Конан Дойл и Джек-Потрошитель - [15]

И вот в один прекрасный день, здраво рассудив, Видок решает вместо волана стать одной из ракеток.

В 1810 году Видок явился к префекту парижской полиции барону Паскье и предложил ему свои услуги.

Паскье поднял дело «добровольца». Обычный человек ужаснулся бы, прочтя бесконечные отчеты о побегах и преступлениях Видока, но Паскье увидел в этом деле другое. Во-первых, что он имеет дело с невероятно талантливым и изобретательным человеком, упорным и последовательным. Во-вторых, Паскье сделал вывод, что Видок фактически и не совершал серьезных преступлений, хотя и должен был по закону провести остаток своих дней на каторге, преступление Видока заключалось в желании убежать или помочь бежать другим. Кроме того, Паскье получил сведения от начальника каторги о том, что во время последней отсидки заключенный Видок уже предлагал свои услуги полиции и даже выполнял некоторые поручения, в чем проявил себя полезным сотрудником, потому что за последние пятнадцать лет он узнал весь преступный мир Франции.

По договоренности с бароном Паскье Видок организовал собственную уголовную тайную полицию, состоявшую поначалу лишь из одного человека, но после первых успехов выросшую до нескольких десятков агентов.

Когда Видок начал свою деятельность в 1811 году, Французская империя Наполеона уже находилась в глубоком кризисе — ведь страна двадцать лет беспрерывно воевала, вынеся притом кардинальную ломку внутренних отношений. Разумеется, число деклассированных, разоренных, отчаявшихся людей давно уже перевалило за все допустимые пределы, и даже полиция мрачного и коварного Фуше не могла справиться с океаном преступности. В этой обстановке ценность Видока для полиции трудно было переоценить. На сторону государства перешел человек, знавший в лицо всех «авторитетов» преступного мира, все злачные места, все пути сбыта награбленного и к тому же преисполненный искренней ненавистью к преступному миру потому, что этот мир был ему всегда враждебен — Видок не мог вписаться в рамки преступного сообщества и не желал подчиняться никаким законам. В отличие от многих иных обывателей, Видок отлично знал, насколько преступный мир подл, труслив и продажен и насколько лжива и лицемерна его романтика.

Получив «лицензию», Видок со своими помощниками принялся за чистку Парижа от организованной преступности. Считается, что он арестовал и передал правосудию более двух тысяч воров и убийц. Цифра эта кажется ничтожно малой по сегодняшним меркам, но следует учитывать, что массовость преступности возросла стократно и две тысячи преступников на Париж, город, по нашим меркам, также не очень большой, представлялись колоссальной цифрой. К тому же Видок и его агенты знали, кто представляет особую опасность для города.

Работая на полицию, Видок так и не стал полицейским. Его связывало слишком многое с теми, кто был по ту сторону баррикад. Характерно, что сами преступники весьма чтили Видока и признавали его право на свое правосудие, ибо он был куда более справедлив, чем государство и воровское сообщество. Известно, например, что Видок брал у каторжников деньги на хранение до тех пор, пока хозяин их не выйдет на свободу — и никогда никого не обманывал. С другой стороны, нередко раздавались клятвы преступников, задержанных Видоком, расправиться с ним. Иной бы окружил себя стражей, запирался бы на все замки и засовы. Но Видок, полагаясь лишь на свою удивительную силу и ловкость, отлично обходился без охраны и покушений не боялся. Причем это была не бравада, а трезвый расчет. Вот как объяснял свое поведение Видок одному из друзей: «Многие каторжники, слывшие храбрецами, давали клятву убить меня, как только выйдут на свободу. Все они оказались клятвопреступниками, и все будут ими. Желаете знать почему? Для вора самое главное, единственно важное дело — это воровство. Только одно оно его и занимает. Чтобы заполучить мой кошелек, он пойдет на всё, даже на убийство — ведь это его ремесло. Он убьет меня с целью устранить свидетеля, который может его погубить: ремесло позволяет ему это. Он убьет меня, чтобы избежать наказания. Но если он уже отбыл наказание, зачем ему убивать? Воры не убивают на досуге для собственного развлечения… Да воры не так уж и злопамятны!»

Видок начал свою деятельность в разгар славы Наполеона и продолжал ее восемнадцать лет. Сменялись короли и правительства, но уголовная полиция Парижа всё еще нуждалась в его тайной бригаде. Но по мере утверждения во Франции роялистских порядков и создания бюрократических структур он всё хуже вписывался в имевшиеся департаменты и отделы. В конце концов в 1827 году Видоку было предложено прекратить свою деятельность, распустить агентуру и уйти в отставку. Что он и сделал.

Видок, как и положено отставному герою, принялся писать мемуары. Правда, тут же обнаружилось, что среди талантов Видока талант писательский, к сожалению, отсутствовал. Но у него, по крайней мере, хватило ума не настаивать на обратном, и он продал свои мемуары крупному издательству за 24 тысячи франков — сумму по тем временам гигантскую. Находившийся в самом расцвете своей славы Бальзак за 1835 год заработал 25 тысяч франков. Но хитрость Видока заключалась в том, что он сдал издательству не окончательный вариант записок, а лишь документы и дневниковые записи — фактический материал. Для того чтобы привести всё это в норму, издательство наняло профессиональных литераторов, которые начали врать, судиться с издательством и между собой. Видоку на это было наплевать, потому что он взялся за рискованный в условиях тогдашней Франции социальный эксперимент. Он открыл бумажную фабрику, куда принимал в основном бывших каторжников, которым ставил лишь одно условие: «будь честным».