделаться с Жюганом появилась у убийцы не три недели назад, а гораздо раньше. Может, несколько месяцев назад, а может, и лет. А раз так, вероятно, он все досконально обдумал. Убить можно когда угодно, только нужно выбрать подходящий момент. И он ждет удобного случая. Он осторожен. Когда тридцать первого января на острове появляется чужак и Жюган набрасывается на него у всех на глазах, это не ускользает от глаз убийцы – а я абсолютно уверен, что он был в тот вечер в «Тихой гавани», когда я заглянул туда в поисках Карадека. Вот он, шанс, думает убийца, прямо у него под носом. Если он хочет свести счеты с Жюганом, то сейчас самое подходящее время. И немного погодя он приводит свой план в исполнение. Вечером двадцатого февраля Пьеррик отправляется на рыбалку в Созон. Убийца следует за ним. И убивает его по-варварски, как дикарь. Обвинят в этом грека. Наверняка.

Венель и Лестреан согласно закивали, не скрывая восхищения, вызванного аргументацией Марка.

– Вполне логично, – заметил Венель.

– Но это не отвечает на главный вопрос: кто? – заключил Марк.

Лестреан почесал щеку.

– Тереза взяла на себя вину за убийство. Но все знают, что они с Пьерриком – как Поль и Виржини[9].

– Да, бедняжка, она от него всякого натерпелась, – многозначительно заметил Венель.

– Тем не менее я не верю, что это сделала она, – отрезал Лестреан, подлив себе в стакан мюскаде. – Я хорошо ее знаю.

– Я тоже, – произнес Венель. – Не могла она его убить. Да и полиция, похоже, тоже в это не верит.

– Я вот о ком подумал, – пробурчал Лестреан. – Но это давняя история. Она касается Жюгана, Терезы и еще одного парня.

– Кого? – нетерпеливо спросил Марк.

– Антуана Ле Шаню, – проговорил Лестреан, прищурившись, припоминая давнюю историю. – Было это больше двадцати лет назад. Когда Жюган приехал на Бельц порыбачить, он нанялся на судно Антуана. Он был страшный задира, этот Пьеррик. Трудяга и смельчак. Он прослужил матросом немногим больше года и за это время хорошо освоил ремесло. А потом он стал работать на себя. Сегодня об этом уже почти никто не помнит, но Тереза в ту пору…

– …была невестой Антуана, – закончил за него Венель. – Черт возьми, я об этом совсем забыл.

– Помнишь, – продолжал Лестреан, – Пьеррик носил длинные волосы, говорил громким и уверенным голосом? Стоило ему протянуть руку к Терезе, и она упала в нее, как спелый плод.