Конец игры - [41]

А вот и ещё друзья пожаловали! Рядом забор, улица и дома стоят частные. Из-за забора кто-то выглянул у тут же спрятался. Твари, откуда же вы берётесь, в конце концов? Где все люди? Где эти, «Великие мать их так славяне»? Почему психов не истребляют и заражение не предотвращают? Где полиция, наконец, с военными? Объявили карантин, обнесли все постами и живите там как хотите? Подыхайте, убивайте друг друга, так что ли? Я вскипел, поднялся, наконец, вскинул карабин и заменил магазин. Старый, в котором оставалось три патрона, я убрал на место первого в подсумок «фаст». Магазин был десяти зарядный, короткий, и вытаскивать его было немного не привычно, в критической ситуации это может дорого стоить, нужно потом потренироваться в замене магазина, а пока нужно прорываться к машине, сколько там всего этих психов, мне не видно.

— Эй, ты, давай сюда! — заорал мне звонкий женский голос.

Я обернулся и увидел девчонку в синем переднике, продавщица, наверное, как раз из магазина, который был закрыт, распахнула железные решётки на входе и машет мне рукой. Стараясь не оборачиваться и держа угол забора, за которым прятались психи, на прицеле, я попятился назад. Метров двадцать всего до двери, ствол в сторону забора смотрит, а голова то туда, то сюда у меня крутится. Стараюсь смотреть под ноги и в направлении открытой двери, а так же контролировать тыл. Когда уже осталось несколько метров, псих, скрывающийся за забором, решился напасть. Выскочил, в грязной белой рубахе, с ножом в руке, зарычал и побежал на меня.

Я остановился, упер приклад в плечо и выстрелил. Попасть в силуэт с десяти метров ничего сложного, с этим справиться и ребёнок. Если он, конечно, не запаникует, когда на тебя несётся здоровый мужик с ножом, явно поехавший на голову. Пуля отбросила назад бегущего и он упал на асфальт. Я не стал контролить, то есть, добивать упавшего психа в голову, а просто быстро преодолел эти несколько метров до открытой двери и чуть не сшиб стоящую на входе продавщицу магазина. Мы оба ввалились в помещение, и у меня снова закружилась голова. К тому же, от быстрого бега легкие как будто разрывались. Я прижался к стене и стал захлебываться звонким кашлем.

— Ты что, заразный? — девушка отшатнулась от меня, потом опомнилась и быстро закрыла сначала железные двери, а потом и стеклянные, и мы остались в полумраке.

— Если честно, не знаю, — прочистил я горло и посмотрел на неё, — лежал четыре дня без сознания, вчера очнулся вечером, и вот, — пожал я плечами.

— Ясно, — кивнула она головой, — значит, выздоровел, иммунитет у тебя выходит, сильный.

Потом присела на стоящий пластиковый стул со спинкой, скрестила руки на груди и вздохнула.

— А я уж испугалась, что спасла зараженного этим гриппом себе на голову. Только заразы сейчас не хватает, — голос у девушки был приятный, но чувствовался этот самый акцент.

Я присмотрелся к ней, лет около двадцати пяти, может, чуть больше. Наверное, можно и тридцать дать, тут не поймёшь совсем. Издали совсем молоденькой показалась, а сейчас видно, что уже не девочка. Фигурка нормальная, стройная, длинные ножки выглядывают из-под синего рабочего фартука, футболка белая, и шортики. Лицо обычное, не уродливое и не вот прям писаная красавица, волосы каштановые и длинные, но явно крашеные. Однако, симпатичная милашка, что она тут одна сидит?

— Вообще то, если не умер, значит, у тебя иммунитет, — затараторила девушка, и снова этот странный акцент мне почему-то явно показался знакомым, — у нас тут на посёлке несколько человек заболело, так вот, Яшка четыре дня валялся в беспамятстве, думали, что все, богу душу отдает, а он ожил. И Яшка-то как раз никого не заразил, здоровый он, чёрт, — и девушка засмеялась, — только вино жрать горазд.

— Ну и где этот ваш Яшка? — усмехнулся я.

— А вон он, ты в него стрелял, — показала мне девушка рукой на дверь.

В момент на улице раздались стоны, и я прильнул к окну, отодвинув занавеску. За решёткой было видно, как псих, которого я подстрелил, орёт и пытается ползти по асфальту, оставляя за собой красные полосы.

Я осмотрелся вокруг. Небольшой павильон, стойка, два стула, на одном из которых сидит сама хозяйка, и несколько бочек с ящиками. Так это же винный магазин! Точно, вон бутылки с вином, вот бочка с пивом разливным, а это вобла, сухарики и чипсы.

— И давно ты тут сидишь? — обратился я к девушке.

— Четыре дня, — вздохнула она, и грудь заметно колыхнулась под фартуком, — как заступила на смену, так и… Никого нет, менять меня никто не пришёл, телефон не работает…

— Слушай, может, тебя домой отвезти? — спросил я, — у меня машина там стоит, без проблем, подкину, куда скажешь, что тут торчать?

— Домой, — переспросила девушка, — далековато будет в Николаев ехать, — и впервые улыбнулась очаровательной улыбкой.

Вот оно что, она хохлушка! Акцент отсюда такой прикольный, я то думал, что он мне так знаком! Вроде и по-русски говорит, а чуть-чуть тянет слова и буквы смягчает немного.

— Ну хорошо, а тут где живешь? Что, так и будешь в магазине сидеть? — я уселся на второй свободный стул, вытянул ноги в ботинках и опустил карабин прикладом в пол.