«Коммунизм не за горами». Образы будущего у власти и населения СССР на рубеже 1950–1960-х годов - [64]

В анекдотах можно обнаружить две группы объектов для шуток. К первой относится коммунизм как таковой, а также корпус связанных с ним идей. Вторая группа состоит из конкретных примеров строительства коммунизма, здесь обыгрываются отдельные положения Программы партии или высказывания Н. С. Хрущева. Такое разделение может быть сопоставлено со «скептическим» вариантом коммунизма, который прослеживается в письмах: там тоже либо отрицается сама идея «светлого будущего», либо ставятся под сомнение его отдельные элементы.

Ярким примером, иллюстрирующим содержание скепсиса первой группы, могут служить два взаимодополняющих анекдота: «Самый короткий анекдот — коммунизм» и «Самый длинный анекдот — Программа строительства коммунизма, принятая на XXII съезде партии»[452]. Построенные по одному принципу, эти анекдоты апеллируют к тому, что у части населения само слово «коммунизм» уже вызывает смех, а Программа партии, основой которой являлась постановка задачи построения коммунизма, растягивала этот анекдот на значительное количество страниц, тем самым становясь самым длинным анекдотом и нарушая один из основных принципов анекдота — краткость.

Особо популярной темой для анекдотов было саркастическое высмеивание представления о коммунизме как о «светлом будущем». Следует оговорить тот факт, что данная тема в анекдотах могла появиться и позже, поскольку ритуальные призывы к строительству коммунизма звучали и после 1964 г. Несмотря на это, такие тексты будут отнесены к выражению народного скепсиса. Вот несколько примеров:

«Что такое вобла? Это кит, доплывший до коммунизма».

«Скажите, это уже коммунизм или будет еще хуже?»

«Один старый большевик другому: — Нет, дорогой, мы-то с вами до коммунизма не доживем, а дети… Детей жалко!»

«Можно ли построить коммунизм в Швеции? — Можно, но жалко».

«Можно ли построить коммунизм? — Построить-то можно, но вот выжить при нем — вряд ли».

«Можно ли построить коммунизм в Израиле? — Зачем такой маленькой стране такое большое счастье?»[453]

Очевидно, что вместо официально-народного представления о коммунизме как «рае на земле» анекдоты выражают скептическое отношение к этой идее, воплощая иные коммунистические перспективы. На основе исторического опыта, переживаемой реальности и планирования будущего создавался образ коммунизма как некоего негативного общества, которое не только уступает Западу по уровню жизни населения, но и проигрывает «построенному» в Советском Союзе социализму. Данную мысль можно проиллюстрировать следующим анекдотом: «Социалист, капиталист и коммунист договорились встретиться. Социалист опоздал:

— Извините за опоздание, стоял в очереди за колбасой.

— А что такое очередь? — спросил капиталист.

— А что такое колбаса? — спросил коммунист»[454].

Уровень жизни, по которому народ оценивал свое счастье, зачастую выражался в «потребительском коммунизме» и особой его разновидности — «продовольственной утопии». Отметим, что именно продуктовая проблема стала первой «осечкой» в выполнении намеченных Программой партии планов. 1 июня 1962 г. произошло резкое повышение цен — от 25 до 50 % — на мясо, масло, молоко при одновременном снижении расценок на сдельную оплату в промышленности, что сейчас воспринимается как одна из самых неразумных политических акций в истории СССР[455]. Меньше чем через год после провозглашения лозунга о том, что нынешнее поколение советских людей будет жить при коммунизме, это поколение оказалось в ножницах растущих цен и падающих доходов. Кульминацией этого процесса стали события в Новочеркасске, совершенно не вписывающиеся в официальный дискурс, рисовавший радужные перспективы для граждан СССР.

Разрыв между официальными лозунгами о скором продуктовом изобилии и продовольственными трудностями основной массы населения СССР не мог не вызывать скепсиса по отношению к выдвигаемым властью положениям, что, в свою очередь, порождало антиутопию, выраженную в анекдотах примерно такого содержания: «Хрущев послал новый сорт колбасы на анализ за границу. Оттуда пришел ответ: „Господин Хрущев, в вашем кале глистов не обнаружено“»[456]. В «продуктовых анекдотах» зачастую саркастически обрабатывались наиболее распространенные положения о полном удовлетворении человеческих потребностей в коммунистическом обществе. Приведем некоторые примеры:

1. Расцвет коммунизма. Объявление на дверях продуктового магазина: «Сегодня в масле потребности нет».

2. Один еврей другому:

— При коммунизме у меня будет свой самолет!

— Зачем тебе самолет?

— А вдруг, скажем, в Калуге муку дают. Полчаса лету — и я там!

3. Правда ли, что при коммунизме продукты можно будет заказывать по телефону? — Правда. Но выдавать их будут по телевизору.

4. Наступил коммунизм. — Алло, Манька, включай скорей свой цветной телевизор — красную икру показывают[457].

Народ, соединив дефицит с перестройкой питания на «новые продукты», о чем говорилось во второй главе, создал анекдот:

— Как будет выглядеть человек коммунистического будущего?

— У него будут маленькие руки, т. к. он ничего не будет делать руками — за него будут работать машины. У него будут маленькие ноги, т. к. он не будет ходить, а только ездить, плавать или летать. У него будет маленький живот, т. к. он будет питаться высококалорийными пилюлями. У него будет очень большая голова, т. к. он будет очень много думать… Думать, как достать эти пилюли