Кому же верить? Правда и ложь о захоронении Царской Семьи - [9]

Примечательно, однако, другое. Все эти рассуждения носят подчёркнуто тенденциозный характер. Впечатление, будто автор выполняет чей-то заказ, требующий от него превращать в доказательство своих предположений любые аргументы, даже если они «притянуты за уши» и грешат явной противоречивостью.

Сошлюсь для примера на утверждение Н. Розановой о том, что сторонники версии о сожжении всех трупов выдвигают её исключительно ради доказательства ритуального характера расправы с жертвами екатеринбургского злодеяния. «Можно с уверенностью сказать, – пишет она, – что “крестьянская” версия о сожжении тел была принята Дитерихсом-Соколовым именно с целью обосновать концепцию убийства в контексте средневековой ритуальной легенды, приспособленной к нуждам политического расследования» (С. 404).

При этом она нисколько не отрицает, что два трупа были всё-таки сожжены. Что касается остальных, то они уцелели от огня по неким объективным причинам, а не потому, что убийцы принципиально не хотели их сжигать. По её логике получается, что если бы не эти «объективные причины», то сожгли бы всех. И что же, спрашивается, в этом случае следовало бы говорить именно о ритуальном убийстве? Чушь полная! И Дитерихс, и Соколов не хуже Розановой знали, что сожжение трупов убийцами ни о какой ритуальности не свидетельствует. Во все времена и во всех странах это был классический способ заметания следов преступления, не более того. А в данном конкретном случае существовал ещё и мотив не позволить белым использовать останки в качестве знамени в их борьбе с красными. Так для чего же возникать с ритуальной темой? А просто для того, чтобы те, кому вздумается настаивать на версии сожжения всех трупов, чётко себе представляли, что рискуют попасть в список антисемитов, отстаивающих версию ритуального убийства!

Вообще говоря, автор чрезмерно преувеличивает антисемитский фактор как первопричину непризнания абсолютным большинством православного народа подлинности екатеринбургских останков. Ей, как более воцерковлённому, чем В.Н. Соловьёв, человеку, должно быть хорошо известно, что, в сравнении с другими социальными группами, среди верующих людей ксенофобские настроения распространены в наименьшей степени хотя бы потому, что они квалифицируются Церковью как сугубый грех. К тому же никто из её оппонентов не утверждает, что расстрел в подвале Ипатьевского дома был несомненным ритуальным убийством. Они просто настаивают на том, что этой версии следует дать обоснованное опровержение, не более того!

Тем не менее вся 7-я глава книги целиком посвящена антисемитскому фактору. И состоит она из 120 страниц, на которых почти нет цитирования других авторов, то есть она практически полностью написана самой Н. Розановой. Учитывая, что во всех остальных главах пространные цитаты и публикуемые документы иногда составляют больше половины текста, можно сделать вывод, что одна 7-я глава – это почти 50 процентов всего, что написано самим автором. Вот и хочется спросить: зачем столько внимания откровенно малозначительному аспекту в столь разноаспектной проблеме, какой является проблема екатеринбургских останков? Создаётся впечатление, что изначально книга писалась под другим рабочим названием. Например, что-нибудь вроде «Царские страстотерпцы – не ритуальные жертвы».

Здесь я позволю себе небольшое отступление сугубо автобиографического свойства. Впервые о леденящих кровь событиях в Ипатьевском доме я услышал в пятилетием возрасте, когда мы ещё жили в эмиграции и готовились к репатриации в Советский Союз. В то время распространялась молва о том, что после расстрельного кошмара в подвале Великая княжна Анастасия Николаевна вдруг начала подавать признаки жизни и была заколота штыками сквозь подушку. Вспоминаю этот рассказ как первое в моей жизни серьёзное психологическое потрясение. Своим наивным детским сознанием я никак не мог взять в толк, как же она, бедненькая, не понимала, что подушка – плохой щит для острого металлического штыка…

После репатриации я успел поступить в первый класс советской школы, но вскоре нас репрессировали (конфисковав среди прочего и семейный фотоальбом с фотографией Царской Семьи на первой странице). На одном из уроков обожаемая мной учительница (я до сих пор помню, что её звали Татьяна Карповна) рассказала нам о «дедушке Ленине», который спасал животных, помогал бедным, заботился о больных и дарил детям щедрые подарки. Вернувшись из школы, я закатил родителям грандиозный скандал за то, что они скрывали факт существования этого «святого» человека.

У меня до сих пор перед глазами растерянный взгляд родителей. Моя мать взяла меня за руку и вывела во двор. Потом уже я узнал, что опытные советские люди предупредили родителей воздерживаться от «крамольных» тем внутри квартирных стен, в которые наверняка вмонтированы подслушивающие устройства. Во дворе тихим заговорщическим голосом моя мать сказала:

– Ты помнишь про Великую княжну, которую закололи штыками? Так вот, это было сделано по приказу того самого человека. Только дай мне слово, что ты об этом будешь молчать! Иначе нам всем очень не поздоровится…