Конец фирмы Беняева - [12]

Шрифт
Интервал

— Придется поверить, Костенко. Экспертиза — вещь упрямая. У вас есть возможность убедиться в этом, — строго произнес я и ушел, оставив его подумать.

В прокуратуре меня уже ждала Мария Лоза. Я пригласил ее в кабинет и попросил еще раз повторить приметы расчески и фуражки.

— Пожалуйста, — тихо начала она. — Фуражка черного цвета, из шевиотовой ткани, перешивали ее в швейной мастерской, а подкладку я зашивала зелеными нитками. Расческа у Васи была самодельная, дюралюминиевая. На расческе один зубок надломлен и есть надпись. Вот и все.

При понятых Мария опознала фуражку и расческу своего мужа.

В тот же день с экспертом, прибывшим из Харьковского научно-исследовательского института, мы сделали замеры головы Костенко. Эксперт дал заключение, что серая фуражка по размеру, объему, характеристике вмятины, деформации ткани принадлежит обвиняемому Костенко.

Эксперт графологической экспертизы пришел к выводу, что имя «Толя» на подкладке серой фуражки написано собственноручно Костенко.

На следующий день я решил еще раз допросить Костенко и ознакомить его с заключением экспертиз.

— Ну, что, начнем все сначала? — спросил я его.

— Мне все равно, хоть сначала, хоть с конца, лишь бы быстрее закончили эту волокиту. Надоело уже, — стараясь быть равнодушным, ответил он.

— Да, чуть не забыл… вам привет от Надежды Кисель.

От неожиданности Костенко вскочил, будто его что-то обожгло.

— Вы ее видели? Говорили с ней? Я, я у нее жил в то время, когда в вашем районе убили Лозу. У меня чистейшее алиби. Ваше дело — мыльный пузырь. Я вас предупреждал.

— Ошибаетесь, Костенко, вы были у нее на второй день после убийства, о чем имеется запись на календаре, сделанная вами.

Костенко стоял с открытым ртом, потеряв дар речи.

Не спуская с него глаз, я вынул из конверта письмо, которое он писал Надежде Кисель, и спросил:

— Вам это письмо знакомо?

— К-какое письмо? — еле выговорил он одеревенелым языком.

— Письмо, судя по заключению графологической экспертизы, написано вашей рукой и адресовано Кисель. Вспомнили?

Вместо ответа Костенко попросил закурить. Сделал две затяжки, посмотрел на меня и спросил:

— Что мне за это будет?

— Меру наказания определит суд с учетом ваших показаний, — ответил я.

Он помолчал, бесцельно глядя в окно, потом потушил папиросу в пепельнице и повернулся ко мне.

— Да, я окончательно влип. Пишите. Отбыв меру наказания за кражу, я приехал домой, в село. Остановился у родной тетки, решил отдохнуть месяц-два, а потом устраивать личную жизнь. Сидел дома один, слал сколько влезет, ел. Дружки завелись. Выпивали, играли в карты. Стал воровать деньги у тетки. Тетка требовала, чтобы я шел работать скотником на ферму. Я не хотел, а другую работу мне не предлагали. Уехал из дому. Хотел поступить на стройку в городе. На станции Ульяновка в буфете познакомился с Лозой Василием. В честь дружбы хорошенько выпили. Лоза посоветовал мне переехать на жительство к ним, в село Владимировку, он, дескать, поможет мне устроиться на работу. Я согласился. Еще выпили и с собой взяли на дорогу. На попутной машине доехали до церкви. Слезли, немного прошлись, выбрали, где погуще бурьян, и там решили распить портвейн. Там я прочитал Василию письмо, которое получил из лагеря, где отбывал меру наказания.

