«Коммунизм не за горами». Образы будущего у власти и населения СССР на рубеже 1950–1960-х годов - [72]
Обращаясь к «разоблачительному» смеху, следует выделить отдельный объект для высмеивания — иностранные государства и отдельные политические лидеры. Находясь в условиях «холодной войны», партийные деятели и прежде всего Н. С. Хрущев уделяли большое внимание освещению международной ситуации и обоснованию преимущества социалистической системы перед капиталистической. Поэтому часто с трибуны съезда сыпались остроты в адрес политических противников: «В конце своей фальшивки он (Кларенс Мэннинг (Clarence Augustus Manning). — А. А.) призывает западных партнеров американского империализма оторвать Украину от Советского Союза. Как говорится в украинской поговорке — „Вольно псу лаять и на луну“, она от этого не померкнет. (Смех.)»[490]; «Аденауэр является лидером христианско-демократической партии. Казалось бы, он должен руководствоваться евангельскими поучениями, о которых так много любят распространяться в его партии. (Смех в зале.)»[491]; «В беседах в США я говорил, что как коммунист сожалею, что в Америке так мало коммунистов, но ничем помочь им не могу. (Смех, аплодисменты.)»[492]; «Английские империалисты долго, очень долго находились в Индии, но они плохо научились понимать по-индийски. (Смех, аплодисменты.)»[493]. Интересно, что подобное использование юмора характерно не только для советских коммунистов, есть пример, когда иностранный делегат успешно рассмешил партийную публику: «У нас в Швейцарии, и прежде всего в немецкой Швейцарии, антикоммунизм стал главным политическим оружием буржуазии и лидеров правой социал-демократии. Антикоммунистическая истерия принимает самые невероятные и гротескные формы. Примером этому может служить запрещение Давиду Ойстраху выступать в Цюрихе, крупнейшем городе Швейцарии. Его игра на скрипке объявлялась коммунистической пропагандой. (Смех. Оживление в зале.)»[494]. Высмеивание — частый прием в международных играх, можно вспомнить и письмо казаков турецкому султану, и высказывания И. В. Сталина, которые приводились выше. Смех означает символическую победу над противником в духе известной поговорки: «Хорошо смеется тот, кто смеется последним». Можно вспомнить и слова А. В. Луначарского из его эссе, посвященного смеху: «Смех — признак победы»[495].
Еще одной особенностью апеллирования к смеху на трех указанных съездах было активное использование пословиц и поговорок: «Свинья петь соловьем не может»; «Велика хмара, та малий дощ»; «Сам лежить у калюжц а кричить — не бризкай!»; «Собака лает, а караван идет»; «Кто ложится спать с собаками, рискует встать с блохами»[496] и т. д. Интересно, что смех порождали не только русские поговорки, но и фольклорные тексты других народов СССР, при этом часть из них была на языке оригинала, но даже языковой барьер не мешал делегатам смеяться в нужных местах. Ранее говорилось о том, что советский официальный юмор выполнял функцию сближения с народом, показывал, что руководство и страна говорят на одном языке. Фольклор в этом плане — удачный инструмент, отсылающий к «народной мудрости» и обыденной смеховой культуре. Возможно, значительное влияние на практику использования простонародного юмора в политической риторике оказывала личность Н. С. Хрущева, выходца с Украины, который сохранял элементы культурной самобытности, не скрывал своего «пролетарского происхождения» и часто прибегал к грубой, просторечной лексике.
Среди проявлений смеха на партийных съездах рубежа 1950–1960-х гг. следует выделить отдельный блок, связанный с выступлением детских коллективов. Смех, который вызывали эти выступления, должен был быть рекреационным, расслаблять делегатов после длительных заседаний. Дети играли роль амбивалентных комикамов: с одной стороны, они выпадали из взрослой «серьезной» политики, но с другой, по принципу «устами младенцев глаголет истина», в своих выступлениях воспроизводили наиболее важные для нее темы. «Рассказать мы вам должны / С кукурузой мы дружны, / Порою большим / Наступают на пятки / Пионерские наши початки. (Смех, аплодисменты.) А я хочу быть дипломатом! Но, наверное, тогда / От СЕАТО и от НАТО / Не останется следа! (Смех, аплодисменты.) Даже зимой вы слышали гром / Это несли мы железный лом. / Собрано столько было!!! / Если его сложить в вышину, / Мост перекинется на Луну. / Вот мы какая сила! (Смех, аплодисменты.) Растить телят и нам под стать. / Мы трудимся всем классом. / Нам тоже хочется догнать / Америку по мясу. (Общий смех, продолжительные аплодисменты.)»[497].
Таким образом, смех занимал важное место в советской политической риторике. В этом плане рубеж 1950–1960-х гг. нельзя назвать уникальным, он продолжал традиции, которые сформировались ранее. Особенностью данного периода является значительная доля именно неформального, «простонародного» юмора. В целом же, смех на съездах выступал, прежде всего, как инструмент разоблачения и политической борьбы. Высмеивание противников и недостатков означало символическую победу над ними, при этом важен был коллективный смех, только он мог направить эмоции в нужное русло. Участники съезда объединялись в едином порыве, который формировался как спонтанно, так и сознательно. Сложно считать «смех в зале» позитивной эмоцией, конечно, для делегатов съездов он имел знак плюса, но при внимательном изучении за внешним «позитивом» можно разглядеть множество вариаций, от выражения солидарности до выстраивания траектории агрессии.
