Конец моды. Одежда и костюм в эпоху глобализации - [54]
В центре фильма «Выживут только любовники» стоят многовековые отношения двух много путешествующих по свету вампиров, Адама (Том Хиддлстон) и Евы (Тильда Суинтон). Картина, скорее атмосферная, чем сюжетная, рассказывает о попытках этой пары выжить в современном мире. Действие фильма заканчивается в Танжере, в момент, когда два вампира готовятся убить молодых влюбленных, потому что для них это единственный способ сохранить жизнь. Повествование с необычной точки зрения – вампиров – позволило Джармушу «включить в фильм обзор истории культуры»304, в котором он в том числе возвращается к прошлому кинематографа, заглядывая в старинный кинотеатр, где теперь паркуются автомобили, – что метафорически говорит о смерти кинематографа (ил. 6.1).
Одержимость прошлым в настоящем буквально получила воплощение в костюмах вампиров, специально созданных для этого фильма и, очевидно, напрямую не связанных с миром моды. Джармуш особенно старательно избегает всяческих ассоциаций с индустрией роскоши и мейнстримом в целом, что во многом и создало ему репутацию настоящего представителя культуры «инди»305. Тильда Суинтон принимала непосредственное участие в создании образа своей героини – по ее словам, она всегда тесно сотрудничает с художником по костюмам:
Если говорить обо мне, львиная доля моей работы заключалась в том, чтобы сложить в одно целое все элементы костюма. <…> Было очень забавно подбирать для них вещи… надо было держать в голове, что они живут во всех эпохах одновременно. Поэтому каждая деталь: высота каблука, материал, из которого сшиты брюки, покрой куртки – должна была – или скорее не должна – отсылать к конкретному периоду. Так что в куртке что-то могло быть от 50‐х годов, чуть-чуть от 1530‐х и немного от моды прошлого сезона. Необходимо было создать ощущение текучести и длительности, и это было занятно306.
Модные издания, однако, отметили фильм «Выживут только любовники», в особенности подбор костюмов. Патрисия Гарсиа на страницах Vogue, например, восхищалась внешней стороной картины: «В каждом фильме Джима Джармуша свой особый небрежный стиль». Суинтон и Хиддлстона она описала как эталоны моды: «Их растрепанность и неопрятность в духе рок-н-ролла дополняет белая кожаная куртка, которую надо приобрести для своего гардероба прямо сейчас, – мы отобрали шесть ансамблей, которые вы сможете носить» (ил. 6.2). Затем Vogue дает подробное описание того, как можно воссоздать различные костюмы из фильма, приобретя современную одежду307.
6.1. Кинематограф, превратившийся в гараж. Кадр из фильма «Выживут только любовники» (реж. Джим Джармуш, 2013)
6.2. Тильда Суинтон в кожаной куртке, которую настоятельно рекомендовалось приобрести, и Том Хиддлстон. Кадр из фильма «Выживут только любовники» (реж. Джим Джармуш, 2013)
Образ Суинтон в этом фильме и ее статус иконы стиля позволяют стирать границу между модным и немодным и одновременно поддерживать и опираться на экономическую систему, в основе которой лежит вневременной стиль, парадоксальным образом возможный благодаря все большей доступности одежды. Ее облик наводит на мысль об идеале внешности, который следует назвать не женственным или маскулинным, а скорее андрогинным, и это хорошо известно: для феминисток актриса является культовой фигурой, наследницей поколения Хейлбрюн308. И все же Суинтон нельзя считать свободной от желания произвести впечатление: ее интерес к переодеванию противоречит самому представлению об устойчивой идентичности и в то же время делает ее еще более популярной как олицетворение непрерывной трансформации и как идеального представителя различных брендов.
Героиня Суинтон в фильме занимает вдвойне привилегированное положение, будучи богатой и бессмертной, что не обусловлено ни полом, ни классовой принадлежностью, как ее обычно понимают. Однако нельзя сказать, что фильм пропагандирует бесклассовую систему, – скорее в нем описан новый тип классовой системы, в которой средоточием самосознания выступает отдельно взятая личность, а не группа. Перед нами метафорическое изображение особо привилегированной позиции, которую занимают вампиры вследствие своей природы и которую, как ясно показывает финал фильма, они сохраняют за счет того, что используют других. Временно оставшись без средств и связей, два вампира, несмотря на свои этические установки, нападают на влюбленную пару.
Мессианское измерение кинематографа и моды, подчеркиваемое, соответственно, Беньямином и Линдсеем, проявляется в том, что ни один из вампиров не доволен существующим положением вещей и всегда стремится к чему-то новому, лучшему. В этом плане вампиры последовательно критикуют современную культуру, никогда не дающую возможности воплотить мечты прошлого, которые они, обладая привилегией бессмертия, парадоксальным образом пронесли с собой в настоящее (например, они увлеченно коллекционируют книги и произведения искусства). К тому же вампиры традиционно воспринимаются как существа, которые теоретически могут иметь пол, но для которых он не является определяющим элементом самосознания. Как пишут Гечи и Караминас, «вампир существует вне времени, а значит, вне истории и языка, сводя на нет противопоставления мужчины и женщины, человека и животного, гетеросексуального и гомосексуального, выходя за пределы шероховатостей и неровностей языка»
