«Коммунизм не за горами». Образы будущего у власти и населения СССР на рубеже 1950–1960-х годов - [73]

Политэкономические приключения Незнайки и его друзей

Художественная литература в рамках современных исторических исследований часто позиционируется с диаметрально противоположных позиций. Авторы, тяготеющие к традиционным концепциям, рассматривают литературу как слишком субъективный источник. Радикальные «постструктуралисты», напротив, часто делают тексты главным, а порой и единственным источником. К. М. Ф. Платт пишет, что современные «культурные исследования» испытали сильное влияние как антропологии, так и литературоведения[498]. Применительно к истории СССР такой подход характерен для «русистов», для которых художественные тексты являются главным отражением действительности. Такой подход эффективен по соотношению затраченных усилий и полученных результатов: не надо тратить время на работу в архивах, достаточно взять несколько книг с полки.

Оба подхода имеют недостатки: с одной стороны, литература может предоставить нам множество полезных данных, поскольку произведения далекого прошлого — важные источники, с другой — абсолютизировать литературу как источник нельзя, ее необходимо включать в более широкий контекст фактов и интерпретаций. Еще раз отошлем к статье Платта, который указывает, что «в настоящее время специалисты по исследованиям культуры должны учиться постигать „взглядом и телом“, как именно „встроен“ данный текст в социальные рамки практики, институциональные контексты и живой опыт»[499]. Конечно, следует принимать во внимание и жанровые особенности, литература для детей с фантастическими допущениями будет отличаться от романа на производственную тему.

Художественные произведения являются вымыслом автора, однако автор, как представитель конкретных социальных групп, отражает в своем творчестве некие коллективные представления и окружающую действительность. Издательская система тоже играет важную роль: во-первых, это работа редакторов, отбирающих интересные, на их взгляд, работы, во-вторых, это система советской цензуры, фильтрующая материал. А читатели, в свою очередь, позитивно воспринимали произведения, которые совпадали с их представлениями и благодаря этому становились популярными. Таким образом, чтобы произведение получило «культовый» статус, должна сработать цепочка факторов, тесным образом связанных с общими коллективными представлениями, которые и можно вычленять из текста. Размышления о статусе культового произведения, правда, применительно к кинематографу, содержатся в одной из статей Н. Самутиной[500], а проблема авторского вымысла и его соотнесения с реальностью и читательской аудиторией рассматривается в работе Е. Ковтун[501].

В данном исследовании выдуманное общество представляется как реальное, и для его изучения используются стандартные исследовательские инструменты. В значительной степени теоретической базой явился сборник статей, посвященный разнообразным персонажам советской детской культуры[502]. Несмотря на то, что большинство статей носит ярко выраженный литературоведческий характер, они могут быть полезны и историку, поскольку содержат, в числе прочего, предысторию возникновения цикла повестей Н. Носова о Незнайке[503]. Также упомянем две статьи, которые посвящены творчеству Носова и дают небольшой анализ структуры трилогии[504].

Опираясь на указанные работы в качестве истории цикла, не согласимся с некоторыми теоретическими подходами. М. В. Загидуллина пишет: «Это страна вечных детей, которые никогда не вырастут из своего (примерно) восьми-девятилетнего возраста. Жизнь в этой стране налажена раз и навсегда (курсив мой. — А. Ф.). Проблемы, возникающие перед героями, разрешаются с помощью освоения пространства, но не времени»[505]. Помимо детского повествовательного пласта в трилогии существует и общественный пласт, который привносит в трилогию динамику и усиливается в каждой новой части.

Существует мнение о том, что Н. Носов в трилогии о Незнайке последовательно отразил три общественные формации: в первой части показан социализм, во второй — коммунизм, а в третьей книге — капиталистическое общество. Естественно, созданный автором мир живет по собственным физическим, химическим, социальным законам, которые могут отличаться от наших, что затрудняет анализ и привносит в него значительную долю субъективности. Редкий автор старается ликвидировать все логические несоответствия в своем произведении или непротиворечиво объяснить каждый элемент структуры. На первый план выходят элементы сюжетообразующие, и им в жертву приносят достоверность и точность.

Исследователю, который обращается к анализу художественного текста, приходится ликвидировать эти логические огрехи автора и пытаться отыскать им объяснение или аналогии. Так, полет на Луну без использования реактивной тяги служит примером применения принципа антигравитации, который еще Г. Уэллс в романе «Первые люди на Луне» использовал для тех же целей.

Особенностью трилогии стоит признать ее урбанистический характер, фактически все действие происходит в городах. Причем городская структура представляется иерархичной, например, Солнечный город занимает доминирующее положение по отношению к Цветочному.