Конец фирмы Беняева - [10]
— Ну ладно! Скажите тогда, где вы были двадцать седьмого августа? — спросил я.
— А вы помните, что ели на той неделе? — ехидно улыбнулся Костенко.
— Вопросы здесь задаю я, а вы обязаны отвечать на них, — строго проговорил я.
— Вот как! Вы меня подозреваете в каких-то преступлениях? — хитрил Костенко.
— Да, вы совершили тяжкое преступление — убили человека, — сказал я ему напрямик.
— Ха! Зря стараетесь, гражданин следователь! — продолжал хорохориться Костенко. — Не удастся вам пришить мне мокрое дело, не было его у меня.
— Ну что ж, если не было, значит, не было, так и запишем, — произнес я спокойно и стал записывать его ответы в протокол.
Мне стало ясно, что Костенко заранее подготовил себя к допросу, поэтому необходимо изменить тактику. И я задал ему конкретный вопрос:
— Сколько раз вы бывали на станции Ульяновка и в селе Владимировке Васильковского района?
— Хм, запутать меня хотите, — начал выкручиваться обвиняемый, уклоняясь от прямого ответа. — Думаете, что скажу: в тех местах не бывал. Дураки давно перевелись. Да, был на станции Ульяновка, ехал через село Владимировну. Ну и что же? Мне запрещено передвижение? А если я бывал в тех местах, то обязательно должен совершить преступление?
Я посмотрел ему прямо в глаза.
— Есть неопровержимые доказательства, разоблачающие вас. Вы совершили убийство возле села Владимировки. Расскажите, как было.
— Нечего рассказывать, я убийств нигде не совершал, — уже тише, поубавив пыл, возразил Костенко.
— Вы напрасно выкручиваетесь. Рано или поздно об убийстве все же придется рассказать. — Я сделал паузу, долгим взглядом окидывая обвиняемого.
Костенко соскочил со стула и, весь напружиненный, как бы готовящийся к прыжку, заявил:
— У меня чистое алиби, гражданин следователь. Двадцать седьмого августа я находился безвыездно у своей сожительницы Надежды Николаевны Кисель, парикмахерши Славгородского сельпо Полтавской области. Она может подтвердить, проверьте. Вам еще придется извиняться передо мной.
«Да, действительно, Костенко голыми руками не возьмешь. Придется проверить, всякое может быть», — думал я, внимательно приглядываясь к обвиняемому.
— Мою Надю, — продолжал Костенко, — обязательно найдите, она у меня что надо. Передайте ей от меня поклончик. Если захочет, пусть принесет передачу. Вернусь оттуда и женюсь на ней. Так и скажите ей. Я люблю ее.
Выслушав обвиняемого, я спокойно сказал:
— Допрашивать вас, Костенко, придется еще не один раз. А сейчас ответьте мне на последний вопрос: куда вы дели фуражку, принадлежавшую убитому?
— Ну вот, опять двадцать пять. Никакой фуражки я не знаю. Не купите меня, гражданин следователь.
Я вышел из-за стола и подошел вплотную к обвиняемому, присматриваясь к берету, скомканному в его руке. Собственно, это был не настоящий берет, а обыкновенная фуражка, только без козырька.
— Что, беретик мой понравился? Законный! — желчно произнес Костенко, напяливая берет.
— Это же не берет, а фуражка без козырька, — спокойно произнес я, не спуская глаз с фуражки. — Скажите, Костенко, откуда у вас эта фуражка?
Костенко стоял молча, словно вдруг потеряв дар речи. Он пытался быстро придумать ответ и не мог.
— Вам что, нечего ответить? — поторопил я его.
— Ах, да, вспомнил, — медленно произнес он. — Эту вещь я выменял у одного парня на папиросы. Из заключенных паренек.
Я вызвал выводного, пригласил понятых, чтобы изъять головной убор Костенко как вещественное доказательство.
Давно поняв, что к чему, Костенко продолжал ломать комедию:
— Зря забираете, он вам не понадобится. К делу берет не пришьете… Уверяю вас, что скоро вернете его мне с извиненьицем.
