«Коммунизм не за горами». Образы будущего у власти и населения СССР на рубеже 1950–1960-х годов - [61]
В данном послании обнаруживаются ритуальные призывы и формулировки, следы образа коммунизма, транслируемого официальным дискурсом. Но это еще не означает, что все вышеизложенное является притворством. Помимо идей из арсенала «официального коммунизма», Бердюгина высказывает свои собственные представления о народном «женском коммунизме», которые, по ее мнению, должны были направить развитие коммунизма в верное русло.
Более радикальные идеи высказывал П. И. Гребнюк, который призывал не только к коллективному пользованию продуктами труда и коллективному воспитанию детей, но и к ликвидации способа жительства отдельными квартирами и устранению разделения людей на семьи, поскольку семья в его понимании была источником частнособственнического воспитания[429].
Необходимо отметить, что подобным «прогрессивным» взглядам имелся противовес в народной среде, порожденный «традиционным» восприятием семьи. Вот что, например, пишет А. Сотеева, рассуждая о недостатках системы школы-интерната: «Если мы будем держать курс на неограниченное развитие сети детских учреждений, то это приведет к разложению семьи и к снижению морального уровня молодежи, из сознания которой выпадает чувство ответственности за воспитание своих детей. А примеров сейчас таких много. Надобность в школах-интернатах должна сократиться по мере роста благосостояния и культурно-морального облика наших людей»[430]. В форме школ-интернатов предстает «новый быт», который, по мысли А. Сотеевой, негативно влияет на семейные отношения. Но для Бердюгиной, наоборот, «новый быт» выступает спасителем семьи. Причиной таких разногласий является то, что Бердюгина думала уже о семье коммунистического общества, а Сотеева пыталась сохранить традиционные семейные отношения.
Так, вероятно, исходя из высказываний В. И. Ленина о «пролетарской любви», некоторые граждане предполагали, что в обществе, где полностью отпадут материальные расчеты при вступлении в брак и его основой станет только взаимная любовь и уважение, брак станет добровольным и прочным союзом, не нуждающимся в юридических рамках. В условиях коммунистического общества должна отпасть необходимость в государственной регистрации браков и в судебных процедурах при разводе[431].
Взаимосвязь семейных и жилищных вопросов видна в приведенных выше посланиях: авторы отмечали, что в зависимости от жилищных условий будущего семья коммунистического общества может измениться или остаться прежней по сравнению с семьей социалистической. К тому же жилищный вопрос официальной властью признавался как наиболее острый, поскольку он, затрагивая большинство жителей Советского Союза, не мог не входить в комплекс вопросов коммунистического строительства. Первоочередность и острота жилищной проблемы очень явно проступает в письмах населения. Коммуно-уравнительное восприятие коммунистических идей, которое упоминалось выше, побуждало население предлагать радикальные варианты решения жилищной проблемы, в духе первых лет советской власти. Так, В. К. Папинский вопрошал редакцию журнала «Коммунист», нельзя ли решить квартирный вопрос революционным путем, изъяв у «кого следует» излишнюю жилплощадь[432]. Другие авторы призывали муниципализировать весь жилищный фонд, закрепив за владельцами необходимую и достаточную для их семьи жилую площадь, а все дачные постройки планировалось передать предприятиям и учреждениям для организации домов отдыхов и пансионатов[433]. Поступало множество предложений увеличить объемы жилищного строительства за счет перенесения сроков строительства административных зданий, спортивных сооружений, различных дворцов и других сооружений не первоочередной необходимости. Для изыскания дополнительных ресурсов на жилищное строительство предлагалось повременить с переходом на сокращенный рабочий день, а также с переходом на бесплатное пользование жилищем и коммунальными услугами[434].
Провозглашение определенного срока воплощения коммунистических принципов, причем весьма близкого, порождало реакцию нетерпения. Люди в вопросе жилищного фонда, как и в некоторых других вопросах, желали приобщиться к коммунистическим принципам как можно скорее. При этом личные потребности в восприятии коммунизма зачастую стояли выше общественных. Для многих коммунизм больше ассоциировался с отдельной квартирой, чем с общественными зданиями.
Еще один вопрос, который вызвал большой отклик со стороны населения и демонстрировал прагматичность в рецепции населением идей коммунизма, связан с другой «мечтой» советского человека — автомобилем. Выше отмечалось, что личный автотранспорт вызывал глубокое раздражение у части граждан, поскольку коммуна, как общественная ячейка, некий символ и идеал, не предполагала расслоения, а личный автомобиль разделял людей на тех, кто его имеет, и тех, у кого его нет. Особенно сильное возмущение вызывало приобретение машины на нетрудовые доходы, так как человек, нарушая моральные принципы, а зачастую и уголовный кодекс, оказывался обладателем благ, которых законопослушный «строитель коммунизма» был лишен. В этом плане показательна кинолента Э. Рязанова «Берегись автомобиля» (1966), где юмористически показаны приключения «народного мстителя» Юрия Деточкина, который подобно Робин Гуду отбирал у «богатых» и отдавал «бедным», экспроприацией восстанавливая справедливость. Призывы населения к проведению экспроприации излишнего имущества, в том числе и личного автотранспорта, в общей массе звучали довольно громко. М. Портной в своих предложениях по борьбе с пережитками предлагал прекратить продажу частным лицам легковых автомобилей, а имеющийся легковой автопарк частного владения передать прокатным базам для обеспечения, в первую очередь, членов автомотоклубов