Мои дружки требовали деньги, которые я проиграл им в карты. Василий вдруг выхватил это письмо у меня из рук, разорвал на мелкие кусочки и сказал, чтобы я забыл о нем и о своих дружках, чушь, мол, это. Я рассердился и ударил Василия по голове бутылкой. Когда он упал, из кармана его брюк выпали деньги. Тогда я схватил штык от винтовки, которым перед этим Василий резал колбасу, и ударил его в грудь. Он сразу скончался. Я забрал у него тысячу семьсот рублей, схватил недопитую бутылку вина, фуражку и убежал. Сначала отсиживался в лесопосадке. А когда стемнело, решил перетащить труп на дорогу. Ночь темная, хоть глаз выколи, я предполагал, что кто-то переедет труп машиной и таким путем замету следы. На пути мне попалась бочка с водой. Я умылся, вымыл руки, застирал одежду и допил вино. Переночевал у скирды. Утром добрался до станции. С тем, чтобы окончательно запутать следы и создать себе алиби, я побывал у Кисель и в Кировограде совершил хулиганство. Да что там говорить, ведь вы и так все знаете…

Да, я это знал.

Так закончилось мое первое дело.


ДВОЕ С ОБРЕЗОМ

Ночь. Трещат на морозе деревья, гуляет на просторе вьюга, извиваясь бежит злая поземка, заметает дороги.

Старик Андрианов сидит в сторожке, неподвижно уставив глаза в окошко, за которым в свете фонаря, подвешенного у входа в магазин, мельтешат алмазными искрами снежинки.

Подслеповатые глаза его слезились, мысли путались, обрывались — хотелось спать.

«В такую непогодь все живое спит, никто носа не высунет… — подумал старик и тут же решил: — Обойду-ка разочек-два вокруг магазина и тоже немножко вздремну». Кряхтя поднялся со стула, натуго запахнул полы тулупа и вышел из сторожки.

Сначала проверил пломбы на дверях, потом, волоча длинными полами тулупа, медленно пошел вокруг магазина. Идти — не то, что сидеть, — стылый воздух обжигает лицо, ноги в заплатанных белых валенках раз за разом проваливаются в сугробах.


Еще от автора Иван Иванович Василенко
Золотая жила

Написанная на документальных материалах, эта книга повествует о сложной и трудной работе следственных органов прокуратуры и милиции. Хищения, взяточничество, пьянство, тунеядство и конечно же правовая воспитательная работа с теми, кто стал на путь правонарушения, — об этом написал вторую книгу юрист Василенко И. И.


Рекомендуем почитать
Встреча

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Белый конь

В книгу известного грузинского писателя Арчила Сулакаури вошли цикл «Чугуретские рассказы» и роман «Белый конь». В рассказах автор повествует об одном из колоритнейших уголков Тбилиси, Чугурети, о людях этого уголка, о взаимосвязях традиционного и нового в их жизни.


Собрание сочинений в 4 томах. Том 4

В завершающий Собрание сочинений Н. Погодина том вошли его публицистические произведения по вопросам литературы и драматургии, написанные преимущественно в последнее десятилетие жизни писателя, а также роман «Янтарное ожерелье» о молодых людях, наших современниках.


Сердце солдата

Книга ярославского писателя Александра Коноплина «Сердце солдата» скромная страница в летописи Отечественной войны. Прозаик показывает добрых, мужественных людей, которые вопреки всем превратностям судьбы, тяжести военных будней отстояли родную землю.


Безрогий носорог

В повести сибирского писателя М. А. Никитина, написанной в 1931 г., рассказывается о том, как замечательное палеонтологическое открытие оказалось ненужным и невостребованным в обстановке «социалистического строительства». Но этим содержание повести не исчерпывается — в ней есть и мрачное «двойное дно». К книге приложены рецензии, раскрывающие идейную полемику вокруг повести, и другие материалы.


Писательница

Сергей Федорович Буданцев (1896—1940) — известный русский советский писатель, творчество которого высоко оценивал М. Горький. Участник революционных событий и гражданской войны, Буданцев стал известен благодаря роману «Мятеж» (позднее названному «Командарм»), посвященному эсеровскому мятежу в Астрахани. Вслед за этим выходит роман «Саранча» — о выборе пути агрономом-энтомологом, поставленным перед необходимостью определить: с кем ты? Со стяжателями, грабящими народное добро, а значит — с врагами Советской власти, или с большевиком Эффендиевым, разоблачившим шайку скрытых врагов, свивших гнездо на пограничном хлопкоочистительном пункте.Произведения Буданцева написаны в реалистической манере, автор ярко живописует детали быта, крупным планом изображая события революции и гражданской войны, социалистического строительства.