Конец игры - [36]

Посмотрел на себя в зеркало, перед тем, как выйти из номера. Сухая кожа, под глазами тёмные круги, широкое лицо, чёрные волосы. В таком виде я себя видел только однажды, после ранения в госпитале, но это было лет десять назад. Я был тогда моложе на десять лет, но выглядел примерно так же, как и сейчас. Оглядел себя сам еще раз с головы до ног. Черная футболка, серые джинсы и черные кожаные туфли. Уже было хотел открывать дверь, как с улицы раздался протяжный вой. Я просто вздрогнул, что, волки завелись в окрестностях? Подошел к балкону, отодвинул занавеску и ступил на бетонный пол своими модными туфлями. Мне всегда этот хлипкий балкон не внушал доверия. Во мне было больше ста килограмм, ну пусть сейчас чуть меньше, несколько дней голодал, на сколько он рассчитан, оставалось загадкой. Стоишь и думаешь, что вдруг он рухнет?

Передо мной как на ладони в лучах заходящего солнца раскинулся красавец посёлок. Изогнутая бухта на берегу моря, пляж с набережной, вершина потухшего вулкана, море, дома в низине, и дорога, петляющая через холмы. А по этой дороге, запинаясь, брёл человек. Прямо по середине, по асфальту, не сворачивая никуда, не боясь, что его собьет шальная машина. Но самих машин почему то не было. Человек остановился, поднял голову вверх, и протяжно завыл.

— У-ууууууууу.

От этого жуткого воя мне стало не по себе. Быстро вернулся в комнату и открыл чехол с купленным карабином. С виду как обычный АКМ, в деревянном цевье и с деревянным прикладом. Если не знать, что это переделка под гладкий ствол, то и не понять с первого взгляда. Разобрал и собрал, передёрнул затвор, нажал на спуск. С виду все в рабочем состоянии, сам автомат шестьдесят девятого года, складского хранения, ижевский. Теперь магазины. Вот этот, на тридцать патронов, как говорил прежний хозяин, подклинивает. Его в качестве контейнера для переноски патронов буду пока использовать, а вот эти вот два, на десять патронов, пластиковые, подают хорошо. Их снарядил странными, с чёрной пулей, патронами. Один магазин вставил в карабин, второй убрал в карман джинсов, благо, он там легко помещался. Потом взял свою сумку с деньгами, и в то отделение, в котором лежал мой «Гранд-Пауэр», изъятый следователем, сунул магазин на тридцать патроном. Ну вот и все, можно выходить на улицу.

Ремень к карабину в комплекте не полагался, или просто продавец зажал, а я сейчас был не в лучшей форме, поэтому, тяжесть оружия оттягивала мне руки. Открыл входную дверь в номер, прислушался. Тишина в коридоре, тишина на лестнице, так всегда и было. Шумных постояльцев нет, не сезон. Но как по мне, так уж лучше бы гульбанили люди, шум пьянки и веселья лучше, чем вот такая зловещая тишина. Аж мороз по коже берет и в ушах звенит. Еще и полумрак стоит повсюду, окно одно, и то в лестничном пролёте. Запер дверь в свой номер и начал спускаться по лестнице. Карабин небрежно закинул на плечо. Патрон в патронник не досылал, но с предохранителя снял, сказалась старая привычка. Неоднократно видел, как молодые солдаты пытались в критической ситуации досылать патрон с оружием, поставленным на блокировку. Дослать патрон в патронник — это уже привычка, а вот снять с блокировки в критических ситуациях можешь и забыть.

Спустился до первого этажа — никого. Толкнул дверь на выход — открыто. Опять закружилась голова, но я постоял несколько секунд, вдохнул свежий вечерний воздух, и сделал шаг на крыльцо. Первое, что меня поразило — вместо Трезора валялся истерзанный комок шерсти и плоти, и лужа крови. Интересно, кто так смог разорвать собаку? Точно, только волки. Недаром ведь слышал, как они выли. Стоп, это же не волки, это человек на дороге выл? Или мне показалось? Дослал патрон в патронник и осмотрелся. Двор пустой, ворота открыты, Фёдора нигде не видно. Моя машина стоит, следов вскрытия не обнаружено при внешнем осмотре.

— Фёдор! — громко крикнул я и закашлялся.

Все же не до конца я здоров, вон как дышать тяжело. Как будто лёгкие сдавил тугой обруч. Подошел к машине и нажал кнопку сигнализации. «Лада» привычно отозвалась двойным писком, и я открыл дверь, что бы посмотреть, все ли из имущества на месте. Вроде весь мой багаж цел, все на своих местах. Жара и духота в салоне. Я ведь прямо на солнце оставил машину. Кстати, который сейчас час? Посмотрел на часы и понял, что они стоят. У меня ведь механические, с автоподзаводом часы, а я столько времени лежал без движения. Потряс своими часами, и они пошли, тик-так, тик-так, только показывают время неверное. Посмотрел на часы в машине и поставил свои верно, пять часов и пятнадцать минут вечера. Только какого числа? Сколько я лежал тут? И куда Фёдор запропостился?

Справа, за домом, стоял большой «зилок» — водовозка. На ней Фёдор привозил воду в свой гостиничный комплекс. Я уже настолько привык к тому, что эта машина всегда тут стоит, что не обратил на нее никакого внимания. А напрасно! Из за «Зила» выскочил окровавленный солдат в форме, с красной повязкой на рукаве и бросился на меня. Только мгновенная реакция спасла меня. Выстрел из карабина раздался как гром среди ясного крымского неба, солдат дёрнулся и завалился на землю. Для верности я прицелился и выстрелил еще раз в голову. Полчерепа снесло, словно спелый арбуз лопнул, выпав из неумелых рук грузчика. Карабин громыхал намного сильнее обычного автомата, а удар деревянного приклада в плечо был сильнее, чем я привык. Но, не смотря на слабость, я удержал оружие в руках и огляделся по сторонам. Больше психов не было, но со стороны дороги послышался шум мотора.