Потом, схватившись за голову, воскликнул:
— Стоп! Стоп! Вспомнил! Дурацкая моя башка! Беретик-то этот, гражданин следователь, дал мне Станислав из хозобслуживания, когда мылись в баньке. Прошу занести в протокол.
— Для вас это уже не имеет значения, — ответил я.
Рассматривая с понятыми фуражку, я сразу же обратил внимание на подкладку. Да, зашита зелеными нитками. Жадность выдала Костенко. Фуражку он забрал у Лозы, и теперь она станет одним из серьезных доказательств, изобличающих его в убийстве.
Через несколько минут в камере хранения личных вещей заключенных я рассматривал с понятыми содержимое белого портмоне, принадлежащего Костенко. Среди прочих вещей нами была обнаружена и изъята металлическая расческа, на которой было выгравировано «Вася».
Изъятые фуражку и расческу я запаковал и, опечатав сургучной печатью, сдал на хранение, а сам с Войным решил немедленно ехать к возлюбленной Костенко в Полтавскую область.
Согласно логике, разумно было предположить, что Костенко побывал у своей парикмахерши после убийства Лозы, подготавливая себе алиби. Мы тщательно продумали тактику допроса этой женщины, наметили ход вопросов.
Солнце уже было за полдень, когда мы добрались до Славгородского сельпо. Надежду Николаевну застали на работе. Обождав, пока она закончит стрижку, вызвали ее в отдельную комнату.
Это была средних лет женщина, дородная, одетая в модное платье. Держала себя она непринужденно, уверенно, только накрашенное лицо ее лоснилось от пота да карие глаза выдавали тревогу.
Написанная на документальных материалах, эта книга повествует о сложной и трудной работе следственных органов прокуратуры и милиции. Хищения, взяточничество, пьянство, тунеядство и конечно же правовая воспитательная работа с теми, кто стал на путь правонарушения, — об этом написал вторую книгу юрист Василенко И. И.
Книга ярославского писателя Александра Коноплина «Сердце солдата» скромная страница в летописи Отечественной войны. Прозаик показывает добрых, мужественных людей, которые вопреки всем превратностям судьбы, тяжести военных будней отстояли родную землю.
В повести сибирского писателя М. А. Никитина, написанной в 1931 г., рассказывается о том, как замечательное палеонтологическое открытие оказалось ненужным и невостребованным в обстановке «социалистического строительства». Но этим содержание повести не исчерпывается — в ней есть и мрачное «двойное дно». К книге приложены рецензии, раскрывающие идейную полемику вокруг повести, и другие материалы.
Сергей Федорович Буданцев (1896—1940) — известный русский советский писатель, творчество которого высоко оценивал М. Горький. Участник революционных событий и гражданской войны, Буданцев стал известен благодаря роману «Мятеж» (позднее названному «Командарм»), посвященному эсеровскому мятежу в Астрахани. Вслед за этим выходит роман «Саранча» — о выборе пути агрономом-энтомологом, поставленным перед необходимостью определить: с кем ты? Со стяжателями, грабящими народное добро, а значит — с врагами Советской власти, или с большевиком Эффендиевым, разоблачившим шайку скрытых врагов, свивших гнездо на пограничном хлопкоочистительном пункте.Произведения Буданцева написаны в реалистической манере, автор ярко живописует детали быта, крупным планом изображая события революции и гражданской войны, социалистического строительства.
Повесть посвящена жизни большого завода и его коллектива. Описываемые события относятся к началу шестидесятых годов. Главный герой книги — самый молодой из династии потомственных рабочих Стрельцовых — Иван, человек, бесконечно преданный своему делу.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В сборник известного советского писателя Л. С. Ленча (Попова) вошли повести «Черные погоны», «Из рода Караевых», рассказы и очерки разных лет. Повести очень близки по замыслу, манере письма. В них рассказывается о гражданской войне, трудных судьбах людей, попавших в сложный водоворот событий. Рассказы писателя в основном представлены циклами «Последний патрон», «Фронтовые сказки», «Эхо войны».Книга рассчитана на массового читателя.