Комсомольский комитет - [4]

— Да! Хулиганы!

— Куренков знает об этом?

— Зна-ает, — с досадой ответила Соня. — А про наших он говорит: двоих-троих, которые получше, оставим здесь, а остальным не сможем помочь. А что это за деление на похуже и получше? Нет плохой молодежи, есть плохие руководители. — Соня чуть смутилась и вопросительно взглянула на Соболева. — Будем работать с молодежью, будет она хорошая. Правильно ведь?

— Правильно, — согласился Игорь.

Ему нравился задор, с которым эта белокурая синеглазая девушка, такая юная — девочка совсем, спорила с отсутствующим Куренковым, нравилась ее попытка проверять себя, права ли она. И вся она, словно огонек, то и дело вспыхивала. От Игоря не укрылся острый неотрывный взгляд черноглазого смуглого Овсянникова, который следил за комсоргом. Игорь уже готов был поручиться, что Овсянников влюблен в Соню Цылеву.

— Все равно переселят, — безнадежно сказала маленькая курносая девушка. — Сегодня на занятия уж не к чему идти.

— Ничего не переселят! Я сегодня к директору пойду! — воскликнула Соня.

Молодежь цеха собралась вокруг Соболева. Игорь спросил, как в цехе выполняется план.

— Мы-то выполняем, — быстро сказала Соня. — А вот другие цехи завод подводят.

— Еще бы, в первом цехе, например, Роман Дынников работает, — вмешался в разговор безбровый парень с широкими ноздрями и смешливыми быстрыми глазами. — Я удивляюсь: чего с завода до сих пор его не выгонят?

— И давно он работает? — спросил Соболев, чтобы только поддержать разговор.

— Давно-о… А прежде на макаронной фабрике работал, дырки в макаронах вертел.

«Как дырки вертел?» — чуть было не переспросил Соболев, но вовремя догадался, что это шутка.

— Кем же он работает? — стараясь скрыть улыбку, поинтересовался Игорь.

— Теперь он начальник сонной команды! — ввернул походя парнишка в защитных очках. — Спит у станка, а не работает.

— Волочильщик — Дынников, — пояснила Соня, с укоризной взглянув на юношей.

Она принялась рассказывать о производственных делах первого цеха. Чувствовалось, что Соня хорошо знает и производство и людей. Игорь удивился: ведь она бухгалтер! Он сказал ей об этом. Соня, чуть смутившись, серьезно ответила, что ей, как члену комитета, приходится бывать в цехах.

Кончался перерыв, в окнах заработал лопоухий вентилятор. Вот один рабочий, пожилой, с бронзовым, изборожденным морщинами, но очень здоровым лицом, хитро и по-доброму взглянул на Соню и пустил станок. Станок зажужжал, разрезая металл.

Провожая Соболева из цеха, Соня испытующе посмотрела на него.

— Бойкий народ, — сказала она о своих комсомольцах не без тревоги. Соня ожидала, что скажет секретарь горкома.

— Боевой, — согласился Соболев. — А сколько тебе лет, Соня? — с любопытством спросил Игорь.

— Восемнадцать, — почему-то вздохнув, ответила Соня.

— А кто твои родители?

— Здесь, на заводе, работают. Рабочие.

Соболев узнал, что Соня спортсменка и что она учится на заочном отделении финансового института. Игорь еще немножко смущался оттого, что ему приходилось теперь обо всем расспрашивать.

— Трудно тебе на общественной работе, раз ты заочница?

— Интересно, — не сразу ответила Соня. — Трудно другое. Вот сегодня пойду насчет девчат к директору. «Партизанка, — опять скажут, — через голову действует!» Или скажут, что я нянька, если о быте комсомольцев забочусь, что на это заместитель директора по быту есть. А рабочих на заводе тысячи, а заместитель директора один. Разве он за всем усмотрит?

— Кто же так говорит?

— Да Куренков, — обиженно заметила Соня.

— Соня, а какие у тебя отношения с Куренковым? — спросил Игорь, заметивший, что эта симпатичная девушка обо всем, что касается Куренкова, говорит с раздражением. Хотя по внешнему ее виду кажется, что она может только смеяться или говорить очень ласково.

— Неподходящие!

Соня снова вопросительно и возмущенно посмотрела на Игоря, точно обвиняя его в этом, и упрямо тряхнула головой.

— А если по-хорошему не получается? Вон чтобы в тарном цехе нам тумбочку для комсомольского хозяйства сделали, и то мне пришлось «по-свойски» с ребятами договориться. Куренкова попросила было, чтобы он им сказал. «Не могу, — говорит, — планом не предусмотрено!» Он такой: пока у него за спиной не чихнешь, он не обернется. Да и то: обернется, пожелает доброго здоровья и мимо пройдет.

— Значит, он, что же, нехороший человек? — настороженно спросил Игорь.

— Да нет, — уныло ответила Соня. — Ему рассказываешь — он слушает, интересуется, сочувствует вроде…

* * *

Весь следующий день Соболев провел на стройке. Новые заводские цехи были заложены на окраине поселка, и почти к самой стройке неожиданно подбегал лес. Деревья уже осыпались, и лишь осина не теряла листву, листья ее стали багровыми, и там, где росла она, словно полыхали огромные костры.

Оказалось, что по плану первый новый корпус строительное управление должно было сдать заводу полгода назад, но здание и сейчас зияло черными широкими пролетами для окон.

Многие рабочие, старые и молодые, слонялись по строительной площадке без дела. Игорю объяснили, что не обеспечивается «фронт работ»: не подвезли вовремя кирпич, не хватает цемента, сломалась бетономешалка… Комсомольская организация на стройке маленькая, ее не слыхать и не видать. Заработки рабочих низкие…